Сын поверженного короля (ЛП) - Торнтон А. С.

Проигнорировав Нассара, я прищурился и посмотрел вперёд. Я мог почти различить их силуэты. Было ещё не слишком поздно; я мог всё ещё последовать за ними.

— Я бы не хотел потерять ещё несколько горожан или начальника своей армии.

Чем дольше я думал об этом, тем больше понимал, что Нассар был неправ.

— Мы отправляемся за ними, — крикнул я Тамаму. — Их нельзя оставлять в живых.

— Осторожно, — зашипел Нассар у меня за спиной, когда мы двинулись вперёд. — Это ошибка!

Проигнорировав его, мы с Тамамом умчали в ночь, последовав за солеискателями.

Несмотря на то, что Нассар был зол, когда я оглянулся, я увидел, что он развёл сигнальный огонь. Он помог бы нам вернуться назад по завершению нашего дела.

Несмотря на то, что я всё ещё видел их впереди, чем быстрее мы скакали, тем сложнее мне становилось их разглядеть. Посмотрев на землю, я увидел три пары следов от копыт. Мы ехали по этим следам, пока…

Нет.

Их следы исчезли. Песок выглядел так, словно по нему никогда не ступали. Я уставился на него в недоумении. Это не мог быть ветер; мы бы его почувствовали.

Я потерпел неудачу, и теперь номады ушли, а вместе с ними и знание о том, что Алмулихи остался без короля.

Я не мог допустить, чтобы пролилась ещё кровь. Особенно после недавнего нападения на Алмулихи. Нападения, которое забрало у меня родителей — короля и королеву — а также моих сестёр и братьев. Неужели именно эти люди пытались поставить мой родной город на колени и хотели украсть у нас наши богатства? Мою голову заполнили воспоминания о том, как мой город был атакован, как жители и солдаты начали падать на землю, и как кровь полилась между камнями.

— Мы должны сократить путь, — сказал я Нассару, когда мы вернулись.

— Это невозможно.

— Мы найдём способ.

Я отправился в начало каравана.

Несмотря на то, что я хотел верить утверждению Нассара о том, что они не представляли угрозы, эти номады зародили во мне тревогу, которая терзала меня.

Когда я думал о том, что потерял, на поверхность всплывало чувство одиночества, которое следовало за мной точно тень. Оно не покидало меня с тех пор, как я приехал в поселение Соляного Короля. И оно звало меня точно бездонная тьма. По прибытию домой оно должно было успокоиться, хотя бы, отчасти.

Нам нужно было ускориться. Чего бы нам это ни стоило.

Когда мы остановились днём на ночлег, люди начали переговариваться. Некоторые из них видели погоню сквозь пески, и их переполнило любопытство. Они начали задавать вопросы о том, кто это был, и что произошло.

— Они провели две дюжины ночей, смотря в песок и на небо. Учитывая то, что всё это время ничего не менялось, это происшествие слегка их взбодрило, — сказал Амир, который сидел напротив меня.

Он посмотрел на карту, углы которой были придавлены песком. Вздохнув, он сказал:

— Мы никак не можем сократить наше путешествие.

— Мы должны.

Я подумал о Елене, которая должна была приехать через несколько дней после нашего прибытия. Что скажет её семья на то, что их дочери придётся стать королевой города, которому грозит опасность?

Сощурившись, Амир покосился на меня, после чего опять перевёл взгляд на карту.

— Вот тут есть небольшой оазис.

Он указал на уединенное место, отмеченное на карте. Но изогнутые линии, которые обозначали проверенные торговые пути и не пересекали его.

— Но я не знаю, в каком он состоянии. Если мы пойдём через этот оазис, мы выиграем два или три дня, но есть риск, что он высох.

— Мы рискнём.

Амир выдохнул, стряхнул песок со своей карты и начал сворачивать пергамент.

— Не уверен, что это мудрое решение.

— Мы попросим всех экономить еду и воду и быть готовыми, в случае чего. Нам и нашим лошадям должно хватить припасов.

Он покачал головой.

— У нас не будет возможности пополнить запасы. Если мы хотим сократить путь, нам нужно изменить направление сегодня же ночью. И тогда от наших запасов останется только то, что находится сейчас в наших бочках. Люди могут начать умирать. Лошади могут умереть, даже твоя Фараза.

