История Франции. Том I Происхождение франков - Лебек Стефан

Пипин, Фулрад и Сен-Дени

А авторитет Пипина стал к тому времени огромным: об этом можно судить по событиям, происшедшим после его смерти, на территории Галлии и в окружающем мире. Когда за несколько месяцев до смерти, завершив свой последний поход в Аквитанию, Пипин заболел, он попросил, чтобы его отвезли в Сен-Дени. Именно там, приняв на себя руководство Нейстрией, он сформировался как крупный деятель, там же в 754 году папа посвятил его в королевский сан, там он хотел и умереть. На время своего правления Пипин неоднократно выделял денежные вознаграждения, подтверждал привилегии, которые Дагобер и его последователи предоставляли монастырю. Он, в частности, подтвердил монополию аббатства на платежи за участие в октябрьской ярмарке, право на которые постоянно оспаривали графы Парижа, зарившиеся на этот лакомый кусочек. Вместе с Фулрадом, назначенным к тому времени в аббатство, он решил выстроить монастырю новую церковь, которая не только заменила бы монастырскую церковь Дагобера, но и превзошла бы своими размерами все церкви Галлии. Гигантская программа была завершена лишь 24 февраля 775 года, когда старик Фулрад освятил наконец здание. Над круговым склепом, где помещались могилы святых Дени, Рустика и Элевтера, спроектированным по образцу склепа собора Святого Петра в Риме, который Фулрад лично посетил, поднималась, опираясь на сотню колонн, базилика длиной в 63, а шириной в 22,5 метра, снабженная трансептом, восточной апсидой и беспрецедентным, имеющим серьезные последствия новшеством западной апсидой, также построенной по римскому образцу. Под этой апсидой, если верить рассказам Сугерия в «Хронике Сен-Дени», Пипин пожелал быть погребенным лицом вниз в знак смирения и искупления грехов, которые его отец совершил против церкви. Был ли Пипин Короткий первым истинно христианским королем? Для такого вывода есть достаточно оснований.

Во всяком случае, он более последовательно, чем его отец, потрудился над синтезом между Австразией и Нейстрией, между севером и югом, между римским и христианским наследием и варварским динамизмом. Во время его правления созрела подлинная франкская идеология, представлявшая Пипинидов не как ликвидаторов, а как продолжателей дела своих меровингских предшественников. Именно тго хотел выразить в 763 году монах из Сен-Дени, автор нового вступления к салическому закону, пересмотренному по приказу Пипина: «Прославленная раса франков создана Богом, они смелы на войне, надежны в мире, глубоки в своих замыслах, отличаются благородной осанкой и белой как снег кожей, исключительно красивы, отважны, быстры и тверды, франки, обращенные в католическую веру, и в варварстве своем были свободны от всякой ереси; это раса, ищущая ключ к знаниям по наущению Бога, стремящаяся к справедливости в своем поведении и склонная к милосердию. Те, кто были ее вождями, продиктовали в свое время салический закон… Именно тогда, благодаря Богу, король франков Хлодвиг, неудержимый и великолепный, стал первым, кто получил католическое крещение…»[65] Здесь прекрасно видно, как тот, кто сверг последнего короля Меровингов, становится в позу, законного наследника знаменитого основателя их династии.

3. Император Карл 768–814 годы

Карл Великий и Карломан Короткий. 768–771 годы

Пипин был истинным франком. Как его отец и другие предшественники, меровингские короли, он перед смертью разделил свое наследство между двумя сыновьями, получившими еще в 754 году папское посвящение в королевский сан. Младшему, Карломану (ему шел восемнадцатый год) достался внешне компактный, а фактически разнородный блок земель, охватывающий территорию от Суассона до Марселя и от Тулузы до Базеля. Карл, которому тогда был двадцать один год, получил во владение земли в форме обширного полумесяца, идущего от атлантической Аквитании до Тюрингии через большую часть Нейстрии и Австразии, через Фризию и Франконию. Тот факт, что каждый из них обладал частью Нейстрии, Австразии и Аквитании, что Карл сделал своей резиденцией Нуайон, а Карломан — Суассон, как в свое время сыновья Хлодвига, выбравшие себе столицы поблизости друг от друга, — свидетельствовал, казалось бы, о желании сохранить единство королевства.

