Шорохи - Дин Кунц

– Здесь был Фрай, – устало выговорила она. – Но я не собираюсь рассказывать об этом полиции.

– Вот и хорошо. – У Тони отлегло от сердца.

– Потому что я вообще не собираюсь иметь с ними дела.

– Как?

Вместо ответа Хилари повернулась к нему спиной и вышла из кухни. Тони последовал за ней в разгромленную столовую, а затем в гостиную.

– Хилари, ты должна заявить в полицию.

– Я никому ничего не должна.

– Тебе не выплатят страховку.

– Сейчас это меня не волнует. Потом подумаю.

Тони пробирался вслед за Хилари к лестнице, ведущей на второй этаж.

– Ты кое-чего не учла.

– Чего?

– Я все-таки детектив.

– Ну и что?

– Раз уж я в курсе дела, обязан доложить.

– Докладывай.

– Твое заявление должно стать частью моего рапорта.

– Ты не заставишь меня помогать тебе!

У самой лестницы Тони схватил Хилари за руку.

– Подожди, пожалуйста.

Она повернула к нему красное от гнева лицо.

– Пусти!

– Куда ты идешь?

– Наверх.

– Зачем?

– Соберу чемодан и перееду в гостиницу.

– Можешь пожить у меня.

– Тебе вряд ли доставит удовольствие жить бок о бок с душевнобольной, – саркастически заметила она.

– Хилари, не надо так!

– Вдруг на меня найдет и я прикончу тебя во сне?

– Я не считаю тебя сумасшедшей.

– О да. У меня просто мания. Шарики заехали за ролики. Тихое помешательство, не представляющее опасности для окружающих.

– Я только пытаюсь тебе помочь.

– Это не самый удачный способ.

– Ты не сможешь вечно жить в отеле.

– Когда его поймают, я вернусь домой.

– Но если ты не сделаешь официального заявления, его даже не станут ловить.

– Займусь этим сама.

– Ты?

– Я.

Теперь уже и Тони охватил гнев.

– В какую игру ты собираешься играть – «Хилари Томас – женщина-детектив»?

– Можно нанять частного сыщика.

– В самом деле? – язвительно спросил Тони. Он отдавал себе отчет, что этот тон может еще больше оттолкнуть ее, но не мог больше сдерживаться.

– В самом деле. Найму частного детектива. Мой агент по рекламе знает одно очень хорошее частное агентство.

– Это не их работа.

– Они будут делать то, за что им станут платить.

– Такое расследование по плечу только полиции.

– Полиция только и способна, что гоняться за уже известными ворами и насильниками.

– Существуют определенные методы – целая система… – втолковывал Тони.

– В данном случае она не сработает.

– Почему? Потому что налетчик официально признан мертвым?

– Вот именно.

– Значит, по-твоему, полиция должна гоняться за призраками?

Хилари бросила на него усталый взгляд.

– Единственный способ раскрыть тайну – это выяснить, каким образом Бруно Фраю удалось сойти за покойника на прошлой неделе и ожить этой ночью.

– Ты сама понимаешь, что говоришь?

Состояние Хилари внушало Тони ужас. С какой стати она упрямо цепляется за свои иллюзии?

– Я знаю, что говорю. И знаю, что я видела Бруно Фрая. И не только видела. Он разговаривал со мной – своим низким, гортанным голосом. Угрожал отрубить мне голову и набить рот чесноком, потому что я – вампир или что-то в этом роде.

Вампир?!

Тони словно поразила молния. Слова Хилари странным образом перекликались с кое-какими вещами, найденными при обыске в «Додже» Бруно Фрая. То были предметы неизвестного назначения, о существовании которых она не могла знать, потому что они не успели сообщить об этом газетчикам и первые репортажи вышли без этих подробностей, а потом интерес публики к этому происшествию угас и они решили не возвращаться к нему. Тони прошиб холодный пот.

– Чесноком? – переспросил он. – Вампир? Хилари, о чем ты говоришь?

Она вырвалась и побежала вверх по ступенькам. Тони бросился вслед за ней.

– Повтори насчет вампиров!

Не оборачиваясь, Хилари процедила:

– Веселенькая история, не правда ли? Меня преследует дохлый маньяк, принимающий меня за вампира, вернувшегося с того света. Увы! Теперь тебе доподлинно известно, что я чокнутая. Вызывай карету «Скорой помощи». Наденьте на бедную сумасшедшую смирительную рубашку, пока она чего-нибудь с собой не сделала. Поместите ее в комнату без окон, обитую войлоком. Заприте и выбросите ключ.

На втором этаже, когда Хилари взялась за ручку своей спальни, Тони снова схватил ее за руку.

– Пусти, черт бы тебя побрал!

– Повтори, что он сказал!

– Я перееду в отель и сама займусь этим делом.

– Я должен знать каждое его слово!

– Ты не сможешь мне помешать! Отпусти сейчас же!

Тони пришлось повысить голос, чтобы она услышала:

– Черт побери, мне необходимо знать каждое слово этого мерзавца о вампирах!

Их взгляды встретились. Должно быть, Хилари уловила в глазах Тони растерянность и страх, потому что прекратила вырываться.

– Зачем тебе?

– Фрай был одержим идеей сверхъестественного.

– Откуда ты знаешь?

– Мы кое-что нашли у него в фургоне.

– Что именно?

– Всего не припомню. Колоду карт для гадания. Дюжину распятий…

– В газетах об этом ничего не было.

– Мы обнаружили все это уже после того, как все газеты поместили отчет о происшествии. А потом эта новость уже утратила свежесть. Но я хочу рассказать тебе о других находках. Холщовые мешки с чесноком, развешанные над каждой дверцей. Два остроконечных деревянных кола. С полдюжины книг о вампирах, зомби и прочих вернувшихся с того света.

Хилари вздрогнула.

– Он обещал вырвать у меня сердце и всадить в него кол.

– Господи!

– А также выколоть глаза, чтобы я не нашла обратную дорогу из ада. Это его собственные слова. Он боялся, что после смерти я снова воскресну. А получилось так, что не я, а он сам вернулся с того света. – Хилари рассмеялась, но в этом смехе преобладали истерические нотки. – Еще он посулил отрубить мне кисти рук, чтобы я ощупью не нашла дорогу.

Тони подумал о том, как близок был этот человек к выполнению своей угрозы, и к его горлу подступила тошнота.

– Это был он, – сказала Хилари. – Понимаешь? Это был Фрай.

– Может быть, искусная имитация?

– Что-что?

– Кто-то мог загримироваться под Бруно Фрая.

– С какой стати?

– Понятия не имею.

– Ты обвинил меня в том, что я цепляюсь за соломинку. А ты сейчас – даже не за соломинку. Мираж. Ничто.

– И все-таки это мог быть кто-то, придавший себе сходство с Фраем.

– Такое – нет. Любой грим различим вблизи. И потом, у него было тело Бруно Фрая. Тот же рост, та же фигура. Те же литые мускулы. И тот же голос.