Серебряный путь (СИ) - Эл Лари

Джас только что рассказал принцессе шокирующие новости и ждал чего угодно — слез, причитаний, может быть, криков… Но принцесса была относительно спокойна.

— Мы должны туда поехать! Возможно, кто-то из местных жителей что-то видел или… что-то нашел… — она запнулась и округлила глаза, видимо, представив, что именно там могли найти.

— Мы туда поедем! — решительно отозвался Джас. — Правда, я не уверен, есть ли там какие-то места, где живут люди… На всех картах обрыв Найтимер отмечен как глухое место, рядом нет никаких поселений. Но мимо него пролегает тропа, которой пользуются те, кто идет из столицы Эранора в Антарон. Возможно, мы встретим кого-то из путников.

Он задумался. Судя по рассказу Вуда, с момента происшествия прошло уже четыре дня. Пока они доберутся до обрыва на лошадях, пройдет еще два дня. Все, кого они там могут встретить — лишь путники, которые держат путь в Антарон или обратно. Но все, кто там мог быть в момент происшествия или спустя небольшое время после него, уже или пришли в Антарон, или ушли из него. Надежда встретить того, кто мог что-то видеть или знать, крайне мала…

Но они могут найти на месте падения какие-то вещи Мака или его следы. А уж по ним Джас с помощью заклинания поиска попробует определить его нынешнее местоположение.

Жаль, что кинжал с желтым камнем, который лежал сейчас на столе, в этом не помог. Заклинание поиска показало лишь то, что огромное число людей держало его в руках, а следы самого владельца стерлись.

— Почему ты помогаешь ему? — вопрос Арианы неожиданно вырвал его из потока мыслей.

Девушка стояла у открытого настежь окна в своей голубой тунике, глаза цвета весенней листвы смотрели на него как-то изучающе и слегка напряженно. Прохладный ветер разбавлял духоту теплого вечера и легкими движениями трогал лунные пряди, выбившиеся из косы.

Джасу почему-то вспомнился последний вечер их летнего путешествия из Аквенира в Аэлан, и вся эта история с заклятием Золотой цепи отозвалась в душе какой-то неясной болью.

Он подумал, что мотивы Арианы вполне понятны — тайно сбежать из дома из-под опеки родного отца, ради человека, с которым она была готова связать себя смертельной Золотой цепью… Это вполне в духе наивной девушки, которая всем жертвует ради любви.

В то время как его, Джаса, мотивы, возможно, не так очевидны для неё. Или она просто хочет узнать больше о том, что связывает его и Мака.

Что ж, он готов рассказать.

То ли атмосфера наступающих на город сумерек так повлияла, то ли развеваемые ветром белые пряди Арианы напомнили что-то почти забытое… Только начал Джас сильно издалека.

— Мы дружили втроем ещё во время учебы в Высшей Магической Школе Норвинтера: я, Мак и Миринда. Все мы — дети эмигрантов, которых депортировали в королевство Тьмы из других королевств или которые сами туда переехали. Родители Миринды переехали из Северного Предела, а родителей Мака депортировали силой из светлого королевства Эранор, потому что его отец увлекся темной стороной черной магии. Ты наверное, слышала эту историю с лишением принца Максимиана третьего титула наследного принца, — Ариана кивнула. — Это и есть его отец.

Джас перевёл дыхание, раздумывая над тем, как продолжить — подробно или коротко. Девушка смотрела на него, не выказывая никаких эмоций, словно не услышала ничего нового.

«Похоже, она знала, кто отец Мака», — подумал он и продолжил.

— Маку нравилась Миринда и в последний год они… проводили вместе много времени. В день, когда всем нам вручили дипломы после выпускного бала мы собирались гулять по ночному городу втроем, но… после торжественной части я узнал, что Мак и Миринда договорились гулять отдельно, без меня. Он должен был проводить Миринду домой, и я понимал, что для него это, наверное, что-то значит… Но мне было по-настоящему обидно — мы почти шесть лет были неразлучны и везде ходили вместе — всегда втроем, и в горе, и в радости, а тут…

Ариана с удивлением смотрела на могучего воина ростом под потолок, который стоял и признавался сейчас перед ней в своих детских обидах. Брови сведены к переносице, губы капризно поджаты, глаза горят… Она подошла ближе к окну и оперлась одной рукой о подоконник, разглядывая эту любопытную картину.

