Битва за Берлин. В воспоминаниях очевидцев. 1944-1945 - Петер Гостони

Геббельс уже давно охрип от постоянного крика. Он уже не владеет аудиторией так, как раньше, и среди иностранных журналистов в Берлине бытует мнение, что до решающей битвы за германскую столицу дело не дойдет. Баррикады, сооруженные из булыжников и всякого металлического хлама, ржавых автомобилей и дырявых ванн, не внушают доверия, и мы не можем себе представить, что они станут серьезным препятствием для тяжелых танков Сталина. (Было много и очень серьезных оборонительных сооружений. – Ред.) Через два, три дня все закончится, говорим мы. От самых различных источников все мы уже слышали, что фольксштурм не будет сражаться и что коммунисты, конечно, будут приветствовать русских как освободителей. И только некоторые качают своими умными головами и говорят, что неистовство Красной армии вызовет у немцев отчаяние, так что жар самой битвы разожжет гигантский пожар. <…>

В пресс-клубе на Лейпцигерплац полнейший развал. В рабочих кабинетах царит хаос из бумаг, битого стекла, стульев и столов, одним словом, ужасный беспорядок. И все это покрыто толстым слоем известковой пыли. Никакой охраны на входе. Никакой цензуры. Все разваливается. Создается впечатление, что все пресс-службы в Берлине прекратили свою деятельность. <…> Уже сейчас [21 апреля] нужно говорить о Берлине как об осажденном городе: насколько мы знаем, русские взяли под свой контроль все важнейшие магистрали, ведущие из города. Каким-то чудом проходят телефонные звонки из Стокгольма и Копенгагена, и отдельные счастливчики имеют возможность послать домой сенсационные телеграммы – никто не беспокоится о цензуре, ведь все разваливается. Слушайте, слушайте, говорят они в конце разговора, слушайте канонаду в Берлине! Мы слышим, мы слышим, отвечают взволнованные голоса из Стокгольма и Копенгагена».

С военной точки зрения у крепости Берлин мало шансов долго противостоять Красной армии, этому грозному противнику, имеющему подавляющее преимущество в живой силе и технике.

«Число и сила формирований, оборонявших в эти апрельские дни столицу германского рейха, когда моторизованные соединения советских маршалов Рокоссовского, Жукова и Конева с каждым часом приближались к Берлину, были настолько незначительными, что это даже трудно себе представить. Наряду с местными артиллерийскими и зенитными частями оборона города включала в себя дежурные подразделения, личный состав военных училищ, части ландесшютце, подразделения заводской и почтовой охраны, временно сформированные батальоны истребителей танков, подразделения войск СС и общих СС, а также боевые отряды фольксштурма и гитлерюгенда.

Берлинский оборонительный район был разделен на восемь секторов, обозначенных буквами от «А» до «Н».

Каждый сектор подчинялся коменданту сектора с полномочиями командира дивизии. Вдоль окраин столицы рейха проходила первая оборонительная линия. За ней, на несколько километров в глубь города, оборону дополнял второй оборонительный рубеж. Внутри города кольцевая городская железная дорога была определена как следующая оборонительная зона. За ней следовало так называемое «внутреннее оборонительное кольцо», границами которого служили Ландвер-канал и Шпре. Сектор Вильгельмштрассе – рейхсканцелярия получил название «Цитадель».

Несомненно, основу обороны составляла артиллерия. Она состояла из легких и тяжелых батарей, которые были объединены в слабые полки. В отдельных секторах артиллерию использовали в основном в составе артиллерийских полков. Почти все орудия были иностранного производства, а следовательно, и запас боеприпасов был ограничен. К тому же артиллерия была почти неподвижна, так как в полках не было даже ни одного тягача.

Гораздо лучше обстояли дела с противовоздушной обороной. 1-я Берлинская зенитная дивизия под командованием генерал-майора Отто фон Зюдова уже много лет входила в систему противовоздушной обороны города. Она хорошо зарекомендовала себя в бесчисленных сражениях с армадами бомбардировщиков союзников. Дивизия состояла из четырех зенитных полков, на вооружении которых имелись зенитные орудия калибра от 20 до 128 мм. Основу их ударной мощи составляли три огромные бетонные башни противовоздушной обороны: «Цообункер» в Тиргартене, «Фридрихсхайн» и «Гумбольдтхайн», которые защищали от вражеских самолетов прежде всего центр города с правительственным кварталом.

