Восстание вассала - Александр Смоленский

– Не пустяки, но и не мерзость. Прости, но, как я понимаю, у него к тебе что-то глубоко личное. Вот и вспоминай. Это уже не в моей юрисдикции. Шучу, конечно.

– Тогда действуй! Делай что-нибудь! – чуть ли не заорал «бывший». – Первым делом, улетаем… С Лидией, без Лидии… Улетаем. Вся эта израильская эпопея мне уже остое…ла.

– Куда летим?

– Сначала в Москву, а там видно будет.

– Тогда я сейчас же дам команду. Прямо при тебе. – Макарыч нажал кнопку на мобильнике, и перед ним через пару мгновений появился офицер службы безопасности.

– Значит, так! – начальственным тоном приказал он. – Это фото – в Москву, на экспертизу. Пропустить по всем каналам на возможную идентификацию. Записку тоже на экспертизу, с выводами по объекту. Обязательная дактилоскопия… Параллельно заняться поисками «художника Румянцева». Там, в Швейцарии, материалов на него достаточно. И последнее. Службу безопасности не задействуем. Все сведения должны поступать…

– Что ты имеешь в виду? – посмотрев на Хитрова, в замешательстве спросил Бессмертнов.

– Я просто думаю. Не хочу, чтобы «наши» занимались этим делом. Сразу утечка произойдет… А там и молодой президент, и мало ли кто еще… Мы же ни хрена пока не знаем, откуда ветер дует. Вот что! – Иван Макарыч решительно повернулся к офицеру: – В Москве найдешь полковника Мацкевича, бывшего главного аналитика КГБ, а потом и ФСБ. Мы с ним в восьмидесятые вместе трубили. Скажешь, пусть все вопросы по фото, письму, художнику запустит как бы от себя. Кстати, у него там какое-то агентство… Лучшего аналитика, чем он, у нас нет. Результаты – до моего возвращения никому! Ясно?! Действуй. Так-то будет лучше, без излишней огласки.

Последние слова были адресованы Бессмертнову.

…Когда семья тем же днем покидала отель «Кинг Давид», чтобы отправиться в аэропорт, к Андрею Андреевичу неожиданно подошел смуглолицый прохожий и протянул ему небольшой конвертик.

Письмецо содержало всего одну, распечатанную на принтере, странную фразу: «Отныне и навсегда бойся не смерти – бойся жизни!»

– Проклятье! – буркнул президент Фонда глобальной политики и вновь побледнел, как полотно. Эти невразумительные на первый взгляд восемь слов из записки, словно лезвием бритвы, прошлись по сердцу.

Андрей Андреевич вновь ощутил неподдельный, почти суеверный страх. Вся эта ситуация давно стала напоминать какую-то своеобразную вендетту. Точно в романе Дюма. А это могло означать только одно: тот, кто задумал ее, будет и дальше садистски последовательно и терпеливо осуществлять иезуитский план. То есть пока он, Бессмертнов, жив, его родные, близкие и любимые люди будут находиться под угрозой, будут заложниками совершенных им некогда грехов.

Странным было лишь то, что эти незримые мстители или мститель, не выдвигали никаких конкретных требований. Они только и делали, что как бы «будили» в Бессмертнове совесть, заставляя его мучительно вспоминать, за что, за какие такие прегрешения ему уготована месть.

Уже садясь в машину, он взглянул на другую сторону улочки, где находился еще один отель, внешне напоминающий то ли крепость, то ли тюрьму. На какое-то мгновение в одном из окон мелькнуло лицо мужчины, похожего на человека с фотоснимка.

Наверное, он уже стал сходить с ума. Здесь, в Израиле, каждый второй с бородой и с пейсами… – усилием воли Бессмертнов отогнал прочь навязчивую мысль. И все же в этом лице ему показалось что-то едва уловимо знакомым. Молнией сверкнуло некое озарение и тут же погасло.

7

Ушедший в малоприятные размышления Бессмертнов даже не заметил, как кортеж из Внукова доставил его на Рублевку. Все сопровождавшие его лица, включая обиженную на невнимание Елену Прекрасную, разбрелись по своим углам.

Едва он успел переодеться и собрался часок передохнуть после полета, как в комнате раздался звонок с поста охраны.

– К вам господин Крутов, – бесстрастно доложил дежурный офицер.

– Я никого не вызывал и не приглашал, – усталым, как бывает только у больного человека, голосом сказал Бессмертнов и уже собрался положить трубку.

– Он настаивает, – вновь доложил дежурный.

Зная Крутова много лет, Бессмертнов прекрасно сознавал, что тот без серьезного повода «настаивать» не будет. Крутов, помимо основной работы, по-прежнему играл роль теневого дирижера, оставался «глазами и ушами» давнего приятеля.

– Что стряслось, Илья? – спросил он вместо приветствия, встретив Крутова в коридоре.

– Стряслось у вас, Андрей Андреевич. Газеты только об этом и пишут, что западные, что наши… А ваши, можно сказать, друзья ни сном, ни духом.

