MMIX - Год Быка - Роман Романов

Так что нет ничего удивительного в том, что седьмую стадию становления творческой личности – период излечения от лиходейства и познания «присущих данному обществу закономерностей» – Автор проиллюстрировал на примере собственной жизни в период после 1917 года и до начала работы над Романом. Удивительно как раз другое, что эту стадию развития своей творческой личности Автор проецирует на семь десятков лет вперёд. При этом он утверждает, что Массолит, то есть большое сообщество поклонников булгаковского творчества – это и есть новая реинкарнация творческой личности писателя, которая должна пройти через те же стадии развития.

Судя по нумерации глав, опубликование Романа в конце 1960-х имело парадоксальное действие на массового читателя. Всплеск интереса к яркой и сложной мифологии булгаковского Романа делает тусклыми, гасит прежние мифологические системы советской литературы. Отправляет даже сверхпопулярную советскую фантастику в удел подросткового и молодёжного чтения. Поэтому вслед за этим всплеском следует период отчужденности и разочарования «властителей дум», который так хорошо описан на примере поэта Рюхина в шестой главе. Но одновременно нарастает массовый интерес ко всему творчеству, ко всем книгам и пьесам Булгакова. На сценах театров ставятся его пьесы, к массовому зрителю приходят фильмы – «Белая гвардия», «Бег», «Иван Васильевич». Пиком массового интереса следует признать выход на телевизионные экраны экранизации «Собачьего сердца» на рубеже перехода от «перестройки» к представлению в нашем демократическом Варьете.

То есть массовый читатель и зритель постепенно переживает ту же эволюцию, что и творческая личность самого Автора в своё время. Стоит ли в таком случае удивляться, что в душах членов нашего Массолита под влиянием образов Романа пробудились ипостаси либерального демагога Коровьева или алчного шута Бегемота. И не просто проявились, но как всякая овладевающая массами живая идея, стали движущими силами социальной действительности.

Да, какое-то время Массолит как новое массовое воплощение творческой личности Булгакова был занят тем, что догонял своего Автора в духовном развитии. Однако рано или поздно какая-то наиболее развитая и энергичная часть Массолита должна была не только догнать, но и пойти дальше, оставив позади тех, кому ближе ипостаси свиты Воланда, а не сам Творческий дух. Естественно ожидать, что это дальнейшее развитие будет иметь своего собственного лидера.

Вообще говоря, отличить гения от простого городского сумасшедшего не так-то просто. По внешним признакам это трудновато, особенно если оценивать будут люди неискушённые. Дело в том, что необходимым условием любого творчества, а тем более гения является отрешение от суеты и погружение в глубины того самого «коллективного бессознательного», где и происходит его диалог с творческим духом, точнее – ипостась мастера внемлет ипостаси творческого духа. Собственно, обычные сумасшедшие тоже ныряют вглубь себя, но потом не выныривают или не доныривают. Поскольку просто не хватает духовной энергии. А гений не только выныривает, а приносит творческий продукт, красоту и духовное воздействие которого могут достойно оценить окружающие. Именно поэтому афинская демократия осуждает Сократа на смерть, и иудейский Синедрион тоже категорически не согласен с Пилатом насчёт душевной болезни Иешуа.

Однако до тех пор, пока творческий гений находится только на пути к откровению и истолкованию своего учения, то выглядит он, по крайней мере, юродивым. Ну, сами подумайте, станет ли нормальный человек всерьёз заниматься наукой, да ещё гуманитарной, когда вокруг открывается столько незабываемых возможностей и аттракционов? Можно поучаствовать в собачьих бегах демократических выборов или петушиных боях политтехнологов. Можно с удовольствием и пользой для семьи сыграть в разнообразные финансовые пирамиды. Можно блеснуть на телевизионной ярмарке тщеславия. Можно, наконец, побегать в казаки-разбойники на стороне одной из мафий.