Наши взгляды встретились. Он знал моё слабое место. Фаразу подарил мне отец, когда я был ещё юным, но я должен был оставаться непоколебимым.

— Мы справимся с теми запасами воды, что у нас остались. Пойдём более коротким путём.

Я поднялся и посмотрел на караван. Я сознательно шёл на этот риск. Передо мной стоял выбор: Алмулихи или эти люди. Но я не мог ставить Алмулихи ниже своих солдат, ниже этих солеискателей или себя самого.

— Это безумие, — сказал Амир мне в спину.

В путешествие до Алмулихи отправилось больше жителей деревни, чем я ожидал — почти тридцать. Я не мог их в этом винить; их поселение было в ужасном состоянии. Я никогда не видел так много оборванных и измождённых людей в одном месте. И их количество почти не оставляло нам права на ошибку. У нас были дополнительные бочки для воды, некоторое количество верблюдов, и достаточное количество еды для того, чтобы это путешествие прошло для нас успешно, но это всё-таки было немного. Мои солдаты похудели, да и я начал затягивать свой ремень потуже.

Солнце едва встало, а я уже чувствовал, как пот начал выступать у меня на лбу. Впереди нас ждал ещё один сложный день. Может быть, и не имело смысла сокращать путь до Алмулихи, чтобы защитить его от потенциальных захватчиков, но зато мы должны были скорее вернуться туда, где дул ветер, воздух был солёным, а каменные улицы — прохладными. И не было этих чёртовых верблюдов.

Я пошёл вдоль каравана и начал проверять, насколько удобно было моим людям. Отдыхающие соорудили навесы из палок и своих плащей (этому их научили жители деревни, когда мои люди не смогли найти тень), и сейчас спали под ними.

Я прошёлся взглядом по солдатам, внимательно всматриваясь в жителей деревни. Я знал, что мне следовало вернуться на своё место, но я этого не сделал.

Я хотел увидеть её.

— Эмель, — прошептал я.

Мне нравилось, как звучало её имя, когда я произносил его.

Когда я убил Алфаара, его семья начала рыдать, страдать и смотреть на меня, как на хищника. Но не Эмель. Она смотрела на меня не со злобой, а с любопытством, граничащим с пониманием. Она как будто знала меня. Но почему она на меня так смотрела? Что она во мне увидела?

Я думал, что никогда её больше не увижу, но затем узнал, что она собиралась присоединиться к каравану. Когда я увидел её во время отбытия каравана, я обрадовался, как мальчишка, но после этого я всё никак не мог к ней подступиться. Я был королём с наречённой невестой, а Эмель была дочерью человека, которого я поверг.

И она также держалась от меня на расстоянии. Может быть, она считала меня недостойным королём? Но то, как она смотрела на меня, создавало ощущение близости — словно нас связывала какая-то история — и, протяни я руку, мне как будто должно было открыться, что это было такое.

Я крепко сжал кулаки.

Почему я вообще о ней думал? Боги, она была всего лишь солеискательницей! Но я не мог контролировать свою тягу к ней. Как будто что-то укрывалось от моего понимания. И это было так постыдно. Я собирался призвать Дайму сразу же по возвращению домой. Пара ночей, проведённых с ней, и я бы успокоился перед тем, как жениться на Елене.

Я пытался отогнать эти мысли, мысли о ней, но это чувство было похоже на неутоленную жажду, и она продолжала бы сжигать меня, если бы я не насытился.

Я нашёл Эмель, сидящей со своей сестрой, позади группы запряжённых верблюдов. Я расслабил пальцы и увидел, что она смотрит на свои руки. Уголки её губ были опущены вниз. Мне хотелось коснуться её, прижать большие пальцы к уголкам её губ.

Стоявший рядом солдат поднял на меня взгляд с лошади, которую он кормил. Его худое лицо, находящее в тени, говорило о том, каким он был уставшим, голодным.

— Всё хорошо, мой король?

Я переступил с ноги на ногу. Король. Мой отец был королём. Но не я. Я ещё не был королем. Мне всё ещё надо было заслужить этот титул после того, как я подвёл свою семью, Алмулихи. Неужели я мог снова его подвести? Я задумался о своём решении изменить курс.