Шумерские ночи - Александр Рудазов

Знать бы еще, с кем предстоит общаться здесь…

Креол не произносил ни звука. Он стоял неподвижно и ждал. Ждал, когда загадочная тварь покажется. Даже если она невидима, если сумеет напасть незамеченной — не страшно, Личная Зашита подстрахует. Это заклятие — воистину гордость шумерской Гильдии. Маг, который его изобрел, был настоящим гением защитных чар.

Но что-то уж слишком долго ничего не происходит. Чудовище не голодно? Или оно еще не знает, что здесь ему приготовлен обед? Быть может, оно наведывается в этот подвал лишь время от времени? Тогда Креол может впустую прождать несколько часов или даже дней. Малоприятная перспектива.

Сейчас Креол не отказался бы от кошки. Эти священные животные чувствуют присутствие нечисти, как никто другой. И в отличие от собак, которые сразу начинают лаять — безостановочно, исступленно, — кошки реагируют спокойно. Поэтому для мага, чьи высшие чувства еще не идеальны, нет ничего лучше хорошей кошки.

Или змеи. Змеи тоже обладают высокой чувствительностью.

Правда, у кошек есть еще и другие достоинства — в отличие от змей, кошки мягкие, теплые и пушистые. Выбор очевиден.

Креол простоял и прождал почти целый час. И у него наконец лопнуло терпение. Резким рывком маг выдернул из-за пояса жезл, направил его на дверь и рявкнул:

— Кадиштихтан!!!

Слово-ключ запустило заклятие Звукового Резонанса. Невидимая волна с гудением обрушилась на каменную дверь, снося ее со штырей и отбрасывая, как тоненькую дощечку.

Уже не заботясь о секретности, маг размашистым шагом взошел по лестнице, удерживая наготове сразу три заклинания. Шебаррис заплатит за то, что запер его в подземелье. Плевать на его проклятую тварь — пусть сидит там хоть до пробуждения Ктулху!

При виде Креола Шебаррис стал белым, как алебастр. Жирные губы мелко задрожали, глаза выпучились, придав толстяку сходство с лягушкой. Он пролепетал:

— Т-ты… т-ты… ты вышел оттуда?…

— Вышел, — угрюмо подтвердил Креол, взвешивая на руке жезл.

— Что ты наделал?… — в ужасе прошептал Шебаррис, пятясь от мага. — Что ты натворил?… Ты вышел из подвала — и тварь вышла следом за тобой! Теперь она сожрет всех нас!

— Я никого там не видел, — прошипел Креол, едва сдерживаясь от распирающей его злости. — Я прождал гибель времени, но никого не видел и не слышал. Ты подвалом не ошибся, боров?!

— Не подходи ко мне! — вскрикнул Шебаррис. — Не трогай меня! Не ешь меня! Я делал все, как ты приказывал, это не моя вина, не моя вина!

Креол озадаченно нахмурился. Кажется, этот жирный идиот разговаривает не с ним. Вид у Креола сейчас угрожающий, но есть он совершенно точно никого не собирается. Значит…

Но догадка оказалась ошибочной. Повертев головой, маг никого вокруг не обнаружил. Пустая комната. В астральном слое тоже ничего необычного. Никаких демонов, никаких призраков, никого вообще.

Тогда чего же этот толстяк так трясется?!

— Не подходи… — лепетал тот, оседая на пол. — Не подходи…

Креол сделал два шага вперед. Шебаррис никак на это не отреагировал. Он смотрел не на Креола, а куда-то рядом. Маг погладил бороду и прошел через это место.

Ничего. Пустота.

— Эй, — окликнул Креол Шебарриса. — Как выглядит эта твоя тварь?

— Не знаю… — слабеющим голосом ответил богач. — Не знаю… Никогда ее не видел…

— Так что же ты мне голову морочишь?! Чего ты… — Креол потянул носом. — Ты что, обмочился?

Шебаррис тоскливо всхлипнул. Креол брезгливо поморщился и заговорил, стараясь оставаться спокойным:

— Ты, отрыжка Нергала. Я два раза спрашивать не буду. Рассказывай мне все как есть. И рассказывай так, чтобы я понял. Если я чего-то не пойму или вздумаешь мне врать — выбью вторую половину зубов.

— По-почему вторую? — пролепетал Шебаррис.

— Потому что первую половину я тебе выбью в любом случае. За то, что запер меня в подвале.

Размазывая по лицу слезы и сопли, Шебаррис принялся рассказывать. Креол выслушал его историю с каменным лицом, а потом заставил рыдающего толстяка подняться на ноги. Не обращая внимания на стоны и скулеж, маг пинками прогнал хозяина дома по коридору и лестнице и втолкнул в тот самый подвал, откуда недавно вырвался сам.

Прищелкнув пальцами, Креол наложил на Шебарриса Усыпление. Дождавшись, пока тот захрапит, маг начитал заклятие Каменной Стены. Как и многие другие заклинания, Креол помнил его наизусть. Спасибо старому ублюдку Халаю, заставлявшему учеников зубрить магические тексты до потери пульса.

Оставив Шебарриса запертым в подвале, Креол вышел из дома.

По дороге он злобно ругался и пинал мебель.

Следующее место в списке Креол отыскал не сразу. Ему пришлось битый час бродить по нимрудским трущобам, прежде чем он наконец набрел на искомый амбар.

За то время, что маг провел в заточении, солнце перевалило за полдень и стало еще жарче. Креол смахнул со лба пот и окликнул проходящего мимо водоноса. Тот остановил своего ослика и протянул покупателю мех. Креол с удовольствием глотнул холодной воды, нашаривая за поясом снизку сиклей.

— Это зерновой амбар? — спросил маг, кивая на старое здание.

— Он, а как же, — охотно ответил водонос. — Ищешь кого-то, абгаль?

Водоносу было скучно. В полуденную жару шумерские города вымирают — жители прячутся под крышами, спасаясь от солнцепека. Однако торговля водой в это время довольно прибыльна — немногочисленные прохожие изнывают от жажды и легко расстаются с сиклями.

— Я ищу брошенный дом, — ответил Креол. — Мне говорили, что там привидения.

— Есть тут такой. Вон тот, что немного наособицу от остальных.

— Который слегка кренится влево?

— Он. А что тебе там за нужда, абгаль? Изгонять будешь?

Креол пожал плечами. На сей раз он не стал прятать жезл, выдающий в нем мага. Призраков так просто не обманешь — ауру они видят даже лучше, чем материальное тело. Ну и водонос, конечно, сразу понял, с кем имеет дело.

— Недавно в Нимруде, абгаль? — спросил он, наливая Креолу еще воды.

— Вчера приехал.

— То-то я о тебе раньше не слышал. Я тут у нас всех знаю.

— Всех-всех?… — усомнился Креол. Все-таки в Нимруде больше двадцати тысяч жителей.

— Ну, может, и не всех поголовно, но всех, кто хоть что-то из себя представляет. А маги много чего из себя представляют.

— Это верно, — согласился Креол.

Слова водоноса ему понравились. Да и вообще он всегда симпатизировал людям этого ремесла. В конце концов, его дед со стороны матери тоже был водоносом. Креол совершенно его не помнил — старик умер еще до того, как внук научился говорить, — но домашние рабы рассказывали, что он был хорошим человеком.