Новый Михаил - Владимир Викторович Бабкин

3-я и 4-я дивизии экспедиционного корпуса.

Отдельно хотел бы отметить, что более двадцати тысяч американцев польского происхождения уже подали прошения о зачислении в общественную организацию «Польский легион» и просят отправить их на фронт. В этой связи было бы полезно окончательно прояснить польский вопрос и послевоенные перспективы независимости этой страны.

Соединенные Штаты Америки и наша Администрация готовы оказать вашей стране всю возможную помощь и поддержку в этой справедливой войне.

Прошу ваше величество принять уверения в моем глубоком уважении,

Президент США Thomas Woodrow Wilson Вашингтон. Округ Колумбия. 22 августа 1917 года

Постскриптум. Направляю вашему величеству для ознакомления текст моего запланированного выступления в Конгрессе.

Крым. Дворец Меллас.

Императорский командный пункт.

10 (23) августа 1917 года

Вот все ж таки не перестаю восхищаться прославленным классическим американским образованием. Это же надо написать: «Дарданеллы должны быть постоянно открыты для беспрепятственного прохода судов и развития торговли всех государств под международные гарантии». Прелестно, правда?

Значит, Дарданеллы должны? А Босфор, выходит, не должен? То есть мы обязуемся пропускать все торговые и пассажирские суда в Мраморное море, но дальше их пускать не обязаны? Пусть там и разгружаются? А что, удобно!

Причем я бы заподозрил в этом какой-то хитрый реверанс в нашу сторону, но этот же текст был и в моей истории, помню, я еще смеялся над этим. Вижу, что и в этой реальности ничего принципиально не поменялось. Разве что текст стал более лояльным к нам, что понятно.

Эта война заканчивается. Это чувствуют все. Даже если кое-кто отказывается это признавать. Иначе зачем Вашингтон так торопится хоть тушкой, хоть чучелом, но попасть в число стран, которые реально воевали на этой войне? Уплатить свой вступительный взнос кровью на поле боя? Причем уплатить срочно, много и любой ценой!

Франция. Орлеан. Особняк баронессы Эфрусси де Ротшильд.

23 августа 1917 года

– Баронесса, мы с вами что-то часто стали видеться, не находите?

Баронесса Беатриса Эфрусси де Ротшильд светски улыбнулась.

– Если такие встречи приносят взаимовыгодные результаты, то почему бы и нет? Или у вас иное мнение на сей счет, мсье Мостовский?

– Отнюдь, баронесса. Итак, смею предположить, что вы меня сегодня пригласили не только для великосветской беседы?

– Безусловно, мсье Мостовский. Намедни вы доказали свои необычайные возможности в деле быстрой передачи важнейших и срочных сведений вашему императору Михаилу. В связи с этим мы бы хотели еще раз воспользоваться вашим каналом связи.

– Слушаю вас, баронесса.

– Дело в том, что к нам обратился с мольбой о помощи главный раввин Османской империи мсье Хаим Нахум. Как вам наверняка известно, мсье Мостовский, сейчас из Константинополя и окрестных районов происходит исход практически всех жителей. Сотни тысяч, если не миллионы людей покинули свои дома и вынуждены уходить. И среди этих несчастных есть немало и представителей нашего народа, на горькую судьбу которых дома Ротшильдов и Эфрусси не могут взирать с безразличием. Нам известно, что российским Министерством спасения подготовлены и развернуты целые лагеря, призванные принять всех желающих христиан Османской империи. В то же самое время все действия оккупационных русских властей явно направлены на выдавливание нехристианского населения с этих территорий, что и вылилось в исход.

Мостовский пожал плечами.

– Горе побежденным, как говорили древние. После того что османы творили с армянами и прочими христианами, превентивные меры безопасности вполне оправданы.

Баронесса сделала неопределенный жест.

– Я думаю, что мы не будем сейчас тратить время на обсуждение вопросов коллективной вины и коллективного же наказания. Я не об этом хотела поговорить с вами, мсье Мостовский. Мы хотим обратиться к вашему императору Михаилу и, воззвав к его человеколюбию, предложить программу создания Министерством спасения, наряду с христианскими, также и лагерей для османских иудеев. Тем более что иудеи не только не виновны в преследованиях тех же армян, но и часто сами гонимы и преследуемы по всему миру. А дело спасения невинных всегда является самым важным делом для наших великих домов. К тому же мы готовы не только покрыть все расходы на организацию и осуществление данного начинания, но и внести определенный взнос в фонд реконструкции Константинополя.

Константинополь. Фанар.

Резиденция Вселенского Патриарха.

10 (23) августа 1917 года

– Ваше святейшество.

– Герцог.

После окончания полагающихся случаю церемоний хозяин и гость расселись в креслах.

– Ваше святейшество, позвольте от имени моего государя императора Михаила Второго выразить радость от того, что вы пребываете в добром здравии.

– Благодарю вас, герцог, я рад приветствовать в Фанаре личного представителя его императорского величества Михаила Второго и желаю его величеству здравствовать на радость всем его верным подданным. Да, действительно, последние дни были весьма непростыми и очень тревожными. За последние несколько дней погибли немало верных чад православной церкви, и я как архипастырь не могу не скорбеть о невинных жертвах междоусобной войны.

Генерал свиты князь Александр Георгиевич Романовский, 7-й герцог Лейхтенбергский, учтиво склонил голову.

– Наш государь скорбит вместе с вами о невинно убиенных в эти дни, ваше святейшество. Гримасы войны жестоки и ни в коей мере не могут радовать истинно верующего человека. Вместе с тем, уверен, вы разделяете мою радость о том, что святой град Константинополь, Второй Рим, окончательно освобожден от османского ига. Долгие века Царьград ждал освобождения, и вот этот день настал.

– Вне всяких сомнений, герцог. Это самый радостный день за все столетия, которые минули с того момента, когда полчища османов захватили город. Сегодня в церкви Марии