Сиротский дом - Лиззи Пэйдж

– Рад служить. – Айвор чуть помедлил, держась за ручку двери. – Хотя – просто чтоб вы знали – я с этими переменами не согласен.

– С какими переменами?

– Да с теми, что здесь творятся. С тех пор, как был принят этот детский закон. Ведь раньше все шло нормально. А теперь, – он окинул взглядом кухню, – отсюда все монахини уехали.

– Сестра Юнис не уехала.

– А это свидетельствует только… Впрочем, ладно. Но детей-то зачем разделили? Зачем их туда-сюда безо всякой причины таскали? – Айвор помолчал, глядя в пол, потом зло бросил: – А теперь Совет еще и целую армию канцелярских крыс сюда пришлет, которые с детьми обращаться не умеют!

Канцелярских крыс? Не умеющих обращаться с детьми? Клара вспыхнула. Это же он обо мне!

– А они, бедолаги, понятия не имеют, во что влипли. Даже если у них вагон абсолютно неприменимых идей имеется. – Этими словами он как бы вбил гвоздь по самую шляпку.

В общем, если и был на свете определенный тип людей, который Кларе, безусловно, не нравился, так это те, кто всегда забивает гвоздь по самую шляпку.

– Что ж, благодарю за высказанное мнение, – надменным тоном сказала она.

– Когда вижу, как что-то делают неправильно, я прямо об этом говорю.

– Интересное качество.

И тут Клара с душевным смятением заметила, что глаза у него карие. Интересно, что он подумал, когда она сказала Пег, что больше всего ей нравятся карие глаза? Может, решил, что она именно его глаза имела в виду? Может, ей следовало сказать, что и голубые глаза тоже очень хороши?

– Особенно, когда речь идет о детях.

– Вы совершенно правы.

– Извините, если я сказал совсем не то, что вам хотелось от меня услышать. До свидания.

Клара подумала, что прямо сейчас могла бы написать в своем дневнике целую главу под названием: «Айвор. Мой сосед-злюка». Морин злорадно усмехалась, искоса на нее поглядывая. Вскоре на кухне появились и остальные дети, спокойно занимая места вокруг стола. Никаких споров насчет того, кому где сидеть, не возникало. Впрочем, вскоре стало ясно, что для Клары места нет. Собственно, там и детям-то места едва хватало. Сестра Юнис вплыла в кухню, точно большой пароход, и, воцарившись во главе стола, неодобрительно огляделась. Морин тут же подала на стол вареную картошку. Кто-то из близнецов – Билли или Барри – принес ветчину. Дети, не поднимая глаз, смотрели в свои тарелки. Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем Клара заставила себя вымолвить: «Ой, а мне, похоже, и сесть-то некуда…»

Никто даже не пошевелился. Наконец тот веснушчатый мальчик – кажется, Питер? – отодвинул со скрипом свой стул и шепнул ей с таким видом, словно делает нечто непозволительное: «Я сейчас что-нибудь отыщу».

Сестра Юнис в сторону Клары так и не посмотрела.

Питер приволок какую-то низенькую скамейку – похоже, это была скамеечка для ног, – и с грохотом пристроил ее у свободного конца стола. К сожалению, Клара, сев на нее, сразу оказалась на голову ниже всех остальных и видела перед собой только край обеденного стола. Она надеялась, что, может, кто-нибудь из детей уступит ей свое место, но никто и не подумал это сделать. Мало того, кое-кто из них – близнецы, например, – злорадно ухмылялся. Даже маленькая Пег-которая-совсем-не-говорит. На самом деле они могли бы с тем же успехом загнать Клару в угол и заставить ее напялить дурацкий колпак, чтобы она уж полностью испила из чаши унижений.

Сестра Юнис прочла молитву. Клара беззвучно повторяла слова, одним глазком, как в детстве, подглядывая за теми, кто сидел вместе с ней за столом. Восемь детей! Восемь индивидуальных характеров. Восемь человек, и у каждого свои собственные желания и потребности. Раньше, когда она представляла себе свою будущую работу, это количество не казалось ей таким уж большим. Но теперь, когда они оказались непосредственно перед ней, она вдруг поняла, что это очень много.

Ничего, уверяла она себя, всему можно научиться. Сестра Юнис ей поможет, будет ее направлять, а своим умением быстро всему учиться Клара всегда гордилась. Когда фирма «Харрис и сыновья» получила приказ незамедлительно переключиться с производства бытовых приборов на изготовление боеприпасов и оружия, Клара сразу оказалась в авангарде и сумела моментально перестроиться. Значит, и сейчас тоже сумеет.

– В общем, я очень рада, что здесь оказалась! – сказала Клара, едва отзвучала молитва. – Как чудесно, что я смогла сразу со всеми познакомиться…

– Мы едим молча! – Сестра Юнис воздела вилку к небесам, а затем сунула ее в рот.

– Что? В течение всей трапезы?

Сестра Юнис кивнула.

– Я никак не ожидала…

Сестра Юнис прожевала, медленно проглотила и пренебрежительно бросила:

– Ну ясное дело!

* * *

Собираясь после ланча в школу, дети напялили свои одинаковые черные шапки, сразу опять став похожими на летучих мышей.

– Зачем вы носите эти уродливые штуковины?

Этот вопрос они сознательно проигнорировали, и Клара не выдержала.

– Я, кажется, задала вопрос! – рявкнула она, и дети наконец-то включили внимание, а младшие еще и принялись испуганно переглядываться. Терри задрожала, а у Алекса уши стали совершенно красными.

– Зачем мы их носим? – Это заговорила самая старшая девочка, Морин. Она с отвращением стянула с себя шапку и выкрикнула: – Да чтобы каждый сразу понял, что мы из «Шиллинг Грейндж»! Ведь без этих шапок мы, чего доброго, станем выглядеть как нормальные дети, а нам этого нельзя, верно ведь?

* * *

Чем же ей теперь заняться? Сестра Юнис опять куда-то исчезла. И пока в четыре часа дети не вернутся из школы, Клара была совершенно свободна. В итоге она решила, что ей стоит пройтись и немного осмотреться.

Утром она по сторонам практически не глядела и следила лишь за тем, чтобы правильно отыскать по нарисованной схеме нужный дом, но сейчас, оказавшись на главной улице Лавенхэма, увидела, что там много выстроившихся в ряд магазинов и красивых частных домов. Оштукатуренные фасады, корзинки с цветами на стенах, булыжная мостовая… Кое-где виднелись даже соломенные крыши. У Клары возникло ощущение, словно она вернулась на несколько десятилетий назад. И все до мелочей было в этом очаровательном городке именно так, как рассказывал ей Майкл. Она еще, помнится, решила, что он преувеличивает – Майклу страшно нравилось все английское, и он словно не замечал никаких временны́х отличий. Но сейчас Клара испытывала совсем иные эмоции и почти с нежностью рассматривала и эти небольшие лавочки, где наверняка бывал и Майкл, и таверну «Белая лошадь», куда он, возможно, заходил по вечерам, чтобы немного выпить (Клара не помнила точно, упоминал ли