От имени государства - Роджер Пирс

— А Дерек Финч унизил ее при мне. В этом тоже я виноват?

— Не наглей, — одернул его Ритчи. — Она собиралась отстранить тебя от работы и назначить служебное расследование, но я за тебя заступился. Помнишь? Но она ничего не забыла.

Керр смял пустую банку и огляделся в поисках мусорной корзины.

— У тебя так тесно, что даже кошка не поместится, — заметил он, стуча по гипсокартонной перегородке. — Как ты только здесь устраиваешься?

Он нарочно тянул время и отвлекал внимание Ритчи, а сам тем временем решал, выложить ли ему все как есть или сначала проверить, что ему известно. Кабинет Ритчи находился рядом с кабинетом Уэзеролл, но был почти вполовину меньше. Недавно по распоряжению Уэзеролл от кабинета Ритчи отделили часть, чтобы было куда посадить консультанта по «руководству и управлению», которого наняли по срочному контракту за очень большие деньги. Все знали, что для Ритчи тема кабинета — больная мозоль. Оперативные совещания часто устраивались именно у него, хотя тут можно было только стоять, а просторный кабинет Уэзеролл часто пустовал.

— Не отклоняйся от темы.

Керр выбрал второй вариант.

— Да брось ты, Билл! Команда Финча скрывает от нас правду с самого первого дня. Когда «пузаны» кого-то выпускали? Объясни, наконец, что же тут творится?

— Руководство операцией перешло к МИ-5.

— Билл, Джибрил — боевик. Финч освободил террориста, выпустил его на улицы Лондона. Мы с тобой все прекрасно понимаем.

— Это не наше дело. И точка.

— Как ты изменился! — заметил Керр, пристально глядя начальнику в глаза. — Ты совсем не похож на того парня, который всегда требовал все гребаные подробности до последней. Вот еще почему сейчас я тебе не верю.

— Ну так привыкай.

— Билл, почему ты что-то от меня скрываешь?

— Ахмед Джибрил — свободный человек, — ответил Ритчи. — Игра окончена.

— А может, МИ-5 разрабатывает его как потенциального агента? Они поэтому выпустили его, а ты не можешь себя заставить мне в этом признаться? Они пытаются его завербовать? — Керр язвительно усмехнулся. — Блестяще! Сколько пройдет времени, прежде чем из-за их гребаного умничанья снова прогремят взрывы? Уж лучше я прикажу своим войскам по-прежнему стоять в оцеплении.

— Если будешь продолжать в том же духе, рискуешь навлечь на себя наказание. Джон, я тебя серьезно предупреждаю.

— За что мне это? За то, что я делаю свое дело?

— За неподчинение. Тебе ясно?

Они молча переглянулись. Керр пытался прочесть, что написано на лице у человека, которого он знал почти всю профессиональную жизнь. Ритчи, не отвечая, смотрел на Сент-Джеймсский парк, на башню почты и огни в северной части Лондона. Керр решил рискнуть и прибегнуть к хитрости.

— Хорошо, я все отменю, — сказал он наконец, бросая банку в мусорную корзину. — А ты передай начальнице мое мнение: меня тут хорошо поимели.

— Похоже, ты ничего не понимаешь, да? — Ритчи вздохнул и наклонился вперед. Он рассердился не на шутку. — Джон, тебе нужно быть очень осторожным, или мне не удастся тебя выгораживать.

— Что ты имеешь в виду, черт побери? — тихо спросил Керр, думая, сказать ли Ритчи про слежку, которую он заметил, когда вышел от Тео Каннинга. — Выгораживать? Зачем?

В голове у Керра сработал сигнал тревоги. Он вдруг вспомнил, как много лет назад был агентом под прикрытием. Целых пять лет он доверял Ритчи свою жизнь. Не верилось, что его всегдашний защитник бросит его в трудную минуту.

— Перестань, Билл. Ведь ты много лет страховал меня со спины. Что случилось сейчас? Господи, как ты изменился!

— Нет. Времена изменились…

— Может, когда тебя сделали начальником, тебе заодно и яйца отрезали? Ты как будто стал другим человеком. Спроси любого, кто тебя знает…

— …а ты как будто ничего не заметил, мать твою, — продолжал Ритчи, возвышая голос.

— Поэтому пришлось уйти Карлу Сергееву?

Вдруг лицо у Ритчи сделалось озабоченным.

— Сержант Сергеев не прошел проверку из-за связи с проституткой, — ровным тоном произнес он, словно повторяя строку из должностной инструкции.

— Они познакомились в ночь с пятницы на субботу… Точнее, утром в субботу. С Уэзеролл слухами не делятся. С тобой теперь тоже. Так откуда же вы так быстро обо всем узнали?

— Телефонный звонок.

— Чушь! Карл все выходные не вылезал из койки.

