Спорим, это мальчик! - Теренс Блэкер

Я почему-то совсем не запомнил первую половину концерта. Две малявки из седьмого пиликали на скрипках. Квартет из шестого низшего вяло исполнил кавер-версии последних хитов. Парень из класса на год старше нашего показал комическую сценку о родителях, состоявшую главным образом в том, что он все время спрашивал зрителей: «Послушайте, что происходит?» Несколько обитателей планеты придурков из нашего класса исполняли африканские народные песни. После каждого выступления Таратайка взбиралась на сцену, чтобы объявить следующий номер.

И вот я сквозь сон услышал, как директриса объявляет то, чего с таким нетерпением ждали все наши.

— А теперь, леди и джентльмены, небольшой экскурс в мир дикой природы — самой дикой, можете не сомневаться! Группа «Панды»!

На сцену вышли Елена, Чарли, Зая и позади всех — Сэм. Руки и лица у них были измазаны сажей, у Сэма оторван рукав рубашки. Выглядели они, как будто только что из-под бомбежки.

В зале повисла потрясенная тишина. В чем дело? Это что, сатира? Но тут душечка миссис Шерман изо всех сил захлопала в ладоши и завопила: «Браво!» Зрители неуверенно засмеялись. Зая взяла первый аккорд «Персональной тучки».

И когда Сэм запел, случилось нечто удивительное. По залу пробежала дрожь, как будто зрители стряхнули с себя привычное состояние вежливой скуки, захваченные звуками голоса Сэма и Заиной гитары.

Мне говорят: живи не сердцем, а умом.

Я говорю: так все мы ляжем и помрем.

Сэм держался так раскованно, словно не выступает на сцене, а просто разговаривает сам с собой. Музыка приближалась к припеву, Сэм повел рукой.

И жизнь уходит, как вода, уходит в никуда.

И вот тогда взлечу я в небеса…

Но когда Зая заиграла припев, проявилась некая проблема. По ходу песни остальным двум «Пандам» нечего было делать, кроме как валять дурака на заднем плане. Чарли покачивалась, как пьяная, а Елена — видимо, потому, что вот уже несколько секунд на нее никто не обращал внимания — принялась выплясывать какой-то выпендрежный танец.

Настроение сломалось. В зале послышались смешки. Я нагнулся и поймал взгляд Джейка, который сидел дальше в нашем же ряду. Он закатил глаза и провел пальцем по горлу.

Стив Форрестер

Выступление группы произвело на меня сильное впечатление. Я знал, что Зая Хан — музыкально одаренная девочка, но Сэм Лопес стала для меня открытием. У нее оказался великолепный голос. В нем звучала злость и в то же время удивительная нежность. Это было ни на что не похоже, это завораживало.

Признаюсь, я не сразу понял, почему они назвали себя «Панды». Только потом я сообразил, что они вложили в это название особый подтекст. Синяки под глазами, следы побоев — по-детски непримиримый взгляд на проблему насилия в семье.

Блестяще! Я был в полном восторге и безумно гордился своими ученицами.

Мэтью

«Панды» закончили песню «Персональная тучка». Пока звучали аплодисменты (больше всех неистовствовала миссис Шерман, которая прямо-таки лопалась от гордости за подружку своего сыночка), я заметил, что Сэм смотрит в зрительный зал.

Он улыбнулся Джейку и его отцу, Тайрону и его мамуле, подмигнул мне. И вдруг я заметил, как изменилось, застыло его лицо.

В третьем ряду он увидел колоритную фигуру своего папочки, мистера Катастрофы Лопеса.

Катастрофа

Я сказал:

— Это та малышка, которую мы видели у Бертонов.

— А она талантливая, — сказала Оттолин.

— Наверное, — отозвался я. — Для канадки.

Мы засмеялись, и тут я заметил, что девочка все еще смотрит на нас. Зло как-то смотрит, враждебно. На одно малюсенькое мгновение у меня мелькнула мысль: что это с ней? Мелькнула и пропала.

Мэтью

Казалось, в зале на несколько минут замерли все звуки, пока Сэм смотрел в упор на своего папашу, а остальные «Панды» стояли вокруг с растерянным видом.

Будут ли они петь еще? Должны ли прозвучать какие-то слова в промежутке между песнями? Или они просто нагнетают напряжение? Во всяком случае, зрители что-то почувствовали, кое-кто начал перешептываться, кто-то нервно засмеялся.

Может быть, миссис Картрайт почуяла, что с ее драгоценным концертом творится неладное. Она поднялась на ноги, как будто собиралась взойти на сцену и объявить следующий номер.

Сэм медленно перевел взгляд на директрису.

— Давай, Зая, — произнес он в микрофон, и Зая начала отбивать темп по деке гитары, в стиле хеви-метал.

Ритм был жесткий, резкий, он звучал куда быстрее и злее, чем в предыдущей песне.

И гораздо, гораздо громче.

Зая

Мы много репетировали, но никто из нас не подумал о том, как перейти от «Персональной тучки» к «Хулиганке».

Сейчас, задним числом, я понимаю, что гнетущая пауза Сэма сработала лучше всяких корявых пояснительных слов, но в тот момент мы все аж вспотели от смущения и страха. Какого черта, что он делает, этот Сэм?

Наверное, от волнения я бессознательно крутила регулятор громкости на своей гитаре, потому что вступительные аккорды прозвучали с такой силой, что нас чуть не смело со сцены.

Я сознавала только две вещи: что зрители смотрят на нас с испугом и что прерваться и начать заново ни в коем случае невозможно.

Короче говоря, «Хулиганка» налетела на зрителей, точно обезумевший поезд. И это еще Сэм не начал петь…

Мэтью

Какие-то странные флюиды пошли на нас со сцены, и все в зале это почувствовали.

Сэм сделал пару шагов вперед, широко расставил ноги, как будто приготовился к драке, уставился в пространство чуть выше зрительских голов и запел.

Нет, если вдуматься, «запел» — неподходящее слово. «Заорал» — тоже не годится. Это было не пение и не крик, это было нечто запредельное — чистая, невероятно прекрасная ярость, как будто ее выкроили прямо из души тупым ржавым ножом.

Мама велит

Носить мне косички,

Папа ворчит:

— Ну что за привычки!

Ты человек

Или клоун из цирка?

Взрослые вечно

Читают морали,

Совсем задолбали,

В мозгах уже дырка!

Миссис Картрайт

Честно говоря, понятие «школьная самодеятельность» не предусматривает тех кошмарных выкриков и воплей, которые неслись со сцены. Я почти уверена, что расслышала, как ученица Лопес произнесла слово «задолбали». Является ли это слово нецензурным? По крайней мере, очень на то похоже. Я повернулась к мистеру Браунлоу, члену городского совета, который сидел рядом со