Хотя, кто сказал, что тот, кто хочет узнать законы общественной жизни, во всём этом не должен участвовать, хотя бы в качестве заинтересованного наблюдателя, а то и консультанта. Во всяком случае, Автор достаточно ясно намекает нам на чередование стадий развития. Например, на 6-й и на 8-й стадии, а потом на 11-й и на 13-й стадии Иван Бездомный изолирован от внешнего мира, погружён во внутренние переживания и, наконец, получает необходимое общение с творческим духом. А в 7 и 9, 10 и 12 главах свита творческого духа занята воспитанием внешней части творческой личности Булгакова, растворившейся в массе поклонников и последователей.

Возможно, самый главный вывод из толкования 7 главы, которое нам подсказал Автор, – это раскрытие закономерного механизма реинкарнации творческого духа. На первый взгляд, этот фокус с выдергиванием карты из причудливо тасуемой колоды действительно выглядит мистически. Творческий дух изредка посещает одну и ту же страну и с регулярностью примерно лет в сорок поселяется в той или иной личности. Личности эти, вроде бы, даже не связаны кровным родством по прямой линии, а только родством духовным, психологическим. В них под действием творчества предшественников просыпаются и живут те же самые духовные сущности, ипостаси.

На определённой стадии развития Массолита, когда созревают благоприятные для духовного развития условия, возникает массовый интерес к творческому наследию гения. Вспомним, между смертью Пушкина и массовыми тиражами его произведений прошло 50 лет. Так что участь творческой личности Булгакова, ждавшего своего часа всего четверть века, даже более благоприятна. Творческий дух писателя или учёного воспитывает, ведёт за собой в духовном развитии своих читателей, среди которых обязательно находится продолжатель творческой традиции, новый гений, способный достичь того же уровня и пойти дальше. И никакой мистики, одна лишь точная наука психология.

Вот такая вполне научная закономерность развития творческих сообществ была скрыта от нас под простеньким фельетоном о пьянице и дебошире Стёпе Лиходееве. А это всего лишь только 7-я из 32 глав. Какие открытия могут ожидать нас дальше?!

31. О новых одеждах и дефиците обуви

Восьмая глава, как можно было бы уже догадаться, должна быть посвящена символике Откровения, так же как седьмая – символике Закона. Однако, как мы убедились, на предыдущей стадии не было однозначной, статической картины. Наоборот, происходило действие, процесс перехода из состояния разделённости и беззакония к более совершенному состоянию наведения порядка и торжества закономерного «правосудия». Поэтому логично предположить, что на восьмой стадии мы не сразу получим готовый ответ, а увидим процесс приведения Бездомного в иное состояние, необходимое для получения откровения. Достаточно отчётливо показаны необходимые моменты этого превращения – внешнее смирение, обновление одежды (символика знания), очищение, молчание, подчинение логике процесса, внутреннее примирение и согласие, стремление к покою.

Любое откровение, будь то поэтическое, религиозно-философское или научное – дело сугубо интимное, глубоко внутреннее. Потому действие 8 главы происходит не в многолюдной квартире №50, ставшей синонимом «Дома Грибоедова». Что же касается сумасшедшего дома, то есть, пардон, клиники доктора Стравинского, то с помощью этой аллегории Автор, скорее всего, изобразил новую реинкарнацию творческого духа, конкретную личность. Однако на данной стадии развития в личности будущего творца новой науки господствует вовсе не творческий дух, а какая-то иная нравственная ипостась, которую Автор скрыл за псевдонимом «доктор Стравинский».

Само по себе использование известной фамилии наводит на параллель с Берлиозом, тем более что Иван несколько раз специально напоминает: «не композитор». И доктор Стравинский тоже не композитор. Берлиоза и Стравинского связывает только судьба Ивана, поэтому параллель между ними должна означать, что Стравинский – такой же наставник для Ивана на новой стадии его становления, каким был Берлиоз в самых первых главах. Берлиоз питал своего ученика молочной кашей гуманитарной эрудиции. А чем потчует Ивана Стравинский? Очевидно, пытается обучить его строгой рациональной логике. В этом смысле владение доктора латынью и возникшая параллель с римским наместником тоже может иметь символический смысл. Поскольку в Новом Завете Рим употребляется как синоним рационализма подобно тому, как Египет символизирует материализм.