– Все-таки утекло, – с откровенной горечью сказал хозяин резиденции и со всей силы опустил кулак на резной стол из карельской березы. Ваза с букетом свежих цветов едва устояла, но розы закачались, словно на ветру.

– Это для тебя новость? Странно. Тем более, что журналисты требуют пресс-конференцию.

Бессмертнов схватился обеими руками за голову и со всей силы сжал ее. Несколько успокоившись, спросил:

– И что пишут? Как комментируют?

– Не знаю уж, обо всем ли? Ты же от друзей упорно скрывал, – обиженно произнес Крутов, – пишут и о стрельбе по твоей собаке, про Лиду многое, и как внука чуть было не похитили… А сегодня появилась информация, что утонула твоя «Северная Пальмира»…

– Что? – заорал Бессмертнов, и по этому крику Крутов понял, что этого тот еще не знал.

На крик живо вбежала охрана во главе с взволнованным до предела Хитровым. По ощетинившемуся виду своего шефа он сразу догадался, что тот уже знает о последней новости.

Макарыч быстрым шагом подошел к Андрею Андреевичу и что-то прошептал ему на ухо.

– Вслух рассказывай, не шепчи. Уже весь мир знает, а ты все шепчешь. Как это могло произойти? Там же на яхте круглосуточная охрана?! Может, тебя надо того… в смысле на пенсию?

– Что ты орешь, Андрей?!

– А то и ору, что это лишнее подтверждение, что мне объявлена самая настоящая война! А мы только и делаем, что коллекционируем ее последствия!.. Сколько же это все может продолжаться?!

– Яхта, надеюсь, застрахована? – вяло спросил Крутов.

– При чем тут это? – горько усмехнулся Бессмертнов. – Яхта вообще оформлена не на меня.

– Как поглядишь, у нас полстраны оформлено неизвестно на кого, – буркнул Макарыч, но так, чтобы услышал и Крутов. Он-то давно знал отношение приятеля Бессмертнова к казначеям «Семьи».

– Ну а как тебе звон на всю вселенную по поводу моих унижений?

– Это вы кого спрашиваете? – уточнил Крутов.

– Обоих. Обоих! Тебя – что бы это значило? А тебя – Макарыч, как могла произойти утечка информации?

– А я что, информацией заведую? – возмутился Хитров. Но если серьезно, то я уже знаю, что, например, по собаке, украденной машине, Лидочке в агентства разом поступила информация за подписью «Ангел». Ну, и пошло-поехало. А что до кражи малыша или яхты, так сам понимаешь, такие новости не упрячешь. Как говорится, на чужой роток…

– Будем искать и этого ангела. Только как ты думаешь, что этот аноним вдруг взял такую себе кличку? Что он этим хотел сказать?

– У него и спроси, когда поймаешь, – резко ответил Бессмертнов и отвернулся к Крутову.

– А я думаю, что вся эта история пахнет чем-то ритуальным. Какая-то мерзкая, мстительная история… – после короткого раздумья высказался тот.

– Мстительная, говоришь? – «Наше все» прищурился своим знаменитым прищуром. – Сколько делаешь для страны, для друзей, все силы кладешь на алтарь служения народу, а тебе еще кто-то мстит.

– Вот и я давеча ему тоже говорил, что это похоже на месть.

Макарыч хотел добавить, что, мол, прежде стоит покопаться как в друзьях, так и во врагах, которых ты «осчастливил» каждого по-своему. Но прикусил язык. Вдруг и впрямь отправит в отставку.

…Газетная шумиха вокруг имени Бессмертнова, на которого словно обрушился рок, возбудила не только близких ему людей.

* * *

Духон отдыхал в Нормандии, но Интернет мгновенно донес новости и до него.

Если большая часть россиян, прочитавших об упоминавшихся выше событиях, отнеслась к ним довольно равнодушно, если не сказать безразлично, – к тому моменту народ заметно охладел к национальному лидеру, – то Александр позволить себе такого просто не мог.

Как бы он в последние годы ни относился к действиям Бессмертнова, унижать человека, облеченного властью, было равносильно тому, что унижать саму страну. А это уж слишком! Перебор.

И уж тем более он не мог пройти мимо всей этой шумихи, поднятой СМИ. Все это наводило на мысли о другой истории, связанной с бывшим олигархом Денисом Данистом. Хотя, на первый взгляд, они вроде и не связаны между собой. И все же.

После того как Мацкевич отыскал следы якобы погибшего особо важного зэка на пограничном переходе, ведущем в Китай, и думать стало не о чем – ручеек жареных фактов иссяк. О Данисте никто не вспоминал. Даже адвокат Бахтин, который втянул его и друзей в водоворот тех событий, тоже отмалчивался. Видимо, информация, которую «нарыл» Мацкевич в славном городе Благовещенске, действительно стала для родителей олигарха благой вестью, а дальше о ней постарались никому не напоминать.