— Когда всё закончилось, мы вышли во двор, а кто-то уже ушёл… Мак ждал Миринду на школьном дворе — она вернулась в аудиторию за сумочкой. А я побежал за ней, надеялся её уговорить, может, согласится погулять по городу втроём… Миринда всегда была более сговорчивой, чем Мак. Она бы его уговорила и всё…

Джас запнулся и судорожно вздохнул. Ариана поняла, что в этой части рассказа должно начаться что-то важное.

— Я добежал до второго этажа, но ещё не догнал Миринду. Окно в коридоре было открыто, и я услышал во дворе крики Мака. Он очень громко кричал кому-то: «Говорите!»… Он никогда так громко не кричал… Краем глаза я увидел рядом с Маком чиновника из столичного управления магией… Они о чем-то поговорили и чиновник передал ему какой-то шар. Мне не было видно, что там — он только как-то странно светился, будто внутри серебро… Потом пошёл дождь и началась гроза. Я подошел закрыть окно, но не слышал их разговора, потому что гром гремел страшный! Когда я, наконец, добежал до аудитории, увидел из окна, возле которого стояла Миринда, что Мак указывает на чиновника, а с его руки капает кровь. И в этот момент бабахнул взрыв, которым тогда снесло половину школьного двора… Но за секунду до взрыва я увидел нечто, от чего волосы дыбом до сих пор и чего я так и не смог понять тогда…

Он пригладил свои собранные в плетения волосы, как будто они действительно в этот момент стояли дыбом, хотя ничего такого не было… и остановился, словно раздумывая, рассказывать дальше или нет.

— И что же ты увидел?

Джас вздохнул.

— Я подумал, что мне показалось, поэтому не стал рассказывать об этом в полицейском участке. Это бы прозвучало очень дико, думаю, никто бы мне не поверил.

Он замялся перед Арианой… Та не выдержала.

— Что это было? Рассказывай!

— За секунду до взрыва Мака забрал из самого его центра какой-то человек. Он буквально вылетел откуда-то, я не знаю… может, спрыгнул с крыши здания школы… Пролетел мимо места, где стоял Мак с тем чиновником, забрал его, и исчез. Получается, когда чиновник сделал движение рукой в сторону Мака и в том месте раздался взрыв, его самого там уже не было.

Джас замолчал. Ариана тоже молчала, пытаясь понять, что же произошло тогда, в тот роковой вечер.

— Как выглядел человек, который… спрыгнул с крыши здания школы и забрал Мака?

— Как он сам.

— Что?!

— Поэтому я и не хотел рассказывать. Человек, который появился ниоткуда и забрал Мака, выглядел как сам Мак… Я хорошо разглядел, было очень светло, потому что молнии сверкали почти непрерывно! Только волосы этого человека были белые, словно седые, и глаза другого цвета — очень светлый серый цвет, будто цвет серебра… И… эти глаза даже будто светились немного в темноте.

— Ты знаешь, кто это был?

— Нет. Всё это время я думал, что мне померещилось: увидеть Мака, который забрал сам себя с места взрыва и улетел — такое и во сне не приснится… Потому и не рассказывал никому. Но недавно у меня появились некоторые догадки.

— Говори!

— Во время битвы возле Сент-Анс… Когда маг императора Гефер дал нам передышку после перестрелки и пригрозил, что если не отдадим им Мака, тогда уж точно никого не пощадит… Мак побежал к повозке и что-то достал из неё. Я пошел за ним и увидел, как он переоделся в длинный черный плащ с белыми светящимися рунами на рукавах и капюшоне. Я тогда не понял, для чего ему это, а он не хотел объяснять… Но когда он надел на шею артефакт, меняющий внешность, его волосы стали седыми, а глаза — светло-серыми с серебром, я начал понимать… В этой одежде да ещё с такими волосами и глазами он один в один походил на Люциана, каким его рисовали в наших учебниках по темной магии. В школе я не обращал внимания на это сходство, или мы просто были ещё детьми и его черты не определились тогда, или же рисунки были нечеткими, расплывчатыми… Но когда он это сделал, когда изменил всего лишь цвет глаз и волос, я понял, что передо мной настоящий Люциан, ему даже черты лица менять не надо! Не зря маги императора едва увидев его, бросились наутек через служебные порталы — смешнее зрелища я за всю жизнь не видел!