— Нам звонили из МИДа. Представители российского посольства предъявили официальную жалобу на его поведение.

Керр смерил начальника недоверчивым взглядом:

— За что — за то, что он трахался?

— За упрямство. И за то, что он превысил свои полномочия.

— Ну, Уэзеролл все объяснила Карлу совсем не так, — возразил Керр. — Кажется, Карл докладывал тебе о том, что видел в тот вечер на Марстон-стрит?

— Не твое дело. — Ритчи отвернулся.

— Он должен был передать тебе распечатку звонков своего подопечного, заместителя российского министра Анатолия Ригова. Карл предупредил тебя, что в доме ведется видеосъемка? Он сделал все, что должен был сделать, будучи хорошим следователем, но ты позволил Уэзеролл нанести ему удар в спину!

— Джон, повторяю в последний раз. Иди и занимайся своим делом. И держись подальше от того, что тебя не касается.

Предупреждение или намек? А может быть, его прежний наставник ему угрожает? Вид у Ритчи сделался усталый, как у человека, который слишком много знает. Голос вдруг потускнел, и стало непонятно, говорит он как начальник или как друг. Но внутренний голос велел Керру не принимать все близко к сердцу и продолжать, поэтому он встал и потянулся.

— Ну и дела, тут практически достаешь до стен с обеих сторон! Билл, объясни, как тебе удается хоть что-то тут делать?

— Попробуй для разнообразия заняться делами в своем кабинете, — буркнул Ритчи, снова шелестя бумагами, — и исправь то, что натворил.

— Сегодня не получится, — улыбнулся Керр. — У меня репетиция хора.

В то время как Керр беседовал с непосредственным начальником, Анатолий Ригов вернулся на аэродром Фарнборо и поднялся на борт своего роскошного «Лирджета». Приготовившись отдыхать, он откинул спинку мягкого сиденья. Симпатичная стюардесса щедро плеснула ему водки. Нужно будет найти замену выбывшему агенту из службы перехватов, но во всем остальном Ригов чувствовал полную гармонию с миром. Самолет начал выруливать на взлетную полосу. Ригов только что заразил бывшего агента мощным штаммом кишечной палочки; его жертвой стал британский предатель, а не русский диссидент. Никакие действия Ригова не возбудили подозрений. Ни яд, ни жертва не укажут в сторону Москвы. Улыбнувшись ему в ответ, стюардесса пристегнулась к своему откидному сиденью. Взревели моторы; Ригов выпил водку одним глотком. Его смертельный обед не станет объектом пристального внимания, каким окружали других убитых врагов государства Российского! Ригов с нетерпением ждал ужина. «Бомбардье» взмыл в небо. Проблема решена, подумал он. Задание выполнено.

Глава 34

Вторник, 18 сентября, 20.23, Долфин-сквер, Виктория

Каждый вторник от семи до половины девятого вечера в церкви рядом с Долфин-сквер репетировал объединенный хор МИ-5 и МИ-6. Хор давал концерты для родственников, друзей и других близких людей на Пасху и Рождество. Кроме того, они выступали по другим особым случаям, например на поминальных службах по руководителям обоих ведомств, которые обычно проводились в военной часовне в Веллингтонских казармах.

Керр все узнал от Уилли Данкена на одном из координационных совещаний групп наблюдения в Темз-Хаус. Данкен руководил группами наружного наблюдения департамента А-4, с которыми в ночь с субботы на воскресенье работал Джек Ленгтон. Коллеги из МИ-5 хорошо наблюдали, подслушивали и подсматривали, но личной инициативы никогда не проявляли. В МИ-5 их считали низшим классом, «рабочими лошадками», прекрасно обученным вспомогательным персоналом. Они должны были делать только то, что им приказывали. Данкен занимался хоровым пением, потому что, по его словам, на репетициях он отдыхал от монотонной повседневной работы. Пение помогало восстановиться после долгих смен, посвященных наружному наблюдению и прослушке.

В департаменте А имелась собственная табель о рангах, которая весьма существенно отличалась от других подразделений МИ-5. У сотрудников департамента было меньше возможностей продвинуться по службе. Их часто набирали из бывших военных, таких как Данкен. Они, как правило, находились в распоряжении тех офицеров, которые разрабатывали стратегию. Нескольким удалось добиться перевода в другие подразделения, но вообще редкий наружник поднимался по скользкому шесту карьерной лестницы МИ-5. Керр подозревал, что Данкен посещал репетиции хора еще и поэтому. Пусть на работе ему не сделать карьеры, голос у него ничуть не хуже, чем у любой восходящей звезды. Никто еще не унижал его из-за его пения. Керр догадывался, что хор — единственная деятельность в МИ-5, в которой Уилли Данкен по-настоящему чувствовал себя в своей тарелке.