Родовое проклятие - Нора Робертс

— Да. Нас теперь шестеро. К нам троим примкнули еще трое, и мы тоже учимся. Он овладел чем-то новым. Магией теней. Способом балансировать на грани миров и форм. Твоя мама что-то писала о тенях, и Брэнна изучает ее книгу.

— Как и моя сестра. Я ей об этом расскажу. Или, может быть, вы войдете? Я разбужу их с Тейган, они будут рады познакомиться с вами.

И Эймон сделал движение в сторону дома.

Для Миры все произошло мгновенно.

Коннор резко развернулся, и вместе с ним — Эймон, словно они были единым целым. Из-под навеса рванулся большой серый жеребец — она с изумлением увидела Аластара, точь-в-точь как тот, что у них на конюшне. И почти одновременно с высоты упал Ройбирд и откуда-то взялся Катл.

Мира не успела повернуться, а Коннор уже увлек ее назад, себе за спину. В этот момент прыгнул волк.

Он возник ниоткуда, беззвучно, как призрак, и стремительно, как змея.

Словно в тумане, она видела, как он уклонился от резвых копыт Аластара и напал. Целит прямо в мальчика, мелькнуло у нее, и она не раздумывая отшвырнула Эймона вбок и взмахнула мечом.

Удар пришелся по воздуху, но от мышечного напряжения боль пронзила всю ее руку, до самого плеча. После чего на Миру всей мощью обрушился зверь, и она полетела кувырком. Боль, шок, ледяной холод прошили ее. Инстинкт самосохранения заставил сомкнуть руки на шее зверя, чтобы не дать ему впиться в нее зубами.

И опять все случилось мгновенно.

Пес бросился в атаку, и вспыхнул такой яркий свет, что воздух сделался алым. Эту пылающую завесу пронзили крики и рычание, а ее мышцы дрожали от напряжения — она продолжала отпихивать от себя разверстую пасть. Мира услышала свой голос, она пронзительно кричала, но это было не стыдно, потому что и волк ревел.

Она видела, как с безумной, убийственной яростью в глазах он подался назад, очертания его расплылись и исчезли так же быстро, как появились. Из ниоткуда в никуда.

Ее имя. Коннор повторял его снова и снова. Она не могла отдышаться, просто не могла набрать в грудь воздуха — воздуха, пахнущего серой.

К ее раненому боку прижались теплые ладони, к ее губам — теплые губы.

— Дай посмотрю, дай я посмотрю! О боже, боже! Не волнуйся, любовь моя, сейчас я все сделаю. Лежи спокойно.

— Я тебе помогу.

Она услышала голос, увидела лицо. Лицо Брэнны, только моложе. Она помнит это лицо, подумала Мира сквозь боль, сквозь жидкую пелену, туманившую сознание. Помнит со времен своей юности.

— Через несколько лет ты будешь как она сейчас. Наша Брэнна — редкая красавица.

— Лежите спокойно, леди. Тейган, принеси… ага, уже несет. Сестренка несет все, что мне понадобится. Я это умею, брат, — сказала она Коннору. — Доверишь мне?

— Доверю. — А сам взял Миру за руку. — Тише, тише, душа моя, ну-ка, смотри на меня. На меня! И… в меня.

И она провалилась в сон, в глубину этих зеленых глаз, за пределы боли, за пределы всего. Остался только он. Остались его ласковые слова, которые он шептал и шептал по-ирландски, как делал, когда они занимались любовью.

Потом Айона — нет, Тейган, младшая, да, Тейган — поднесла к ее губам питье, и вкус его на языке и в горле был очень приятным.

Теперь, когда Мира вдохнула — по-настоящему, полной грудью, — воздух уже был напоен зеленью, землей, дымом от горящего торфа, растущими поблизости травами.

— Со мной все в порядке.

— Еще минутку, одну минутку. Как он здесь оказался? — повернулась Брэнног к Коннору. — Здесь он нас достать не может.

— Но меня зато может. Каким-то образом я привел его за собой, открыл ему проход. Все-таки это была ловушка! Он использовал меня, чтобы проникнуть к тебе и сестрам, Эймон. И привел его я!

— Нет, он использовал нас обоих. Наши сны.

— И нас тоже втянул, — подхватила Брэнног. — Теперь, благородная дама, в вас не осталось и следа его черной силы. Вы можете сесть? Только не спеша, аккуратненько!

— Я себя хорошо чувствую. Лучше, чем до ранения. Ты такая же искусная, как она. Вернее — она, как ты.

— Вы закрыли собой моего брата. Если бы не вы, он бы пострадал. Или еще хуже — ведь Кэвон жаждет его крови. Его смерти.

— Ваш меч. — Тейган положила его Мире на колени.

— На нем кровь. А мне казалось, я промахнулась.

— Нет, вы попали.

— Это магия теней, — заключила Брэнног.

— Верно, — согласился Коннор. — И пока я здесь, он может вернуться. Так что, если я останусь, от меня будет больше вреда, чем пользы.

— Вы не могли бы взять с собой вот это? — Тейган протянула ей зацветающее растеньице. — И, когда сможете, посадить его рядом с маминой могилой? Она больше всего любила колокольчики.

— Конечно, возьму и посажу при первой возможности. Мне надо уходить. И отвести назад Миру.

— Да со мной все в порядке! — повторила та.

— А со мной — нет! Берегите себя, вы все. — Коннор обхватил ее за плечи, зарылся лицом в ее волосы.

Мира проснулась в постели. Она сидела в объятиях Коннора, и он качал ее, как маленькую.

— Я видела сон.

— Это был не сон. Не только сон. Тшш, погоди минутку.

Он стал целовать ей волосы, виски, щеки — очень медленно, с расстановкой.

— Дай взгляну на твой бок.

— Да все в порядке. Все в порядке! — твердила она, но он повернул ее и провел руками по коже. — У меня такое чувство, будто меня усыпили каким-то волшебным эликсиром. Подозреваю, именно так и было. Как это случилось? Что-то из того, что я видела, было на самом деле? Или было все, что я видела?

— Эймон видел во сне меня, а я — его. Он утащил меня в своей сон, а я утащил с собой тебя. И похоже, все это было подстроено Кэвоном.

Руки Коннора, гладившие ее по волосам, сжались в кулаки, но он сделал над собой усилие и заставил себя расслабиться.

— Он хотел использовать меня, мой сон, для того чтобы напасть на Эймона.

— Ты закрыл меня собой.

— А ты закрыла собой Эймона. Мы делаем то, что должно. — Коннор со вздохом прижался к ней лбом. — Ты рассекла ему бок мечом, а он разорвал тебе бок клыками, и при этом он частично оставался в тени, так что клинок хоть и ранил его до крови, но остановить не смог. Это моя версия событий.

— Коннор, он материализовался прямо из воздуха. Как нам сражаться с тем, кто появляется из ниоткуда?

— Как и сражались. Его отпугнул свет — сначала мой и Эймона, потом и девочки присоединились.

— Он ревел, — вспомнила Мира. — И это был не звериный рев, а скорее человеческий.

— Балансирует между мирами и формами. Думаю, в момент перехода ему приходится тяжко. Уже светает. Сейчас я сделаю нечто ужасное — разбужу Брэнну. А тебе предоставляю обзвонить остальных. То, что случилось, необходимо обсудить со всеми, и безотлагательно.