От имени государства - Роджер Пирс

Пустельга покосился на салон, потом отвернулся к корме, как будто туристы могли читать по губам.

— Мне рассказала одна уволившаяся сотрудница. Просто референт, ничего особенного.

— В каком департаменте она служила?

— «Джи». Международный терроризм. Официально она заявила, что хочет перейти на преподавательскую работу, но на самом деле она ушла по другой причине. Она знала, что там творится.

— Хочешь сказать, она тоже принимала во всем участие? — уточнил Керр.

— Все изменилось. Они стали привлекать для участия девочек извне. Иногда и мальчиков тоже.

— Ты имеешь в виду проституток?

— Детей. Их похищали прямо на улице.

— Где? Здесь, в Лондоне?! Джерри, перестань стесняться!

— Не в Лондоне. За границей. Я точно не знаю… Кажется, в Турции. Моя знакомая сказала, что там творились ужасные вещи.

— Из-за того, что их скомпрометировали? Когда же все открылось?

— Ничего не открылось. Все сохраняется в строжайшей тайне.

— Назови хоть какие-нибудь имена, Джерри! Ну же, выкладывай! Тебе не в первый раз…

— Подробностей я не знаю. Об этом на работе никогда не говорили.

— Ну, МИ-5 не случайно прикрывала двух головорезов на Марстон-стрит. Кто-то из твоих начальников наверняка в курсе. А если они не входят в тот, как ты выразился, узкий круг, то кого они покрывают?

— Не знаю. Клянусь!

— Может, мне записаться на прием к их боссу и прямо спросить?

— Господи Боже! — Керру показалось, что Пустельга вот-вот расплачется. — Пожалуйста, не надо!

Они стояли молча и наблюдали, как здания парламента постепенно скрываются за поворотом. Корабль двигался к Саутуарку.

— И как твоя подруга все узнала? — спросил наконец Керр.

— Она мне не подруга. Мы с ней едва знакомы. — Агент Керра перешел на левый борт и стал смотреть на «Президент», старый тренировочный корабль военно-морского флота. — Она подписала обязательство о неразглашении и обещала пожизненно хранить молчание, напилась, пригласила меня к себе домой и переспала со мной. Она проболталась, когда мы после решили выкурить по сигаретке. А потом классно отсосала мне. — Пустельга глубоко вздохнул. — Похищения поставлены на поток. Кажется, она говорила, что похищенных контрабандой ввозят в Великобританию для сексуальной эксплуатации, а потом они исчезают. Больше о них никто не слышит.

— Точно? — недоверчиво спросил Керр.

— Не знаю. Повторяю, она в тот день здорово напилась. Да и я тоже. Мы оба были в стельку.

— Погоди… я попробую повторить. За незаконным ввозом в страну детей стоят высокопоставленные служащие? И, судя по всему, это продолжается до сих пор?

— В семье не без урода.

— Прекрасно! После твоих слов мне стало гораздо легче. Итак, они поставили дело на поток. Детей похищают, насилуют и убивают. Я бы сказал, Джерри, это настоящая сенсация. А ты как считаешь? Те, кого обвинили в пытках членов «Аль-Каиды», нервно курят в сторонке! Ну, и что же предприняла в связи со всем этим твоя подруга?

— А что она могла поделать?

— Например, доложить по начальству.

— Не знаю. К тому времени, как она мне призналась, она уже у нас не служила. А когда ты уходишь со службы, назад пути уже нет.

— Интересно, почему она призналась во всем человеку, которого почти не знала?

— Джон, так часто поступают люди в состоянии стресса, — внезапно отрезал Пустельга, — или те, на кого сильно давят… Уж кому и знать, как не тебе!

— А может быть, она подумала, что тебе хватит духу передать все дальше. — Керр следил за лицом Пустельги. Тот опустил глаза и посмотрел направо; Керр понял, что он ищет взглядом Школу Лондонского Сити, свою старую школу. — Но ты промолчал, да? Ты ни хрена не сделал. — Он развернул агента к себе лицом. — А теперь говори, как ее зовут. Тогда тебе не будет так плохо, когда подтвердятся мои подозрения и окажется, что в ту ночь из дома вывезли труп девочки под прикрытием МИ-5!

Пустельга молча стоял у ограждения, глядя на собор Святого Павла.

— Она учительница в частной школе для девочек возле Виндзора, — ответил он, глядя, как мимо проплывает лучшая часть его жизни. — Но уверяю тебя, она ничего тебе не скажет. Будет все отрицать.

— И все-таки мне нужно с ней поговорить. Как ее зовут, Джерри?

— Памела Мастерс.

— Вот видишь, не так все и трудно! — заметил Керр, сжимая агенту плечо. — Наконец-то ты поступил порядочно.

— Что порядочного в том, что я заложил своих?

