Старшина Империи. Часть вторая - Александр Четвертнов

— Не, это и так ясно, как. — почесал возле чуба Серафим. — Идёшь в пустынь, она получает разрешение матери настоятельницы, и забираешь. Главное, до пострига успей, после него в мирскую жизнь не возвращаются, согласно последнему указу Священного Синода от две тысячи шестьсот восьмого года.

— Вот в этом и закавыка. — вздохнул я.

— Не вижу никаких трудностей. — в разговор вмешался Ерастов. — Делаем так, я сейчас согласую с Могутой, и отправлю тебя за ней, возьмёшь десантный бот, что бы по быстрому обернуться, и своих бойцов, есть только два нюанса, мне нужно придумать обоснование для отправки транспорта, и надо договориться с кем-то из пилотов, так как они мне не подчиняются, Гвидеон, конечно командует ими, но проще будет, если мы уже всё подготовим заранее, не озадачивая его лишней работой.

— Есть пилоты! — обрадованно воскликнул я. — Друзья мои, Ярослав Сарай и Арина Морозова, вторая, как раз пилот десантного катера, я их найду, и договорюсь.

— Отлично. — обрадовался Александр Ярославович. — одной проблемой меньше, дело за обоснованием.

— А тут я помогу. — задумчиво протянул Серафим, и посмотрел на премьер-майора. — Могу сделать официальный запрос-просьбу, на транспортировку взвода казаков, а в комментариях напишем, что просим именно Турова нас сопроводить, вроде, как мы знакомы, и признательны ему. А? — улыбнулся он. — Чем не повод помочь нашему другу.

— Думаю, сработает. — кивнул Ерастов. И они пожали друг другу руки. — Только, тогда, Ростислав, тебе придётся взять всего двух бойцов, больше, просто не влезет в бот, а это опасно для обратного пути, всё-таки от вас ушла пара сотен пиратов, кто его знает, где они вылезут вновь. Кого из офицеров с тобой отправить, может? И как это Могуте объснить?

— Не стоит, мы подстрахуем. — успокоил его Серафим, — а я лично с ними и вернусь в столицу, у нас здесь ещё достаточно сил, которые надо выводить.

— А я вот думаю, что дальше? — молчавший Абаимов, вдруг, высказался вслух. — Где она жить будет? Ладно, здесь палатку найдём, а на корабле? Свободные места, конечно, есть, но не поселим же мы её в кубрик морпехов на их место? Остальных тогда куда девать? А если будем делать ротацию состава, то, как объясним это генерал-лейтенанту?

Дела! Вспыхнувшая было радость улеглась, и на смену ей пришла озадаченность, а, ведь, прав лейтенант.

— Пустое. — махнул рукой Александр Ярославович. — Отдам ей свою каюту, там и санузел совмещённый имеется, и комфорт на уровне, а сам с вами в кубрике поживу. — Ерастов обернулся, и строго на меня посмотрел. — Смотри мне, никаких шалостей на корабле. Воздержишься от всех страстей. Понял?

— Так точно, — я вытянулся по стойке смирно. — А как Могуте объяснять будем?

— Да просто. Ты же герой у нас, вот и скажу, что не только в этом по стопам отца пошёл, а, как и он, с боя себе жену везёшь домой.

— Спасибо, Александр Ярославович, я….

— Не стоит. — он махнул рукой. — Кто, если, не родственники помогут, а я, что бы ты знал, почти твой крёстный отец, не смог тогда присутствовать из-за службы, да и потом не срослось особо увидеться, но разве это важно? — он улыбнулся. — Драгомир сказал, что я, значит я, хоть и не официально.

— Золотые слова. — хмыкнул Серафим. — ну что, запрос?

— Давай, подполковник. А ты, Ростислав, пока мы заняты бюрократией, в канцелярию мчись, писать отчёт, да с пилотами договорись, мне нужен бортовой номер бота твоей подруги.

* * *

Я пулей вылетел из лазарета, услышав, как мне крикнули вдогонку:

— Да не спеши, пока всё согласуем, у тебя часа четыре точно есть, а то и больше.

— Ну, что там? — поинтересовался Гадел, а остальные бойцы молча обступили меня, с интересом в глазах.

— Блин, парни, всё хорошо, только дел куча появилась! — выпалил я не скрывая своей радости. — И спасибо вам за тактичность и понимание.

— Ой, а за это Татарина и Пруху благодари. — отозвался Бобров. — Они всех выгнали из палатки.

— Не выгнали, а попросили выйти, и вообще, вы все так вылупились на них, как на шоу телевизионное, — возмутился Гадел. — Феймахер, вон, собирался пачку чипсов открывать хлебных.

— А что сразу я? — стал отнекиваться Хирш, — мне её Миша дал, и вообще, командир и скромная монахиня очень красивая пара, я такое в кино только видел.

— А Мише их одна медсестричка молодая дала. — поймал мой взгляд Гусаров, — и вообще, ты сам их выпросил.

— Конечно, а то ты уже третью упаковку за утро сожрать хотел, проглот!

— Понятно всё, — усмехнулся я, — хлеба и зрелищ.

— Не то слово, командир. — Поддержал мои слова Пруха. — Будто в деревню родную попал, в наш сельский клуб, а там крутят «Любовь и страсти столичного бомонда», и все кумушки боятся слово молвить, рты пооткрывали и ловят малейший жест Петра и Марьи. Это главные герои из двух враждующих родов. — объяснил он.

— Кого я вижу! — раздалось рядом, стоило нам отойти на два шага от лазарета, пропуская Ерастова и Серафима. — Никак сам Туров и его команда бегунов. — перед нами, в сопровождении доспешного отделения вчерашних первокурсников морпехов, стоял граф Залесский Филипп Игоревич.

— Господин мичман. — кивнул я обер-офицеру. — Не скажу, что испытываю удовольствие от нашей встречи, но рад, что Вы выжили в бою, слышал, у нас есть потери.

— Ещё бы, слышал! — оскалился он. — Пока остальные воюют на передовой с врагом, ты со своим отделением где-то отсиживался, под охраной капитана Туманова. И что это за бомжатский вид, что вы нацепили на свою форму? — он протянул руку, что бы потрогать мох из гнезда джумамбы, — это не по уставу, Туров, вот ты и допрыгался.

— Руки прочь от старшинского тела. — ударил я ладонью по его ручонке. — И вообще, что за странная осведомлённость, где я был, и что делал? Вы ко мне не равнодушны? Не надо, не признавайтесь, а то, это точно не по уставу, как и лезть в дела совсем уж другого взвода. — осадил его я. Не, ну, а, что? Чего он докапывается на ровном месте. — И вообще, господин, бывший старший мичман, с каких пор тыловое охранение стало передовой?

— Ах ты, скотина! — прошипел Залесский, а его сопровождающие, несмотря на наличие доспехов, сделали несколько шагов назад, когда мои бойцы угрожающе двинулись на них, настолько устрашающий вид был у парней, а их взгляды, ууу, равнодушные, как у бывалых ветеранов, когда на противника смотрят, как на пустое место, которое просто надо пройти.

— Отставить. — гаркнул я, останавливая назревающий конфликт. — Война кончилась, а среди своих всё решается словами, устными,