Тим - Александр Цзи

уже был во сне в этой подворотне, похожей на тоннель, и рядом находились двое. Ольга и лежащий в брезенте Зрячий, ставший Бугименом… И на нас надвигалась жуткое белое существо…

“Всего лишь Трех Волн хватило, чтобы втоптать вашу хваленую цивилизацию в грязь… — прошелестел в голове бесплотный голос. — И одного Моего слова хватит, чтобы возродить новый мир”.

Я понимал, чей это голос и чья это фигура.

Падший Праотец, Бледный Всадник по имени Смерть.

Он приближался ко мне, и от него исходила аура удушающего ужаса, а я не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Я даже не видел Ольгу — лишь ощущал ее близость.

Высокая, выше двух метров, фигура приближалась, и темнота словно расступалась перед ней. Существо было замотано в белый саван с головой, которую венчала кроваво-красная корона причудливой формы — очень высокая, с острыми клиньями, торчащими вверх. Низ савана был испачкан в чем-то багровом…

Падший смотрел прямо на меня сквозь саван, и я чувствовал этот тяжелый взгляд, хотя не видел глаз.

“Сегодня Меня, наконец, призвали, — прошептал он. — И Я готов продолжить свою справедливую войну за мир”.

Я хотел сказать, что справедливой войны не бывает, но ничего не вышло. Тело не двигалось, в ушах шумело.

— Ты кто? — то ли спросил, то ли подумал я.

…Тим…

“А кто ты, Палач?”

— Я просто…

…Тим, вернись…

— Я просто Тим, обыкновенный человек…

“Обыкновенных людей не бывает. Вы все необыкновенны… Вы все — наследники Праотцов… и носители их первородного греха…”

…Что-то не так, Тим, ну же…

Белая фигура склонялась ко мне — медленно и плавно, как под водой. Кровавая корона закрыла небо… хотя неба не было. Не было ничего, ни верха, ни низа. Был только страх и чувство запредельной ненависти — настолько всеобъемлющей, что казалась вселенским покоем и порядком всех вещей…

“А ты, Палач, — прошелестел Падший, — ближе ко Мне, чем думаешь. Придет час, когда тебе нужно будет посмотреть Мне в глаза, и Я задам тебе один-единственный вопрос…”

…Тим, Тим, просыпайся…

“…вопрос: за что ты ненавидишь Меня? Ведь Я не сделал тебе ничего злого?”

…Да очнись же ты, Тим, что-то…

— …что-то не так! — ворвался мне в уши голос Ольги.

Я встрепенулся. Она тормошила меня и била по щекам, а я стоял, как Буйные после Ритуала…

Мы по-прежнему торчали в подворотне, но луна светила как ни в чем не бывало, а спеленутый Бугимен корчился в брезентовом свертке у наших ног. Он раскрыл глаза — абсолютно черные, без склеры, и беззвучно разевал змеиную пасть.

— Они проснулись раньше обычного, — торопливо говорила Ольга. — И идут к нам, слышишь? Надо бежать! Ты хорошо себя чувствуешь?

Я слышал шарканье сотен ног где-то вдали. Неуверенное, заторможенное, но приближающееся. Мне вдруг подумалось, что Орда чует нас… или чует Бугимена. Что они как-то общаются — телепатически, например.

— Бабайку бросим, — сказал я и сам не понял, вопрос это или утверждение. Говорилось после глюков — или что это было? — с трудом. И от Ольги я заразился — начал говорить без выражения.

— Бросим, — уверенно сказала Ольга. — Бежим!

Мы устремились из подворотни во внутренний двор. Я надеялся, что Ольга знает тут все ходы и выходы. В груди захолонуло и оборвалось: слева во двор через узкий проезд между двумя зданиями вливалась толпа Буйных. Еще один выход со двора был перекрыт автомобилями. Ольга на секунду обмерла, потом кинулась направо, к пожарной лестнице, не достающей до земли метра полтора. Под ней кто-то — вероятно, сама Ольга когда-то — поставил табуретку.

— Лезь до второго этажа. Там справа окно открыто…

— А ты?

— Я за тобой.

Я вскочил на табуретку, ухватился за холодные стальные ступени и полез вверх. Ольга поспешила за мной, пинком отшвырнув табуретку.

Буйные тупые, не догадаются вернуть табуретку на место…

Мускулы у меня были все еще скованы после того видения — не знаю, что это было: сон, глюк или наведенный дурман. Я с трудом перебирал ступени и боялся, что с минуты на минуту сорвусь и повалюсь прямо на Ольгу. Не было ни малейшего желания подвести ее — она не убежала одна, когда меня переклинило, а Буйные начали наступление.

Я-таки добрался до окна второго этажа, которое оказалось открытым, как и сказала Ольга. Она давно подготовила этот путь на всякий случай. Я оглянулся: Буйные медленно, но верно, без привычного улюлюканья заполняли двор и двигались к нам. Не знаю, видели они нас или нет, и за нами ли именно шли. Их словно силой вырвали из анабиоза в парке и заставили куда-то идти.

Как и меня…

Я будто закоченел, пальцы не разжимались вовремя, ног я почти не чувствовал. С трудом залез в окно, хватаясь за раму, и ввалился в темное помещение. Выпрямился и обернулся — помочь Ольге.

Она уже протянула руку к раме, когда лестница с резким ржавым скрипом просела на несколько сантиментов. Ольга вскрикнула и чуть не упала, я успел ухватить ее руку своими непослушными руками, уперевшись животом в подоконник. При этом увидел, что Орда стремительно наполняет двор, а Буйные двигаются всё живее. Кое-кто начал подвывать, воздух наполнила вонь горелой пластмассы и волос.

— Хватайся за меня, — выдавил я. — Не могу пошевелиться, руки свело…

Ольга молча последовала моему совету, уцепилась за мою одежду и подтянулась.

Тут над темной толпой взметнулась долговязая тень, и двигалась она с невероятной скоростью. Бугимен? Освободился от брезента? Я различил, как тень поднялась за спиной Ольги, и она, коротко закричав, сорвалась вниз. Я успел зацепить ее рукав онемевшими пальцами, но Ольга как-то легко, как во сне, выскользнула из своей синей куртки с капюшоном и упала вниз, прямо в толпу Буйных. Ее лицо до последнего момента было обращено вверх, на меня.

Бугимен снова подпрыгнул и вскочил на подоконник, сгорбился на фоне светлого проема — долговязый, кривой, несуразный, с неестественно длинными конечностями. Черный абрис морды качнулся — монстр словно качал мне головой, мол, никуда-то вы не денетесь…

Я отпрянул вглубь комнаты, сдернул с плеча автомат. Непослушным пальцем нажал на спусковой крючок — грянул выстрел. Нажал снова — еще выстрел.

Бугимен сотрясался от попадающих в него пуль, но не желал падать. После пятой пули, попавшей в лоб, он все же упал и исчез за окном.

Я метнулся вслед за ним, выглянул. Орда отодвинулась от стены, а Бугимен огромной черной кляксой распластался на тротуаре.

А Ольга был жива — ее держали на плечах Буйные, как держат счастливые поклонники рок-звезду,