— Я думал, мы с тобой на одной стороне.

— Не заблуждайся, — хрипло хохотнул Пустельга. — Дело не в патриотизме, а в грубом принуждении!

Оба помолчали, глядя вверх, на Тауэрский мост.

— Раз уж ты разоткровенничался, Джерри, что там у вас происходит с Ахмедом Джибрилом? — ровным тоном спросил Керр.

Пустельга тут же отвернулся:

— Джон, об этом давай не будем.

— Я уже слишком далеко зашел. Только не говори, что у тебя нет его досье.

Они почти добрались до конечной станции; теплоход замедлил скорость, входя на пристань Святой Екатерины перед отелем «Тауэр».

— Досье есть, но оно строго засекречено. Филиппа не выносит его из своего кабинета.

— Что в нем такого? Говори, Джерри!

Матрос перешел на правый борт; за ним топало немецкое семейство. На понтоне ждал другой матрос со сходнями на колесах. Убрав ограждение, матрос приготовился бросать швартовы напарнику на пристани.

— Не знаю.

— С чего ты вдруг так распсиховался? — При одном упоминании Ахмеда Джибрила с Пустельгой как будто случился нервный срыв. Он затравленно смотрел во все стороны, словно искал выход. — Филиппа велела моей начальнице прекратить всякую разработку Джибрила, и все злятся на меня гораздо больше обычного. Джерри, признавайся, во что я вляпался? Что в этом типе такого особенного?

— Больше я тебе ничего не могу сказать.

— Он что, агент МИ-5? — Керр несколько секунд молча смотрел на Пустельгу. — Джерри, я влез в вашу операцию? Да что там у вас творится, черт побери?

Ему показалось, что Пустельга вот-вот расплачется.

— Если мистер Джибрил — хороший парень и у нас на зарплате, все замечательно. Я извинюсь, угощу тебя обедом и уйду. Но за последние несколько дней я то и дело натыкаюсь на каменные стены. И чутье подсказывает мне, что Джибрил — боевик, который работает на «Аль-Каиду».

— Что еще за каменные стены?

— Если это правда и я выясню, что твои сослуживцы защищают ублюдка, который на нас не работает, значит, ситуация в корне меняется, и я от тебя не отстану. Ни днем ни ночью.

— Ты мне не ответил.

— Тебе придется влезть в его совершенно секретное досье. И если я выясню, что ты пудришь мне мозги, я тебе ноги вырву!

— Что за каменные стены? — спросил Пустельга, разворачиваясь к Керру лицом.

Керр рассмеялся:

— Неужели ты всерьез думаешь, что я раскрою тебе свои карты?

— А может быть, ты блефуешь, — не сдавался Пустельга. Он хорохорился, но, видимо, от страха почти перешел на визг. — Неужели ты и правда сдашь меня Филиппе после всего, что я для тебя сделал? Сомневаюсь.

Керр уже направился в салон, собираясь сойти на берег.

— А ты меня испытай, — предложил он, обернувшись через плечо.

Они были уже в шести или семи футах от причала, когда Пустельга вдруг опрометью бросился на корму. К тому времени, как до Керра дошло, агент уже перелезал через ограждение и балансировал на планшире. Теплоход в этот момент находился ярдах в двух от причала и быстро приближался, подгоняемый приливом.

— Джерри, стой! — закричал Керр.

Пустельга присел и прыгнул, стараясь ухватиться за канаты на причале. Он промахнулся и повис на защитной шине. Все закричали; к нему бросился стоявший на понтоне матрос. Но Пустельга, не дожидаясь помощи, вдруг подтянулся с силой, поразившей Керра, и вылез на пристань. Еще секунда — и теплоход раздавил бы его бортом.

Матросы и ошеломленные пассажиры, ждавшие посадки, попытались схватить его, но Пустельга всех растолкал и взбежал по сходням на набережную. Затем он пустился бежать. Керр уже нажимал клавишу быстрого набора. Он звонил Мелани.

Мелани ждала у отеля; ее не было видно со стороны набережной. Она заметила Пустельгу, как только он с поразительной скоростью помчался прочь от причала. Мелани последовала за ним, не приближаясь. Ей хотелось посмотреть, что он сделает в минуту кризиса и в состоянии крайнего возбуждения. Пустельга перешел с бега на быструю ходьбу. Мелани думала, что он пойдет налево и, поднявшись на холм, отправится к станции метро «Тауэр-Хилл». К ее удивлению, Пустельга выбрал более длинную дорогу и повернул направо, пройдя через гигантские обитые железом ворота. Затесавшись в толпу туристов, он зашагал по мощеной дорожке, ведущей к Тауэру. Мелани следовала за ним мимо лотков с сувенирами. Туристы, услышав хлюпанье, оборачивались и ахали при виде странной фигуры в мокрых насквозь плаще и брюках.