Эти бетонные башни использовались как огневые позиции зенитной артиллерии, так и как огромные бункеры для населения, поскольку кроме собственного гарнизона в них могли укрыться еще до 40 тысяч человек. Зенитные башни располагали автономными системами электропитания и водоснабжения, в них также имелся достаточный запас боеприпасов и продовольствия. Вооружение башен было различным. Например, башня «Цообункер» имела на вооружении четыре спаренных зенитных орудия калибра 128 мм и двенадцать 20-мм зениток. Они могли использоваться как для отражения воздушных налетов, так и в наземных боях.

Пехотные части защитников Берлина не отличались ни хорошим вооружением, ни высокой боевой подготовкой. Фольксштурм и гитлерюгенд представляли собой основные силы местной самообороны. Их нельзя было рассматривать в качестве боевых частей. Скорее их можно было сравнить с полувоенными отрядами народного ополчения. В фольксштурме были представлены все возрастные группы – от 16-летних юношей до 60-летних стариков. Но чаще всего основную массу подразделений фольксштурма составляли пожилые люди. Как правило, партия назначала командиров подразделений из своих рядов.

И только бригада войск СС под командованием бригадефюрера СС Монке, которая осуществляла командную власть в центре города, была хорошо оснащена и отличалась высоким боевым духом.

Обеспечение боеприпасами защитников города было с самого начала недостаточным. Имевшиеся три крупных склада боеприпасов, которые находились на окраинах Берлина, уже 20 апреля попали в руки наступавших красноармейцев. Правда, имелся еще один небольшой склад в центре города, но там хранились главным образом трофейные боеприпасы, в первую очередь русские патроны калибра 7,62 мм. Снабжение по воздуху вряд ли могло компенсировать нехватку боеприпасов в случае долгой осады.

Положение с обеспечением горючим защитников города также было скверным. Поэтому для перевозки боеприпасов и прочих грузов приходилось использовать упряжки лошадей. Передислокация моторизованных армейских подразделений осложнялась с каждым днем, и в конце концов она стала проводиться только после получения особого разрешения вышестоящих командных инстанций.

И напротив, обеспечение продуктами питания воинских подразделений, а частично и гражданского населения, было вполне удовлетворительным, за исключением нехватки продуктов в некоторых районах города».

Какова же была численность сил, брошенных на оборону Берлина? В 1967 году русские военные источники назвали конкретные цифры: «В то время, когда советские войска прорывали оборону на Одере и Нейсе, фашисты предприняли все необходимые меры, чтобы укрепить Берлин и усилить берлинский гарнизон. <…> В городе были сформированы новые батальоны фольксштурма. 22 апреля из гражданских и военных тюрем были выпущены все заключенные, которых тоже привлекли к обороне города. Кроме двухсот батальонов фольксштурма в Берлине находилось около 80 тысяч солдат из отступавших частей и 32 тысячи полицейских. К этому времени общая численность войск в Берлине превышала 300 тысяч человек».

Эрих Куби, который в 1965 году опубликовал свою книгу «Русские в Берлине», приходит к следующему результату: «Когда он [генерал Рейман, первый военный комендант Берлина] 7 марта принял свой пост, то оценил численность своих войск в 125 тысяч человек. В действительности по сигналу тревоги могли собраться не более 94 тысяч человек, из них 60 тысяч составляли члены фольксштурма. Но фольксштурму военный комендант мог отдавать только тактические приказы, в остальном этот «последний резерв» подчинялся гражданским органам власти [Геббельсу]». (В начале марта, за месяц с лишним до начала советского наступления, цифры были такими, но позже оборона города, естественно, усиливалась, как и численность защитников. – Ред.)

Более точные цифры называет журнал «Шпигель» в своей документальной серии статей о Берлине: «Понедельник, 23 апреля 1945 года. <…> В бункере фюрера под рейхсканцелярией недалеко от Потсдамерплац Адольф Гитлер назначает генерала артиллерии Гельмута Вейдлинга комендантом Берлинского оборонительного района. Со своими наскоро сформированными подразделениями, состоящими из 44 630 солдат, 42 531 бойца фольксштурма, 3532 членов гитлерюгенда, «Трудовой повинности» и организации Тодта, генерал должен устоять перед напором двух с половиной миллионов советских солдат. При этом только у каждого второго защитника Берлина имелось в руках оружие».