Несколько шагов до прыжка (СИ) - "Val. Ekkert"

Глупо было так думать, но после этого прокат не имел права провалиться.

— И я тебя люблю, — эхом отозвался Персиваль, сжимая Ньюта в объятиях. — Ну что? Ты готов, и мы едем?

Ньют отстранился, улыбнувшись ему — привычной задорной и озорной улыбкой. И встал:

— Я готов. И мы едем.

~

Куини спешно застёгивала сапоги, когда в сумочке зазвонил её телефон. Чертыхнувшись, она выхватила мобильник и широко улыбнулась, взглянув на экран.

— Да, я слушаю!

— Надеюсь, я тебя не разбудил, — пробасил Якоб через многие мили. — Вроде рассчитал время.

Куини, не прекращая улыбаться, села в кресло в прихожей номера:

— Жаль, что ты не смог поехать с нами. Тогда ты точно знал бы, не разбудил ли меня.

Якоб негромко рассмеялся — вот и хорошо, а то первое время в ответ на её флирт он смущался и даже краснел.

— Я видел вас позавчера. Вы такие молодцы!

Она сжала пальцами подлокотник. И им с Ньютом, и судьям тоже показалось, что они молодцы. Но сегодняшней борьбы Куини, пожалуй, опасалась.

Жалко, что Патрик по баллам всё-таки не прошёл в произвольную и сегодня будет только болельщиком. Ей и самой хотелось бы поболеть за кого-то из команды. Но придётся — за Криденса Бэрбоуна. Вчерашний его прокат сорвал такие овации, что Куини даже стало немного завидно. И потом, на своих, внутренних, американских соревнованиях они могли бороться с Гриндельвальдом и Дамблдором сколько угодно — но на выездных превращались в очень сплочённую сборную.

Если им после своей произвольной будет до этого. Если всё и впрямь получится.

— Спасибо, — проговорила Куини, поглаживая плюш обивки — это успокаивало. — И ты меня не разбудил, но мне пора бежать на стадион. Через три часа у нас прокат, и мы…

— Я помню, что через три часа, — в голосе Якоба, кажется, скользнуло что-то вроде обиды: дескать, как ты могла подумать, что я забыл? Но Куини так и не думала, просто…

— Конечно, помнишь, — нежно отозвалась она, накидывая плащ, хватая сумочку и выходя из номера. — Я только хотела сказать, что мне нужно ехать на последнюю тренировку.

— А, — Якоб рассмеялся. — Тогда я позвоню тебе после проката и церемонии награждения. И поздравлю.

Куини улыбнулась, вызывая лифт:

— Лучше ещё через час после этого. Скорее всего, нас возьмут в оборот журналисты. Но я обязательно буду ждать.

— И я буду ждать, — отозвался Якоб. — Удачи, моя хорошая.

И положил трубку, как только Куини радостно засмеялась в ответ.

Её оптимизм нашёптывал, что раз уж у них с Ньютом всё так наладилось в личной жизни, то и на льду повезёт.

И Куини не видела смысла не верить этому шёпоту.

~

Ричард принёс кофе и сел рядом. В холле отеля находился небольшой буфет — очень предусмотрительно. Ричард порывался заказать напитки и завтрак в номер, но там Тина не могла усидеть ни одной лишней секунды, а еда и вовсе не полезла бы ей в горло. Даже молоко в её капучино казалось сейчас лишним и чересчур… сытным, хотя она прекрасно знала, что оно обезжиренное.

Вечная реакция на стресс, с самого детства. Справиться с этим не могли ни родители, ни даже Куини. У Персиваля и Серафины ушло два года, прежде чем они поняли: невозможно было заставить Тину хоть что-то съесть перед соревнованиями.

Ричард, перекинув косу из-за спины на плечо, опустил свою ладонь на её:

— Мы удержим своё шестое место.

Тина прикрыла глаза. Ричард всегда казался — и, пожалуй, был — спокойным и едва ли не каменным. Учитывая, насколько её саму иногда рвали на части совершенно ненужные эмоции — себе-то стоило признаться — отчасти её выбор пал на него именно из-за этого. «Он отлично тебя уравновесит», — сказала ей Куини ещё летом. И, конечно, оказалась права. Как очень часто случалось.

При этом Тина прекрасно знала: Ричард волновался не меньше неё. Но у него откуда-то находились силы, чтобы её успокоить.

Она была благодарна и растрогана.

