Бестия - Екатерина Орлова

вода, столкновение тел создает брызги. Я ускоряюсь, как только Алину накрывает оргазм и она выгибается, позволяя мне дотянуться зубами до ее соска и прикусить его. Я уже не контролирую свое удовольствие, отпускаю его, убедившись, что моя девушка получила удовольствие. И кончаю сам. Мне приходится прикусить нижнюю губу чуть ли не до крови, когда сквозь морок удовольствия я осознаю, какое имя готово сорваться стоном с моих губ.

Мы тяжело дышим, соприкасаясь носами. Алина проводит короткими ноготками по моему затылку, заставляя мурашек нестись по коже.

– Я люблю тебя, – шепчет она в мои губы.

Я громко сглатываю. Почему вдруг мне стало так сложно произнести эти слова вслух? Выбираю самый нейтральный вариант, чтобы мне не приходилось прямо сейчас ломать себя.

– И я – тебя.

Мы еще немного целуемся. Нежно, легко. Я четко осознаю, что целую Алину, а во рту почему-то совсем другой вкус. Вкус наркотика по имени Варвара. Ее свежий запах, ее терпкий вкус, ее мычание мне в губы; мурлыканье, которое никогда не оставляло меня равнодушным. Чувствую себя подонком: целую одну, а думаю о другой. Но вот прямо сейчас я не могу никак перестроиться.

Три года! Ее не было три года. Я правда смирился с ее смертью, и во многом это заслуга Алины. А теперь она появилась, как черт из табакерки. И что? Я готов бросить все и упасть в ее негостеприимные объятия? Черта с два я опять поведусь на все это. С меня достаточно. Теперь я хочу нормальных отношений и нормальной жизни. Построить семью. К разочарованию мамы, без детей. Потому что Алина – убежденная чайлдфри, а я… да просто не вижу себя отцом. Наверное, я насмотрелся на страдания своих родителей из-за моих выходок. Не хочу такого же для себя.

– Пойдем? – спрашиваю, когда Алина отрывается от моих губ и смотрит растерянным, пьяным от секса взглядом.

– Ты донесешь меня? – спрашивает она, укладывая голову мне на плечо.

– Куда угодно, принцесса.

Алина крепче обхватывает ногами мой торс и повисает на моей шее. Я подтягиваю трусы на место, подхватываю ее под попку и несу на берег. Ставлю ногами на свою рубашку и помогаю одеться. Она зевает, широко распахнув рот.

– Надо было поспать днем.

– Я говорил, – журю ее с притворной серьезностью. – Но что сделала Алина? Она, как всегда, надела наушники и рисовала.

Алинка дует губы и слегка хмурится. Я с улыбкой глажу большим пальцем морщинку между ее бровями.

– Не хмурься – морщины будут.

Она начинает смеяться.

– Ты говоришь точно, как моя мама.

– Так у нее я это и подслушал.

Я подмигиваю Алине, и она, подхватив босоножки, ступает с рубашки на песок. Терпеливо ждет, пока я оденусь.

– Не холодно? – спрашиваю, обнимая ее за плечи, когда мы возобновляем свой путь к бунгало.

– Нет, ты что? Здесь вообще такая жарища. Я даже подумываю включить кондиционер на ночь.

– Я не против.

Целую ее в кончик носа, прижимая к своему боку. Она никогда не узнает, что в эту ночь я так и не сомкну глаз. Что буду снова и снова прокручивать все, что случилось за последние четыре года. Что переварю каждый миг с Варей и в период после ее исчезновения. Нужно признаться, я никогда до конца не верил в ее смерть. Где-то внутри меня шестое чувство подсказывало, что она жива. И пускай меня разрывало на части от одной мысли, что я потерял ее навсегда. Маленькое, совершенно иррациональное чувство веры не давало мне сдохнуть.

Алина запрыгивает мне на спину и я несу ее к бунгало. По дороге мы то и дело смеемся, вспоминая какие-то старые шутки, понятные только нам двоим. Мне хорошо с ней сегодня, и завтра тоже будет хорошо.

Глава 41

Саундтрек к главе: Royksopp – Here she comes again

Часто ты понимаешь, что все рушится

только тогда, когда спасти ситуацию

уже не представляется возможным.

Два дня после возвращения в город стали адскими для меня. Там, в Доминикане мне как-то удалось отвлечься и сосредоточиться на отдыхе со своей девушкой. А теперь, попав в привычные условия, я никак не могу отбросить мысли о Бестии. Она то и дело врывается в них, кружит вихрем и лишает покоя. У меня к ней столько вопросов, что впору составлять список. А эта негодяйка даже не звонит и не пишет. Не нужно было верить ей на слово. Стоило взять ее номер и позвонить самому.

Вечером я уже собираюсь выйти из офиса, как звонит телефон. Я по укоренившейся за два дня привычке выдергиваю его из кармана пиджака молниеносно просто.

– Приветик, – щебечет Алинка, как только я отвечаю на звонок. Стараюсь не звучать уныло, и надеюсь, что она не заметила по тону моего подавленного состояния. – Краски пришли, они уже на складе. Завтра Вова их развезет по салонам.

– Почему мне об этом сообщаешь ты, а не Леня?

Она тушуется на несколько секунд, а потом отвечает:

– Он просто заезжал, чтобы завести мой заказ, вот и просил передать, – энтузиазма в голосе моей девушки поубавилось.

– Прости, – выдыхаю я.

– Тяжелый день?

– Слегка.

– Вечером сделаю тебе массаж и вкусный ужин. Заберешь меня?

– Конечно. Уже выезжаю, буду через полчаса.

Мы прощаемся, я выхожу из кабинета, желаю секретарю хорошего вечера и двигаюсь к лифтам. Телефон снова звонит. Не глядя на имя, я поднимаю трубку. Алина часто так делает: прощается, а потом вспоминает что-то еще.

– Что забыла? – спрашиваю я.

– Позвонить тебе вчера, – отвечает голос, от которого тут же волоски на затылке шевелятся.

– Привет, – хрипло произношу я, входя в лифт.

– Привет, Красавчик. У меня сегодня свободный вечер, мы могли бы встретиться.

– Сбрось мне адрес.

– Э-э-э… адрес?

– Да, Варь, адрес, – резче отвечаю я. – Ты же не думаешь, что мы будем обсуждать наши вопросы у меня дома,