Реанимация. Истории на грани жизни и смерти - Мэтт Морган

пластиковые трубки большого диаметра, полагаясь на теории гидродинамики для увеличения скорости потока при переливании крови. Все это было сделано в центре операционной, пока Раддл держал в правой руке скальпель. Под действием анестетиков мышцы вокруг забрюшинного пространства могли расслабиться, что устранило бы единственную преграду, которая не давала Тристану истечь кровью. По этой причине Раддл должен был приступить к операции уже через несколько секунд после начала действия анестетиков.

Из-за стресса сердце напрягается, а почки начинают удерживать воду и замедлять кровоток.

Через несколько минут с начала операции стало ясно, что жизнь Тристана висела на волоске. Потоки крови всасывались в пластиковые трубки, предназначенные для очистки операционного поля, с такой же скоростью, с которой мы вливали кровь обратно в Тристана. Собранная кровь не пропадала даром. Специальный кровесберегающий аппарат вращал кровь с помощью центробежных сил и выделял из нее эритроциты, которые мы возвращали в тело Тристана. Когда кровь вытекала из отверстия в аорте, аппарат направлял ее под давлением в пластиковые трубки, установленные в вены пациента.

Нам необходимо было поддерживать нормальную температуру тела Тристана, чтобы кровь могла сворачиваться правильно. Мы подогрели дополнительную донорскую кровь с помощью аппаратов, которые пропускали нагретую воду по несущим кровь трубкам подобно системе теплого пола в моем доме. Однако, несмотря на все препараты и приспособления, которые мы используем для сдерживания кровотечения, в случае действительно большой утечки ее необходимо как можно скорее устранить. Проблема Тристана заключалась не в низкой температуре, нарушении свертывания или недостаточной дозе коагулянтов, а в большом отверстии в стенке аорты. В первую очередь нам требовалось выключить «кран». Раддл попросил помощи у своих коллег-хирургов, но я в той ситуации мог помочь лишь одним способом. Я стоял по другую сторону драпировки рядом со старшим анестезиологом, контролируя жизненные показатели Тристана и вводя ему сильные препараты, хотя в другом конце стола моя помощь требовалась больше.

Медицина, как и другие отрасли, опирается на трайбализм (форма групповой обособленности). Это улучшает сплоченность бригады и позволяет быстро выстроить доверительные отношения между людьми, которые практически не знают друг друга. Однако это также может разрушить хороший уход за пациентами. Сегодня вы работаете с бригадой хирургов и критикуете своих нехирургических коллег. На следующий день вы переходите на другую сторону и начинаете направлять гнев и недовольство уже в сторону своих старых товарищей. В экстренных ситуациях, таких как у Тристана, нет времени на гнев или трайбализм. Хотя моим «племенем» в то время были анестезиологи, Тристан нуждался в том, чтобы я был с другими. Ему требовалось, чтобы хирург остановил кровотечение, а я мог предоставить дополнительную пару рук. Я сделал шаг и оказался по другую сторону драпировки, отделяющей хирурга от анестезиолога. Надев хирургический халат, я тоже погрузил руки внутрь тела Тристана. Работа, которую я выполнял, не требовала особых навыков: я просто раздвигал ткани и убирал кровь отсасывателем. Эта простая помощь позволяла мистеру Раддлу хорошо видеть, что он делал, и в результате ему удалось поместить зажим на шейку аневризмы. Это остановило кровоснабжение всей нижней части тела Тристана, включая почки и кишечник. Кровотечение остановилось. Кран был выключен. В течение часа поврежденный участок аорты был заменен трансплантатом, после чего пациенту наложили швы.

Сосудистые заболевания редко отражаются только на одной части тела. Ведь сосуды — это единая кровеносная система.

Хотя хирургические инструменты были убраны и бригада могла отдохнуть, болезнь Тристана только набирала обороты. Его легкие наполнились жидкостью, которая не давала безопасно отключить пациента от аппарата жизнеобеспечения. На рентгеновских снимках грудной клетки виднелись белые пушистые области там, где должны были находиться черные воздушные пространства. Это было связано с большим объемом крови и жидкостей, которые были перелиты во время операции, а также воспалительной реакцией организма на обширное хирургическое вмешательство. Дополнительные факторы свертывания, которые в недостаточном количестве присутствовали в крови для переливания, содержали лейкоциты, которые реагировали на ткани Тристана, вызывая острое посттрансфузионное повреждение легких.

Сердце Тристана тоже было слабым. Сосудистые заболевания редко отражаются только на одной части тела. Было вполне вероятно, что те же патологические процессы, которые привели к разрыву аорты, происходили в кровеносных сосудах рядом с его сердцем и мозгом. Его сердце теперь работало так, будто бежало марафон, чтобы удовлетворять потребности критически больного организма. К сожалению, Тристан не мог похвастаться ни здоровьем, ни молодостью, ни хорошей физической формой, которые способствовали бы восстановлению.

Количество мочи, которое скапливалось в пакете катетера Тристана, тоже уменьшалось с каждым часом после операции. Хотя стресс от хирургического вмешательства может привести к таким последствиям за счет выработки антидиуретического гормона, это редко происходит так резко. Анализ крови подтвердил наши худшие опасения: у Тристана развилась почечная недостаточность. Мы не могли ввести пациенту препараты для разжижения крови, необходимые для подключения к аппарату диализа, потому что риск кровотечения был слишком велик. Вместо этого мы пустили по трубкам аппарата большое количество цитрата натрия (кислой соли, содержащейся в цитрусовых фруктах), который препятствовал образованию сгустков крови за счет связывания кальция. Без этого сгустки привели бы к закупориванию трубок.

Скорому восстановлению способствуют молодость и хорошая физическая форма.

Хотя у нас были аппараты и лекарства, которые позволяли нам справляться с этими проблемами, наибольшие опасения вызывало у нас присутствие крови в стуле Тристана. Хирургический зажим, спасший ему жизнь во время операции, также остановил кровоснабжение кишечника. Хотя аневризма была устранена, недостаток притока крови к кишечнику привел к медленному отмиранию тканей, которое сопровождалось кровотечением. И пусть риск был высок, нам ничего не оставалось, кроме как отвезти Тристана из реанимации обратно в операционную, где мистер Раддл удалил ему те участки кишечника, которые отмирали из-за недостатка кровоснабжения.

Для Тристана критические минуты превратились в критические часы. Я всегда предупреждаю родственников пациентов, что путь к выздоровлению от серьезной болезни всегда дольше, чем они думают. Даже молодому и физически крепкому пациенту с излечимой болезнью могут понадобиться месяцы, чтобы вернуться к функциональной норме. Для Тристана дни стали неделями. Несмотря на то что он пережил череду проблем после двух экстренных операций, он был очень слаб. Ему требовалась трахеостомия для отлучения от аппарата искусственной вентиляции легких, его почки только начали нормально работать, и ему было не обойтись без внутривенного питания, пока его оставшийся кишечник пытался восстановиться.

С помощью персонала отделения реанимации мистер Раддл вывез Тристана, все еще подключенного к аппарату искусственной вентиляции легких, на улицу, чтобы он мог насладиться лучами осеннего солнца. Это произошло через 28 дней после того, как Раддл подъехал к его дому на своем фургоне. Тристан