Убик - Филип Дик

Он поднялся еще на одну ступеньку.

«Я дойду туда. Сила, которая меня толкает, пожирает мое тело; именно поэтому Венди, Ал, Эди, а теперь и Зефски, испытали в момент смерти такое физическое разложение, поэтому от них остались лишь невесомые оболочки, не содержащие ничего. Сила эта борется с многократно возросшей силой тяжести, пожирая взамен слабнущее тело; и все же в теле этом достаточно сил, чтобы я сумел подняться наверх; тут действует биологический процесс, и сейчас даже Пат, которая его начала, не в силах остановить его».

Он задумался, что она чувствует, наблюдая этот подъем. Восхищается им? А может, презирает его? Он поднял голову, чтобы поискать ее взглядом, и увидел — на лице ее были только интерес и лишенное враждебности нейтральное равнодушие. Это его не удивило. Пат не сделала ничего, чтобы ему помешать, и ничего, чтобы ему помочь. Непонятно, почему, но это показалось ему правильным.

— Тебе лучше? — спросила Пат.

— Нет, — ответил он. Подтянувшись до половины, он броском одолел следующую ступеньку.

— Ты выглядишь иначе: уже не похож на сломленного.

— Потому что знаю наверняка, что смогу дойти до верха, — сказал Джо.

— Это уже близко, — сказала она.

— Далеко, — поправил ее Джо.

— Ты невероятный экземпляр. Мелочный, поверхностный человек. Даже переживая агонию… точнее, то, что ты субъективно считаешь агонией, — поправилась она. — Я не должна была так говорить, это может отрицательно повлиять на тебя. Старайся сохранить оптимизм, хорошо?

— Скажи мне, — попросил Джо, — сколько еще ступенек… до конца.

— Шесть. — Она отошла от него, бесшумно двигаясь вверх. — Нет, прости: десять. Может, девять? Пожалуй, девять.

Он снова преодолел ступеньку. Потом следующую. И еще одну. Он молчал и не пытался даже смотреть перед собой. Как улитка, он полз с одной ступеньки на другую, чувствуя, что в нем развивается что-то вроде умения, благодаря которому он мог управлять своим телом, разумно используя остатки сил.

— Ты почти на месте, — сказала сверху Пат. — Что ты можешь сказать, Джо, о своем великолепном подъеме? Самом знаменитом подъеме в истории человечества? Хотя нет, это неправда. То же самое совершили до тебя Венди, Ал, Эди и Фред Зефски. Но только тебя я вижу собственными глазами.

— Почему именно меня? — спросил Джо.

— Я хочу видеть тебя, Джо, из-за той твоей примитивной интриги в Цюрихе. Когда ты устроил все так, чтобы Венди Райт провела с тобой ночь в отеле. Вот только сегодня все обстоит иначе. Ты будешь один.

— В ту… ночь… я тоже… был один. — Еще одна ступенька. Он конвульсивно закашлялся. С мокрого лица капал пот, и вместе с ним его покидали остатки энергии.

— Венди была там; не в твоей постели, но все же в номере. Ты проспал ее визит. — Пат рассмеялась.

— Я стараюсь… удержаться от кашля, — сказал Джо. Он преодолел еще две ступени и теперь чувствовал, что дошел уже почти до конца.

«Сколько времени я провел на этой лестнице?» — задумался он, и не смог ответить. Внезапно до него дошло, что кроме усталости он чувствует сильный холод. «Когда это началось?» — подумал он. Наверное не только что: холод постепенно проникал в его тело, но он почувствовал это только сейчас. — Боже! — сказал он себе, трясясь, как в лихорадке. Ему казалось, что дрожат даже его кости. Холод был даже хуже, чем на Луне, хуже, чем тогда, в его номере в Цюрихе. Тот холод был лишь провозвестником того, который воцарился сейчас. «Метаболизм, — подумал он, — заключается в процессе горения, как в печи. Когда прекращается горение, жизнь кончается. Безусловно, все ошибаются относительно ада, — продолжал он рассуждать. — Ад должен быть холодным, все в нем мерзнет. Тело — это вес и тепло; теперь вес стал силой, которая меня убивает, а тепло, мое собственное тепло, покидает меня. И никогда не вернется, разве что я буду рожден вторично. Такова судьба всего мира. И значит, я, по крайней мере, не буду одинок. — И все же он чувствовал себя одиноким. — Чувство это охватывает меня слишком рано, — подумал он. — Нужный момент еще не наступил, что-то ускорило течение событий. Из интереса или упрямства это сделала какая-то внешняя сила. Какое-то инфантильное, недоразвитое существо, которое развлекают мои переживания. Оно раздавило меня, как ползающее насекомое, как обычного жука, который никогда не отрывается от земли и не может ни улететь, ни убежать. Он может только шаг за шагом двигаться к хаосу и разложению, к миру могил, среди которых живет, окруженное собственными нечистотами, это извращенное существо. То, которое мы называем Пат».

— У тебя есть ключ от номера? — спросила Пат. — Подумай только, что бы ты чувствовал, поднявшись на второй этаж и обнаружив, что забыл ключ и не можешь попасть в номер?

— Есть. — Он начал осматривать карманы.

Дырявый, рваный пиджак полностью развалился и соскользнул с его плеч. Когда он падал на пол, из верхнего кармана вывалился ключ и приземлился на две ступеньки ниже, так что Джо не мог до него дотянуться.

— Я подниму его, — тут же сказала Пат. Скользнув мимо него, она взяла с пола ключ, поднесла к свету, осмотрела и положила на перила вверху лестницы. — Лежит здесь; ты сможешь его взять, когда закончишь подъем. Это будет твоя награда. По-моему, ты сможешь его взять. Кажется, номер находится слева, четвертая дверь. Ты будешь двигаться медленно, но это будет гораздо легче, чем подниматься по лестнице.

— Я уже вижу… ключ… и вершину, — сказал Джо. — Вижу конец лестницы. — Схватившись за перила обеими руками, он подтянулся вверх, отчаянным рывком преодолевая три ступени сразу. Это забрало последние силы: груз, давящий на плечи, стал еще тяжелее, холод — еще пронзительнее, а нить, соединяющая его с жизнью, еще, тоньше. Но…

Он уже поднялся наверх.

— До свидания, Джо, — сказала Пат, наклонившись, чтобы он мог видеть ее лицо. — Полагаю, ты не хочешь, чтобы к тебе ворвался Дон Денни? Врач и так ничем тебе не поможет. Поэтому я скажу ему, что велела прислуге вызвать такси, и что ты уже едешь в больницу, на другой конец города. Так что можешь быть один. Ты согласен на это?

— Да, — ответил он.

— Держи свой ключ. — Она сунула Джо в руку холодный металлический предмет и сжала его пальцы. — Выше Голову, как говорят сейчас, в тридцать девятом году. И не дай себя обмануть — так тоже говорят. — Она выпрямилась и отодвинулась от него. Постояла несколько мгновений, внимательно глядя на него, потом быстро пошла по коридору к лифту. Джо следил, как она нажимает кнопку и ждет. Наконец двери раздвинулись, и Пат исчезла за ними.

Сжимая в руке ключ, он с трудом поднялся и прислонился к стене коридора, потом повернул влево и шаг за шагом двинулся вперед, держась на ногах только благодаря стене.