Последний козырь - Николай Владимирович Томан

квартирой Ураловых, и на милицейской машине, замаскированной под такси, уезжает вместе с Алехиным на Садовую улицу.

Младшего лейтенанта милиции Рахимкулова, наблюдающего за домом, в котором живут Ураловы, они обнаруживают без особого труда, так как оказывается он работником молодым, неопытным, не умеющим хорошо маскироваться.

"Не удивительно будет, если окажется, что такой "Пинкертон" прошляпил человека с чемоданом", — с досадой думает о нем Миронов.

А Рахимкулов докладывает:

— В общем, ничего подозрительного мною не было обнаружено, товарищ майор. Чемоданов и вообще никаких крупных вещей за время моего дежурства из дома не выносили.

Лицо у младшего лейтенанта простодушное, с выражением готовности выполнить любой приказ начальства. Нет никаких сомнений, что он вполне добросовестно следил за тем, что выносили из дома.

— Ну, а вывозить тоже ничего не вывозили? — уже почти в шутку спрашивает Миронов.

— Если не считать детской коляски, — сообщает Рахимкулов.

— А кто вывез коляску? — сразу же настораживается Миронов.

— Пожилой человек какой-то, очень почтенный на вид.

— Когда? — почти выкрикивает Миронов.

— Часа полтора назад.

— Вы поинтересовались, что было в коляске? — напускается на него Алехин.

— Так ребеночек, наверно, — растерянно улыбается Рахимкулов. — Что же больше?

Миронов раздосадованно машет на него рукой и отводит Алехина в сторону.

— Ну, что вы на это скажете? — сокрушенно спрашивает он лейтенанта.

— Похоже, что прошляпил чемодан этот парень.

— Вне всяких сомнений! Но где искать его теперь?

— На вокзале.

— Почему?

— Я не сомневаюсь, что Красовский мог поручить кому-нибудь взять свой чемодан только затем, чтобы передать потом ему, — убежденно заявляет Алехин. — И передать не где-нибудь, а именно на станции.

— Пожалуй, — соглашается Миронов.

Машина, на которой они приехали, ждет их за углом. Они торопливо садятся в нее и спешат на вокзал. Разыскивают начальника железнодорожной милиции. Предъявив документы, майор Миронов коротко рассказывает ему о своей задаче и просит оказать содействие.

— Вот фотографии Красовского, — добавляет он, протягивая начальнику несколько снимков. — Ознакомьте с ними своих оперативных работников. Не исключено, что он появится скоро у вас на станции. А пока дайте мне, пожалуйста, самое подробное расписание всех приходящих на вашу станцию и отходящих от нее поездов. Дальних и местных.

Ознакомившись с расписанием, Миронов удовлетворенно замечает:

— В ближайшие два часа не было, значит, ни одного пассажирского поезда?

— Так точно, — подтверждает начальник железнодорожной милиции. — Но через полчаса со второго пути отойдет местный.

— Посадки на него еще не было?

— Скоро начнется.

Миронов благодарит начальника и вместе с Алехиным выходит на перрон. Они торопливо идут ко второму пути, на который уже поданы вагоны местного поезда.

— Идите за мной на некотором расстоянии, — шепотом говорит Миронов. — Я похожу сейчас среди пассажиров и понаблюдаю за моим счетчиком меченых атомов. Может быть, он наведет нас на след.

И майор медленно проходит мимо пестрой толпы мужчин и женщин, уже составивших небольшие очереди у всех вагонов поезда. Миронов движется не спеша, будто отыскивая какого-то знакомого, а Алехин издали внимательно наблюдает за ним, готовый поспешить, как только майор подаст условный знак.

Вот уже начинается посадка, а Михаил Ильич все еще ходит по платформе, не подавая никаких сигналов. Алехин начинает даже подумывать, не напрасно ли вообще все это, как вдруг замечает слегка приподнятую руку майора.

— Вон видите того седого человека в светлом макинтоше? — шепчет он лейтенанту, когда тот подходит к нему. — В руках его чемодан Красовского.

— Правда?!

— Счетчик возле него мигал так энергично, что сомнений быть не может, — убежденно заявляет майор.

— Задержим его? — спрашивает Алехин, чувствуя прилив энергии.

— Нет, подождем немного. Нужно повременить, пока этот тип в макинтоше не встретится с Красовским. Быстренько сбегайте теперь к начальнику железнодорожной милиции, пусть он оформит нам билеты.

Михаил Ильич очень волновался все эти дни, особенно с тех пор, как получил задание подполковника Волкова выехать в Краснохолмск. Он совсем не был уверен в правильности этого решения. По его мнению, оно вытекало не из бесспорных объективных данных, а из казавшегося ему мало обоснованным доверия к дочери Красовского. А что же оказывается теперь? Выходит, что все они, и даже лейтенант Алехин, совсем еще неопытный молодой человек, почти мальчишка, более правы, чем он, Миронов. Конечно, и он дошел бы до всего этого, опираясь только на бесспорные факты. Сколько бы, однако, заняло это времени?..

Но и теперь, когда торжествует не его метод, майор вовсе не чувствует себя обескураженным. Он ведь тоже много сделал и сделает еще, чтобы посадить преступников на скамью подсудимых, добиться торжества советских законов. Разве счетчик, который только что засек драгоценности Красовского, применяется не по его идее? И разве многие другие технические средства уличения преступников, им лично придуманные или изобретенные другими работниками милиции, не помогали накапливать такие факты, каких не добудешь обычным способом?

Майор Миронов не честолюбив, но он не собирается и умалять собственных заслуг, а потому считает, что без его участия не так-то просто было бы Волкову припереть Красовского к стенке. И хотя они часто спорили по многим вопросам, но зато ведь и обогащали друг друга. Он, Миронов, например, многое позаимствовал у Волкова, хотя ему никогда, наверно, не научиться разбираться так в людях, как умеет делать это его старший товарищ и давний друг Василий Андреевич. Он даже готов теперь поверить в некоторых людей. Вот в Алехина, например. Похоже, что Волков не ошибся, из него определенно выйдет толк…

Но откуда, однако, приходят в голову эти благодушные мысли? Разве дело, которое поручил ему Василий Андреевич, уже завершено? Разве те, кого он преследует, не выкинут уже больше никакого номера? Что-то уж очень рано убаюкиваете вы себя, майор Миронов! Как бы не спасовать вам перед самым финишем…

Досадуя на себя, Миронов энергично трясет головой и пристальней всматривается в сторону вокзала, с нетерпением ожидая возвращения Алехина. А человек с чемоданом Красовского входит уже в вагон.

Вот и Алехин наконец!

Они предъявляют билеты проводнику и не спеша идут по вагону. Но тут оказывается, что места их находятся довольно далеко от того, которое занимает человек в макинтоше. Проходя мимо него, они видят, как он устраивается у окна, поставив чемодан рядом с собой у боковой стенки вагона.

Места у Миронова и Алехина очень удобные, нижние. Заметив, однако, что на боковых расположились две пожилые женщины, они охотно меняются с ними: сбоку им удобнее наблюдать за проходом.

Поезд вскоре трогается, но идет очень медленно, останавливаясь не только на всех станциях, но и почти на всех полустанках. Миронов на больших остановках поднимается со своего места и выходит в