Возвращение чувств. Машина. - Екатерина Мансурова

Ехидно ухмыльнувшись, она рыгнула. Няня, возмущённо фыркнув, открыла было рот, но глянув в смеющиеся глаза, тоже рассмеялась, погрозив пальчиком. Поели они с удовольствием – еда показалась не такой, как до сих пор. Пожалуй, более сдобренная травами, и… жирная. Вкусная.

Пьер, поев, с облегчением растянулся на кровати, скинув сапоги и камзол. Нога его, к счастью, не беспокоила – не намечалось ни отёка, ни повышенной температуры. Спасибо ещё раз Гийому и его отварам-мазям. Решив поэтому не трогать ногу до ужина, они с Марией посидели, пока не унесли грязную посуду, отдышались, и решили отправиться в город за покупками, предварительно подправив грим и парики друг у друга.

Ярмарка работала вовсю. На улицах было оживлённо (это если очень мягко называть положение, когда приходится протискиваться…). Сновали разносчики еды, сладостей и напитков. Чем ближе к рыночной площади, тем лоточников становилось больше. Покупателей всех сословий и просто праздношатающихся тоже хватало, и по мере приближения к площади с ярмарочными палатками и торговыми рядами, число их росло и росло, так, что возле самих рядов им пришлось уже работать локтями, проталкиваясь через плотную бурлящую толпу.

Кошельки приходилось вначале придерживать, а затем и перепрятать за пазуху – незачем давать шанс многочисленному воинству шустрых оборванных босоногих мальчишек, и не менее шустрых профессиональных нищих и псевдоюродивых, активно выискивающих и выщупывающих лопухов из провинции, и просто лопухов.

Они, стараясь не торопиться и особенно нагло не толкаться, больше трёх часов ходили между палаток и лотков – с тентами и без. Здесь они покупали в-основном еду, и кое-что из одежды. Мария выбрала Пьеру запасные штаны, взамен испорченных. Выбор тканей и изделий из льна и шерсти тоже оказался весьма богатым. Затем они прошли на улицу оружейников, где пополнили запас стрел. Катарина с удовлетворением отметила, что хотя бы здесь наблюдается элементарная стандартизация: арбалетные вполне подошли.

Обошли они и улицы жестянщиков, кожевников, ткачей, и много ещё кого.

В городе можно было купить практически всё: от иголки до корабельной лебёдки, и от пирожка до цельной коровьей туши. Продавались лекарственные средства (большинство крайне сомнительного вида), средства для охмурения возлюбленного (любовные элексиры – с «рогом единорога» и без), травы… Даже сушёные экзотические плоды – типа дыни, инжира и фиников.

Продавались восточные ковры, ювелирные изделия и благовония (действительно очень вонючие – или пахучие, смотря на чей вкус).

Продавалась обувь и одежда всех размеров, цветов и фасонов (впрочем, фасоны как раз особым разнообразием не отличались: ну ещё бы – ведь мода менялась не каждый год, а, наверное, пару раз в столетие!). Что не мешало дамам из провинции презрительно надувать губки, торгуясь за очередной новый столичный «писк».

Продавались лошади, мулы, коровы, овцы и ослы, продавались куры, просто птицы и птицы певчие (в этом углу площади вообще ничего расслышать или понять было невозможно из-за мычания-щебетания-ржания, не говоря уже об отчаянно ведущемся торге из-за пары денье). Наконец, продавалась самая разнообразная еда – готовая и сырая: от запахов прямо слюнки текли. Сыры, колбасы, ветчина и другие копчёности, чеснок кажется вообще заполнял все эти ряды, репа (вот её вкус Катарина не оценила – ну ещё бы, после картошки-то…), тыква, капуста, пучки душистой зелени, лук, морковь… Катарина обнаружила, что обрызгивание всей этой съедобной флоры холодной водой – для придания «товарного» вида практикуется, похоже, со времен древнего Египта…

Дарами полей и кулинарным искусством хвалились представители трёх стран – ведь границы проходили буквально в трёх-четырёх лье.

А с визами или таможенниками проблем ещё не было – прямо «единая Европа»…

Продавались, разумеется, и женщины. Не желая в дни ярмарки сидеть в специально отведённом им квартале, некоторые рисковые девицы предлагали себя, щедро демонстрируя товар, так сказать, лицом. Ну, и другими местами. Гораздо чаще попадались открыто действующие шустрые и настырные сутенёры, предлагавшие кавалерам «развлечься в прекрасных условиях», и, конечно, «с самыми лучшими, а не грязными – как вон те! – девушками!».

На все предложения Катарина неизменно отвечала, что позже – непременно, а сейчас у них – дела. Интересно, что бы сказала няня, согласись она… Ха!

Впрочем, по здравом размышлении она решила, что не будет так жестоко шутить с пожилой девушкой пристойных нравов.

Большинство торговцев и торговок были бойкие и весёлые юмористы, не лезущие за острым словом в карман, любящие поговорить, и с лужёной глоткой. Хотя попадались и ворчливые буки – видать, местные, у которых приезжие шустряки отбивали клиентов: редкий покупатель заглядывал в палатку или на лоток таких. Бизнес не уважает ленивых и недружелюбных. Такие и глядели настороженно – чтобы кто чего не спёр.

Сильно доставали разносчики и попрошайки – дёргали то за руки, то за одежду всё время, вынуждая постоянно проверять, на месте ли деньги. Она вскоре перестала реагировать на их слова, впрочем, как и большинство покупателей и продавцов – если какой-нибудь оборванец, схватив вдруг яблоко с лотка, кидался прочь, его провожал весь базар криками и улюлюканьем, однако по– настоящему кидаться в погоню или ловить беглеца никто не спешил, кроме пострадавшего, да и то – скорее, для вида. Здесь опасно было оставлять товар или лавку без присмотра – потеряешь больше. Городская же стража, которую Катарина иногда видала, явно считала, что деньги им платят просто за грозный вид и чёткий строевой шаг…

Теперь, углядев понравившуюся вещь, Катарина смело и нагло начинала торговаться, но превзойти в этом искусстве Марию, ей, похоже, не удастся никогда. Поэтому вскоре они выработали следующую тактику: она сообщала няне, так, чтобы не видел продавец, что именно ей нужно, и та, добросовестно работая языком, ругала выбранную вещь, а Катарина, поддакивая продавцу, нахваливавшему кровное, вроде, сомневалась – оно, как бы, дескать, конечно, ничего – но вон там… (неопределённый кивок) он (в смысле – мессир) видел дешевле, и, вроде, получше…

На что возмущённый продавец ожесточённо доказывал, что лучше его товара нету, и обычно, сыграв на тщеславии, или с помощью грубой лести, им удавалось приобрести нужное за полцены, или ещё дешевле. Словом, ролевые игры помогали и развеяться от скуки, и экономили деньги. Сильно облегчало дело то, что французский знали абсолютно всё. Ещё бы – Франция здесь, в Европе, точно играет Первую Скрипку… Молодец все-таки чёртов Филипп – похоже, сильный Король. Жесткий. Жестокий. Как не вспомнить себя, любимую…