Тревожная служба - Андрей Козлов

- Постараюсь, товарищ полковник!

Забегая вперед, скажу, что на сборах офицерского состава, которые были проведены через неделю после моего приезда, я прочитал несколько лекций. Слушали меня внимательно, с интересом, задавали много вопросов. На двусторонних занятиях командир дивизии назначил меня посредником. Я старался не ударить в грязь лицом и, кажется, справился с поручением. Во всяком случае, ни та ни другая сторона претензий ко мне не имела.

Сборы помогли мне лучше уяснить оперативную обстановку, а главное, ближе познакомиться с командирами и начальниками штабов полков и батальонов, с офицерами штаба дивизии.

- Вы приехали с семьей? - спросил меня полковник Михайлов. Получив утвердительный ответ, сообщил: - Квартира для вас подготовлена. Если что-нибудь будет надо, не стесняйтесь, обращайтесь за помощью.

Сергей Николаевич налил из графина воды в стакан, посмотрел его на свет и выпил, смакуя каждый глоток.

- Ну, а что нового в штабе войск? Кого видели?, С кем беседовали? Рассказывайте.

Выслушав мои ответы, полковник стал с жадностью расспрашивать, какие новые фильмы демонстрируются в Москве, что идет в театрах, кто гастролирует из зарубежных знаменитостей.

- Наш город, конечно, не Москва, - вздохнул командир дивизии, - но и здесь уже восстанавливается культурная жизнь. Есть что и посмотреть и послушать. Одна беда - свободного времени нет. Вы, может, не поверите, а вот когда окунетесь в работу - сами на себе почувствуете.

Полковник повернул голову к окну и на какое-то время умолк, словно видел отсюда убежища бандитов, отбиравших у него все время, глухие урочища, поросшие густым кустарником балки, хутора, укрытые от глаз людских.

- Когда будут ликвидированы оуновские гнезда и народ Западной Украины вздохнет свободно, - оторвав взгляд от окна, мечтательно произнес полковник, - возьму я отпуск, поеду в Москву и не успокоюсь до тех пор, пока не побываю во всех театрах и концертных залах...

В дверь коротко постучали, и сразу же в кабинет вошел коренастый брюнет с красивым мужественным лицом.

- Товарищ Козлов, если не ошибаюсь? - спросил он, обращаясь ко мне.

- Начальник штаба дивизии Семен Григорьевич Бромберг, - представил вошедшего полковника Сергей Николаевич.

Мы крепко пожали друг другу руки.

Почти следом за начальником штаба в кабинет вошел еще один полковник.

- Ну, словно сговорились! - шутливо заметил полковник Михайлов и представил меня начальнику политотдела Василию Васильевичу Дееву.

Я уже писал, что общение со старшими командирами и начальниками в значительной мере помогало мне расти. Много было у меня учителей. Стали ими и полковники Михайлов, Бромберг и Деев.

Мой путь был еще совсем коротким: командир взвода, начальник заставы, начальник штаба батальона, заместитель начальника штаба полка. И вдруг такое повышение!

"Он небось в училище экзамены по шпаргалкам сдавал..." - вспомнился почему-то давний разговор красноармейцев в вагоне воинского эшелона, следовавшего из Ленинграда в Карелию. Что ж, шпаргалка могла помочь и на экзаменах в академии. Кое-кто пользовался этими школярскими методами, не понимая того, что жить по шпаргалке нельзя, не получится.

Полковник Михайлов, как, пожалуй, никто другой из командиров, встречавшихся на моем пути, научил меня точности и стремлению к постоянному обновлению своих знаний. Если уж он требовал доложить ему о выполнении приказа через тридцать минут, то не терпел и минуты опоздания, как не терпел и досрочных докладов. "Нормы надо перевыполнять за станком!" - говорил он в таких случаях.

Командир дивизии многое умел, назубок знал уставы и прочие руководящие документы. И тем не менее постоянно повышал политические, военные и специальные знания, методическое мастерство. Бывая в частях и подразделениях, обязательно посещал занятия, личным показом учил сержантов и офицеров, причем делал это дружелюбно, не унижая достоинства того или иного командира. На снарядах полковник Михайлов работал как настоящий спортсмен без помарок. Стрелял только в "десятку". Любое оружие разбирал и собирал с завязанными глазами. Знал такие тонкости управления автомобилем, так безошибочно мог определить "болезнь" двигателя, что самые опытные водители только руками разводили.

- Командир наш - ума палата! - с гордостью говорил мне начальник штаба полковник Бромберг. - Учитесь у него. Пригодится. Глядишь, тоже дивизию дадут!

К сожалению, учиться мне пришлось недолго - менее чем через год полковник С. Н. Михайлов получил большое повышение - его назначили начальником отдела боевой подготовки войск МГБ СССР.

У начальника штаба я перенял любовь к порядку, причем к порядку даже в так называемых мелочах. Свое дело полковник Бромберг знал превосходно. Прав был генерал-лейтенант П. В. Бурмак, давая ему самую блестящую характеристику. Я благодарен судьбе за то, что мне пришлось служить под руководством такого талантливого штабиста. Полковник не прощал и малейшей небрежности в отработке документов, косноязычия.

- Ласкайте фразу до тех пор, пока она вам не улыбнется! - часто повторял он выражение Анатоля Франса.

Но не только в штабном хозяйстве любил Семен Григорьевич порядок. На службу он являлся минута в минуту, хоть часы проверяй, а из дому выходил чуть свет. По пути, бывало, обойдет все подразделения, подберет брошенные где попало саперные лопаты, принадлежности для чистки оружия и другое "бесхозное" имущество и, нагрузив все это на себя, принесет в штаб, а потом вызовет командиров и так поговорит с ними, что те выскакивают, словно из бани.

Я еще расскажу о политработниках - замечательных коммунистах-ленинцах, любимцах воинов-чекистов, которые оставили о себе добрую славу у западных украинцев и у которых я многому научился. Сейчас лишь отмечу, что такими они были и потому, что руководил ими, направлял их работу полковник В. В. Деев, боевой (четыре года воевал на фронтах Отечественной войны!), мыслящий офицер.

С Василием Васильевичем Деевым военная судьба свела меня еще раз. Через несколько лет после описываемых здесь событии я был назначен начальником штаба дивизии имени Ф. Э. Дзержинского, куда немного ранее был переведен начальником политотдела полковник Деев...

Нам помогал народ

Работа в штабе дивизии меня вполне удовлетворяла, и все же через полгода, когда мне предложили другую, я дал согласие на перевод. Так я стал командиром стрелкового полка.

Городок{5}, в котором располагался штаб и отдельные подразделения полка, утопал в зелени. Узкие улочки, мощенные камнем, дома со стрельчатыми черепичными крышами напоминали мне город, где я служил раньше.