Однако старший, которого позднее, через много лет после его смерти, назовут Карлом Великим, был фактически наделен значительно лучше брата, обладая окраинными землями, омываемыми морем. И самое главное — братья не ладили друг с другом, несмотря на отчаянные старания их матери Бертрады сблизить их вопреки всем и всему. Это проявилось в 769 году, когда один сеньор с юго-запада по имени Гунальд, возможно, это был сын Ваифра, возмущенный разделом богатейшего наследия принцепсов Аквитании, поднял на восстание западных аквитанцев и гасконских басков. Карл вынужден был один отправиться на подавление мятежа, так как Карломан отказался присоединиться к нему со своим войском. Опасаясь сговора между Карломаном и лангобардом Дидье и создания оси Суассон — Павия, Карл решил опередить события. Он не только сблизился со своим кузеном герцоюм Баварским Тассилоном, который, храня верность традициям своего рода, стал зятем лангобардского короля, но и сам женился на дочери Дидье, отставив на второй план свою законную жену Гимильтруду (которая уже успела родить ему сына, названного царственным именем Пипин).

Конфликт мог бы разгореться нешуточный, если бы Карломан не умер, причем очень своевременно, в декабре 771 года. Карл привлек на свою сторону некоторых наиболее близких Карломану деятелей, включая и Фулрада из Сен-Дени, и завладел наследством брата. Его невестка Герберга и племянник, родившийся в 770 году и также откликавшийся на имя Пипин, нашли убежище… у Дидье. Тогда Карл отослал к отцу свою лангобардку, еще не давшую ему детей, а Дидье не замедлил принять вызов: с первых же дней 772 года он потребовал посвящения сына Карломана и возобновил начатое его предками наступление на Папскую область. Новый папа Адриан I хорошо знал, где найти союзника, способного его защитить. За несколько лет своего участия в аквитанских походах отца Карл уже обнаружил стратегический талант.

Война и мир Каролингов

Усиление и расширение королевства стали наиболее заметными итогами деятельности Карла Великого, именно это неустанно подчеркивалось в «Анналах» королевства, особенно до коронования Карла императором в 800 году После этого военные операции сводились чаще всего к умиротворению или к мерам полицейского характера; пришло время «каролингского мира». В большинстве случаев войны велись одна за другой, по воле обстоятельств, и часто случалось, что широко задуманная операция на одном фронте должна была прерываться из-за угрозы восстания на другом. Тактический гений Карла не подвергался сомнению, хотя ему приходилось бросаться из Испании в Саксонию, из Саксонии в Италию, пользуясь сетью спешно восстановленных и поддерживаемых в порядке дорог. Следует, однако, дать более детальное представление о народе, вынужденном годами не оставлять оружие, о перебросках войск, безропотно двигающихся от одного края королевства к другому. Война велась обычно только в теплое время года. С 755 года воинов призывали, как правило, в мае, собирая их вблизи театра военных действий, а месяца через три отправляли по домам. Так, во всяком случае, предписывалось в приказе о мобилизации, отправленном в 806 году аббату Фулраду в Сен-Кантене: его люди должны были явиться в город Штрасфурт в Западной Саксонии с запасом продуктов на три месяца; однако предвиделось возможное продление срока, поскольку предписывалось иметь «оружие и одежды на шесть месяцев». Для очень многих столь долгое пребывание вне дома было просто невыносимым. Чтобы разрешить проблему неявок, Карл ввел специальным капитулярием два вида ограничений, которые внесли значительные изменения в обычай франков, согласно которому каждый свободный человек был обязан участвовать в войне. Прежде всего ограничение географического порядка: мобилизации подлежали в принципе уроженцы районов, близких к месту сбора, интересы которых прямо затрагивались близящимся конфликтом. Затем шло ограничение социальное: призывались в дальнейшем только наиболее богатые из числа свободных людей, другие же должны были объединяться в группы, чтобы экипировать одного из ее членов, и наконец, самые бедные вносили лишь материальный вклад. Так, капитулярий, принятый в 807 году в Ахене гласит: «… в кампании должен участвовать каждый свободный мужчина, владеющий пятью мансами; а также тот, кто владеет четырьмя; и тот, кто владеет тремя. Там, где найдется два свободных человека, имеющих по два маиса, один из них поможет другому в экипировке… Там, где один человек владеет двумя мансами, а другой одним, они также объединяются… Те, у кого имеется только половина манса, объединяются вшестером, и пятеро помогают шестому приобрести необходимое снаряжение. А если некоторые так бедны, что у них нет ни рабов, ни других ценностей… они совместно собирают пять су, чтобы экипировать шестого человека».