Тина опустила голову ему на плечо, случайно задев щекой косу. Приятно. Ей нравились его волосы. И заплетать ему эту вечную косу — тоже.

— Удержим, — она даже нашла в себе силы усмехнуться. — Полицейский с косичкой.

Ричард хмыкнул и поцеловал её в макушку:

— Сегодня — ковбой.

К сожалению, ни одной неприличной мысли в голове не задержалось.

Но после проката…

Тина улыбнулась, повернула ладонь вверх и сжала руку Ричарда.

Может быть, и правда получится удержать.

Двери лифта с тихим звоном открылись, выпуская всех остальных из их команды. А с ними — Гриндельвальда с Дамблдором. Мда.

Тина вскочила, будучи больше не в силах усидеть на месте. Ричард поднялся следом — конечно же, медленно и спокойно.

Ньют, одетый в пальто поверх костюмной рубашки, держался молодцом — хотя и поближе к Персивалю. Куини, понятное дело, улыбалась — пусть и чуть встревоженно. Абернати был спокоен — ну да, не ему сегодня кататься… Сам Персиваль и Серафина смотрели на всех с явной гордостью и бесконечной уверенностью, и Тине даже стало немного стыдно за свои тревоги.

— Ваш Криденс уже на стадионе? — поинтересовался Персиваль у Гриндельвальда. — Кстати, насчёт вчерашнего — искренне поздравляю.

Дамблдор приподнял брови, а Гриндельвальд в ответ чуть ли не промурлыкал:

— Наш Криденс, безусловно, уже на стадионе, и большое тебе спасибо, Перси — нас есть, с чем поздравлять. Вас, я думаю, мы тоже скоро поздравим. Поехали.

Тина сжала в кармане руку в кулак. Почему-то этот человек всегда вызывал у неё стойкую антипатию. Возможно, потому, что много выпендривался.

Поравнявшись с ней, Персиваль негромко проговорил:

— Нам только что пожелали удачи.

Ах, ну да. Что ж…

Спасибо.

~

— Дурацкое расписание, — заявила Честити, постукивая по полу носком сапога. — Почему вы катаетесь два дня подряд, а мы — в первый и четвёртый?

Криденс дёрнул плечом. Ему тоже был крайне интересен ответ на данный вопрос, но на этом Чемпионате он думал точно не о принципах составления расписания.

До назначенного времени встречи с Альбусом и Геллертом на стадионе оставался ещё час, но Криденс всё равно решил поехать заранее. Просто на всякий случай. И, судя по звонку Геллерту — всё правильно сделал. На катке было немного спортсменов, в основном парники, но общая тренировка — лучше, чем никакой.

А ещё Криденс умудрился разбудить Честити, пока вставал, собирался и вызывал такси. И она тоже с ним поехала, хотя и сегодня-то катались только парники и мужчины, и его прокат начнётся днём, а не утром… «А чего мне ждать? — хмыкнула она в ответ на попытку уговорить её доспать. — Заодно посмотрю на остальных. Никогда не любила подолгу валяться». Последнее Криденсу, впрочем, и так было известно.

Честити прильнула к нему, крепко обняв и подперев макушкой его подбородок:

— Ты им звонил?

Криденс улыбнулся. Конечно, после вчерашнего Честити еле дождалась, пока он вырвется из лап прессы, и устроила ему допрос второй степени: костюм? Вращение? Что происходит? Поскольку всё уже свершилось, Криденс не видел никакого смысла в том, чтобы сохранять тайну в тайне. Методы Геллерта Честити оценила. И новая версия проката ей тоже понравилась больше: «На Командном, Криденс, ты тоже откатаешь именно так!».

Но до сегодняшнего утра Криденс дёргался — а получилось у них? А дошло до Альбуса? А не оттолкнул ли его Геллерт в самый последний момент?..

Поэтому, когда он до них дозвонился и услышал весёлое «встанем и оденемся», у него с плеч свалилась средних размеров гора.

Получилось. Всё не зря.

И всё теперь будет хорошо.

Криденс примерно представлял, что будет дальше. Наставники обязательно продолжат цапаться и не сходиться во мнениях. В период между Рождеством и Чемпионатом страны Криденсу наконец-то стало кристально ясно: перепалки для них — воздух, они всегда так разговаривали, и это означало, что между ними всё в порядке, хотя бы относительно. Но теперь эти перепалки наверняка будут… чуть-чуть другими. Более тёплыми, наверное. Более… партнёрскими. Да, подходящее слово.