Смерть обреченных на жизнь - Ольга Санечкина

Сегодня ей исполнялось девятнадцать лет, и вечером ожидался торжественный прием по этому случаю. Должны были собраться все тридцать две Персоны. С момента гибели ее дяди Густаво — Корина сейма Куори, и вступления в сан Корина кузена Яго, это был первый раз, когда все они собирались вместе. Ранее не присутствовавшая на подобных вечерах, Джельсамина заметно нервничала. Ей было совершенно не понятно, что будет и как она должна себя вести. Никто из ее учителей и наставников не мог рассказать ей о предстоящем мероприятии никаких подробностей. Так как встречи Персон всегда проводились за закрытыми дверями, никто не знал, что на них происходит.

С тех пор, как Мина приняла сан матери, единственным человеком из прошлого, с которым ей удавалось иногда пообщаться, был их садовник и отец ее подруги детства Джинни — мистер Томас. Спустя несколько дней после смерти матери Мины, Джинни отправили учиться в элитную и очень дорогую гимназию для девочек в сейме Фоли. Чем это было вызвано, никто не знал, но доподлинно было известно, что инициатива исходила от одной из Великих Персон Фоли. Мина очень скучала по Джинни! Но не меньше чем по Джинни, она скучала по Яго. Кузен Джакомо был приятным молодым человеком двадцати шести лет, который всегда мог рассмешить свою сестренку. Между ними с раннего детства были особые отношения. Мало кто понимал так хорошо друг друга, как Мина и Яго. К сожалению Мины, они не виделись с похорон дяди Густаво.

Она вообще никого не видела, кроме своих надзирательниц и преподавателей. В сущности, после смерти матери и дяди собственный дом стал для девушки тюрьмой. Поэтому сегодняшнего вечера она ждала, не только со страхом, но и с нетерпением. Опостылевшие няньки, служанки, надзиратели будут вынуждены оставить ее одну, и она сможет вести себя так, как ей вздумается. К тому же, был еще один немаловажный факт. Сегодня на приеме соберутся все 32 Персоны. А значит, на приеме будет убийца ее матери и дяди Густаво. У Мины не было никакого сомнения, что убийцей являлась одна из Великих Персон. С ее точки зрения никому больше было не под силу убить Малкани. Если раньше, она подозревала только Кейсаров, то со временем пришла к выводу, что, достигнув определенного могущества, на это способны и Корины с остальными Малкани.

Джельсамина в очередной раз огорчилась, что ничего толком не знает ни об одном из них. Персоны всегда вели очень обособленный образ жизни. Отгородившись высокими стенами от остальных обитателей этого мира, они не выставляли свою жизнь напоказ. Габриэлла никогда не рассказывала Мине ни об одной из Персон. И хотя, отношения матери и дочери были очень теплыми, темы остальных членов Персоналия очень аккуратно обходились стороной. Малкани Куори всегда стремилась к тому, чтобы ее дочь не имела контактов с другими представителями высшего света. Сейчас Мина очень сожалела, что в свое время не проявила настойчивость и не расспросила мать поподробнее. Но сегодня вечером ей предстояло познакомиться со всеми Персонами лично. Как бы то ни было, но каждый из них должен будет подойти к ней — поздравить с днем рождения и засвидетельствовать свое почтение.

Девушка решительно встала с кровати и подошла к зеркалу. Ее когда-то длинные светло-русые волосы сейчас еле доходили до плеч. После того, как ее остригли на посвящении в сан, они еще не успели отрасти. Скорчив самой себе рожицу, юная Малкани Куори пошла умываться. Мысли ее при этом перескочили на более приятную тему. Девушка пыталась угадать, какой наряд подготовили к ее приему. Ей хотелось чувствовать себя уверенной среди остальных Персон, а что придает девушке уверенность, как не красивый наряд?

Забивая себе голову возможными фасонами платья, Мина старательно пыталась избегать грустных мыслей, но невольно все время возвращалась к тому, что это ее первый день рождения без мамы. И даже дяди Густаво не будет рядом. По сути, Яго был единственным живым представителем ее немногочисленной родни. Семья для Мины была всем, ради нее она могла даже убить.

Ближе к вечеру, рассматривая платье, которое принесла служанка, Малкани Куори недовольно скривилась. Надо признать платье было красивое. Легкое и изящное, цвета топленого молока, вручную расписанное мелкими голубыми цветами, оно должно было подчеркнуть хрупкость и юность Джельсамины. Но это было то, чего Мине хотелось меньше всего. Она и так являлась самой молодой Персоной и не видела необходимости лишний раз подчеркивать это. Но девушка давно поняла, сопротивляться и спорить бесполезно. Она много раз уже совершала попытки отстаивать свою точку зрения, но ее мало кто слушал. После смерти матери, в доме сменилась вся прислуга и преподаватели Мины. Все они подчинялись кому угодно только не ей. Скорее можно было сказать, что Малкани Куори подчинялась этим людям. Да, определенно, она была узницей в собственном доме.

Надев платье и шелковые туфельки под цвет, Мина взглянула в зеркало. На голове колечки волос больше напоминали птичье гнездо, и, к сожалению, с этим мало что можно было сделать. А в остальном она выглядела очень даже неплохо.

Ее размышления прервал звук колокольчика. Слуги знали, что Мина не любит, когда нарушают ее одиночество и старались лишний раз не беспокоить своим присутствием. Пожалуй, это была единственная привилегия, которую Малкани Куори удалось отстоять. Звон колокольчика в данном случае означал, что пора спускаться в бальный зал и встречать гостей. В последний момент Мина вспомнила о духах, и бросилась к туалетному столику. На нем стоял изящный хрустальный флакон в форме сердечка. Это были любимые духи ее матери. Одна из немногих вещей, которые ей удалось сохранить. Аккуратно нанеся духи за ушком и на запястья, Мина закрыла глаза и позволила себе вдохнуть их аромат. На мгновение ей показалось, что если глаза не открывать, то рядом окажется мама… Резкий стук и звук распахивающейся двери заставили ее вздрогнуть и открыть глаза.

— Госпожа Джельсамина, с вами все в порядке? — сухой голос мадам Аннет, главной наставницы девушки, заставил Мину скривиться в кислой гримасе. Если бы воспитатели, как слуги, уважали ее просьбу не вламываться к ней в комнату без особой надобности, жизнь была бы не столь тягостной. Мадам Аннет служила главной наставницей девушки, имела в доме почти безграничную власть, и являла собой яркий пример омерзительной воспитательницы. В сущности, она была не наставницей, а тюремщицей подопечной.

— Да. Уже иду. — Мина вышла из своей комнаты и, молча, проследовала к залу мимо мадам. Как бы ни раздражала ее та власть, которую Аннет имела над ней, грубить девушка не собиралась, по крайней мере…, пока.