Смерть обреченных на жизнь - Ольга Санечкина

Яго старался держать себя в руках, и то, что рядом с ним стояла Мина, значительно облегчало эту задачу. Хрупкая, нежная девушка, которой пришлось столько пережить, давала ему силы дышать. Когда несколько минут назад он давал свое согласие на то, чтобы сменить отца на его посту, он в первую очередь думал о ней. Яго не мог себе представить, что придется пережить Мине, если отец останется в живых. Этот кошмар для нее не закончится никогда. Это то, что он реально мог сделать для своей маленькой кузины, и вопрос цены этого, его не волновал. Может быть, через пару тысяч лет, когда воспоминания о Джельсамине будут поддерживать только временные отпечатки, он пожалеет о том, что сделал сегодня. Но сейчас, Джакомо не хотел об этом думать. Сейчас он думал только о том, как компенсировать то зло, которое причинил Джельсамине и Габриэлле его отец. Зная, что не виноват в грехах Густаво, тем не менее, он чувствовал ответственность. В первую очередь потому, что заподозрив еще в детстве неладное, не остановил отца. Хотя, он сомневался, что ему это под силу. Объединенная мощь Коринов Фоли и Шагрин не могли пробить защиту отца. Куда ему до их могущества. Яго подумал, что ничего не предпринимал именно потому, что знал, ему не дано тягаться с отцом…. Он никогда ничего не предпринимал….

Мина сперва почувствовала и только потом осознала, что что-то изменилось. Что-то стало не так. Какая-то сила добавилась к тем, что бились о присутствующих в зале. Спокойная, мягкая, но твердая, даже немного тяжелая, как поступь хищника…. Девушка изумленно перевела взгляд на Яго. То, что она почувствовала, никогда раньше не присутствовало в кузене. Точнее не так. Оно всегда было, но никогда не «выпускалось на волю». Стараясь не отвлекать Яго, Мина посмотрела в зал.

Взгляды всех присутствующих были прикованы к Джакомо Альфредо Куори. Все наблюдали рождение и становление нового Великого Корина Куори. Корина, исполнявшего свои обязанности, боровшегося за порядок мироустройства. Мина подумала о том, что в данный момент ее кузен борется со своим отцом за жизни других людей, за жизнь ее матери.

Тьма, клубком свернувшаяся где-то внутри, проснулась и потерлась внутри Мины, будто намекая — возьми меня, воспользуйся мной! Не зная, что делать со всем этим, девушка сделала единственное, на что была способна. Она взяла силу матери и влила ее в Яго, чтобы усилить его способности…. Все присутствующие в зале, кроме Мины, Яго, Хулиана, Реналя и Фарго рухнули на колени, под тяжестью того, что на них обрушилось. Последним на колени опустился Густаво.

— Ну же, Хулиан, читай, — раздраженно буркнул Фарго. — Он же открыт, как книга!

— Уже, — вытерев пот со лба, с трудом промолвил Корин Фоли.

— Отлично.

Фарго равнодушно посмотрел на Густаво и тот умер. Банально и без затей, просто упал замертво. То, как безлико это произошло, потрясло всех, кто стоял в зале. Ни прощаний, ни сожалений, ничего! Их Создатель просто выполнил желание своего сына. И повернувшись к Яго, потер руки и буднично сказал:

— Я бы хотел с тобой поговорить.

— Не сейчас, — глядя в глаза Создателя, яростно ответил Корин Куори, чуть сильнее сжав Джельсамину.

Фарго пристально посмотрел на молодого человека. Первый раз кто-то в этом мире сказал что-либо против его воли, открыто ему в глаза. Не просто выказал ему свой протест, а проявил прямое неподчинение. Возможно, было рано ставить на этом мире крест? Здесь еще способны его удивить. Фарго повернулся к стоящим вокруг тела Персонам, потрясенно разглядывающим труп своего коллеги.

— Ремиза, — ровным голосом окликнул одну из своих любимиц Фарго, — столица Мира остается в Куори-Сити…, пока здесь проживает мой внук.

Ошеломленная Малкани Шагрин, как и все остальные, сперва посмотрела на своего Создателя, который махнул им ручкой и исчез. А затем, убедившись, что он не вернется, на Яго.

Молодой, полный сил… и бессмертный Корин Куори! Перед тридцатью Персонами стоял новый сильный игрок. И в его объятьях, все так же, стояла Джельсамина Мальдини, благодаря помощи, которой он только что проломил стену, не поддавшуюся Коринам Фоли и Шагрин. Впервые за тысячи лет сложившейся устой жизни имел шансы рухнуть. Даже одной фигуры Джакомо Альфредо было достаточно для этого. А вместе с Джельсаминой Мальдини, он был способен перевернуть мир. И если бы кто-нибудь решил перечислить те чувства, которые молодые люди вызывали у этих тридцати, он, скорее всего, сбился со счета. Восхищение, опасение, зависть, ревность, презрение, любопытство, тревога…. Но два самых сильных из них были страх и ненависть.