Мой спаситель - Глиннис Кемпбелл

— Я не гонялся за шлюхами. Собственно говоря, это они гонялись за мной, — безразличным тоном солгал он.

Глава 11

Мошенник с испещренным следами оспы лицом затрепетал, с опаской косясь на приставленный к его горлу кинжал.

— Да, я видел его! — закивал он головой, нервно облизывая губы и глядя на бронзовый медальон.

«Наконец-то, — подумал Сомбра, — хоть кто-то узнал крест». Он провел в Нормандии уже два дня, и этот несчастный, которого он допрашивал сейчас, был первым, кто сумел дать ему внятный ответ.

— Где? — требовательно спросил он.

— Это де Монфоры. Из Фландрии. Откуда именно, я не знаю.

— Идиот! — сплюнул Сомбра и надавил на кинжал посильнее.

— Подождите! Мужчина… от де Монфоров… проезжал здесь несколько месяцев назад. У него был точно такой же рисунок — г-гора с короной.

У мошенника закатились глаза, и он, запинаясь, пробормотал:

— А теперь позвольте мне уйти, сэр. Можете забрать свой кошелек. Можете забрать все кошельки, которые достались мне нынче утром.

Сомбра зарычал. Он еще не закончил разговор.

— Что говорил тот человек?

— Ох. — От усилия вспомнить что-либо еще мужчина наморщил лоб. — Что-то о пропавшей наследнице, девушке, что-то в этом роде.

Сомбра медленно выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы. Это действительно были хорошие новости, даже лучше, чем он рассчитывал.

— А награду не предлагали? — без интереса спросил он.

— О да, была и награда, сэр, — мужчина резко выдохнул, когда Сомбра острием кинжала пощекотал его горло.

Сомбра фыркнул. Этот идиот, скорее всего, даже не помнит шла ли речь о награде. Вероятно, он был слишком занят тем, что резал кошельки, чтобы прислушиваться. Но если речь шла о пропавшем наследнике, то всегда предлагалась награда.

Теперь у Сомбры было то, что ему нужно. Кто-то где-то разыскивал Лине де Монфор, кто-то, желавший заплатить за ее возвращение. Он с трудом скрывал удовольствие. Он не только получит вознаграждение за возвращение пропавшей наследницы в родовое гнездо, но и отомстит Лине де Монфор, подменив ее какой-нибудь самозванкой, и месть его будет сладка.

— Могу я уйти, сэр? — робко спросил мошенник.

Сомбра взглянул на него. В своих грезах он позабыл о нем.

Он опустил руку в перчатке и сорвал свой кошель с пояса вора, а потом легким движением запястья перерезал ему горло и оставил того, захлебываясь собственной кровью, расставаться в темном переулке с последними мгновениями своей никчемной жизни.

Сомбра аккуратно вытер свой клинок из отличной толедской стали о накидку жертвы, сунул его в ножны и сдул пыль со своих кордобских перчаток. Все, что ему требовалось сейчас, это найти красивую зеленоглазую девушку с золотыми волосами, которая желает променять свой полуразвалившийся арендованный домик на место за главным столом в замке де Монфор. Возвращаясь в гостиницу, где лежал связанный Гарольд, он улыбался от восторга.

Лине услышала, как кто-то негромко скребется в дверь.

— Сэр, — прошептала какая-то женщина. — Сэр.

— Ага, — воскликнул цыган, широко улыбаясь, — это, должно быть, женщина, нуждающаяся в моих услугах.

Лине пожалела, что ей нечем бросить ему в голову.

Он приоткрыл дверь.

— В чем дело?

— Идут люди из магистрата. Они обыскивают все комнаты.

— Проклятье! — выкрикнул Дункан, с силой ударив кулаком в притолоку.

— У меня есть идея, — предложила женщина.

Лине не слушала дальше — это ее не касалось. Она ничего не сделала, а если люди из магистрата придут сюда, она сама сдастся им… Что, может, безопаснее…

— Лине! — резко бросил ей цыган. — Снимайте это платье! Нам нужно срочно уходить отсюда!

«Этот мужчина определенно сошел с ума».

— Это вы должны немедленно уходить отсюда, — заявила она. — Я буду ждать представителей власти. И я останусь одетой.

— Лине, послушайте, с людьми из магистрата идет и Эль Галло. Я не знаю почему. Зато знаю другое — для нас это может означать только новые неприятности.

— Неприятности для вас. А со мной все будет в порядке. Я Лине де Монфор, дочь лорда…

— Не имеет никакого значения, будь вы хоть дочерью самого царя Нептуна! — Его глаза метали молнии. — Нам нужно уходить. Быстрее!

— Но где мы будем…

— Быстрее! — он обеими руками вцепился в ворот ее куртки и рванул вниз, разорвав почти до пояса. Пока она стояла, открыв рот от удивления, женщина вошла в комнату в сопровождении двух молоденьких девушек с ярко раскрашенной дешевой одеждой в руках.

— Зеленое подойдет, — бросила женщина, окидывая ее опытным взором. — Ну, дорогуша…

Цыган уже рылся в груде одежды, пока не остановился на вышитой темно-коричневой накидке.

— Но это же скатерть для стола, — запротестовала женщина.

— Теперь это моя накидка, — заявил цыган, набрасывая ее на плечи.

Девушки попытались натянуть на Лине уродливое зеленое платье, но оно было слишком мало.

— Вам нужна вуаль, — сказала женщина цыгану. — Селеста, принеси мою лучшую вуаль сливового цвета, — и, внимательно посмотрев на Лине, добавила: — И еще одну для девушки, темно зеленую. — Она прищелкнула языком. — Ах, если бы у нас было больше времени, я бы выкрасила тебе волосы в темный цвет.

Лине неловко повела плечами в чересчур тесном платье. Святой Боже, неужели это ее грудь выпирает из разреза платья словно две пышные и перезрелые булки? Цыган завернулся в огромную скатерть, и женщина сколола ее у него на шее бронзовой брошкой. Вернулась Селеста и засуетилась вокруг Лине, накручивая и закалывая ее локоны в тугой узел, а потом надела сверху зеленую вуаль. Вторая девушка принялась затягивать тесемки у Лине на спине, не обращая внимания на ее протест. Наконец платье село на ней, как вторая кожа.

Но каким бы непристойным не был вид у Лине, когда переодевание было окончено, она была уверена, что не сможет выглядеть так абсурдно, как цыган. Импровизированная накидка небрежно свисала, едва прикрывая бедра, а ее расшитая цветами кайма резко контрастировала с огромными башмаками. Вуаль сливового цвета с желтой тесьмой, завязанной в узел, скрывала его лицо и волосы так, что голова мужчины напоминала огромную гроздь винограда на ветке. А когда он с серьезным видом обернулся к ней, чтобы спросить у нее, готова ли она, Лине, увидев его смуглое мужское лицо — его темные брови, резко очерченные скулы — под аккуратной кромкой вуали сливового цвета, не смогла удержаться и громко расхохоталась.

На улице было холодно и пустынно, когда они в компании еще не занятых проституток вышли из борделя. Где-то на скомканных простынях в постелях шлюх все еще храпели моряки. Купцы только начали потягиваться перед своими потрескивающими очагами, наполняя свои огромные животы едой.