Легенды Соединённого Королевства. Величие Света - Владимир Игоревич Ашихмин

так думаю, что ты всё же не обманул меня, когда сказал, что люди Нальда очистились от ликантропии. Однако у меня есть к тебе вопросы по самому ритуалу.

– Хочешь знать, как у меня это получилось? Пришёл выведывать мои секреты? Ха! Я тебе ничегошеньки не расскажу! – гадливо осклабился Комодриан. Впрочем, его ужимка стоила ему спазматического кашля.

– У нас с тобой впереди целые сутки – поверь, ты мне сам всё выложишь.

– Да? Моя смерть близка!

– Тут ты ошибаешься, – не согласился я, улыбнувшись одними губами. – У меня с собой два зелья. Вот это (я показал на сиреневый сосуд) будет поддерживать в тебе жизнь столько – сколько я захочу, а другое – обезболивающее, ты получишь только в том случае, если станешь словоохотлив.

– Я недооценил твоих способностей, Калеб.

– Как и моих желаний. Поверь, ты сейчас не в том состоянии, чтобы сопротивляться мне. Я залью в тебя снадобье силой и…

– Станешь пытать? – слабо кивнул Комодриан.

– Возможно, – слукавил я.

Естественно, я бы не причинил вреда жрецу, а просто пугал бы его расправой, однако страх – лучший товарищ дознавателя.

– Тогда попробуем обойтись без этого. Давай мне своё лекарство.

Откупорив пузырьки, я протянул их Комодриану.

– По глотку каждого, не больше, – сурово оповестил я, садясь на кушетку рядом с пленником.

Жрец хлебнул из моих склянок и сразу приободрился.

– Ещё!

– Пока хватит, – хмыкнул я, вынимая из потных рук свои снадобья.

– Ну ладно, – поморщился Комодриан, накрываясь тоненьким одеялом. – С чего мне начать? С конструкции моей ворожбы?

Я достал свой маленький блокнотик и карандаш.

– Нет, не с неё. Я люблю, когда мне зачитывают прологи, поэтому давай вернёмся к тому моменту, когда ты ушёл из Нальда на поиски заветных знаний.

Комодриан махнул рукой, а затем почесался по–звериному.

– Не искал я ничего, оно само собой так вышло. При сборе Бальзамической Ягоды, произрастающей в известковом грунте, мне не посчастливилось наткнуться на логово одинокого оборотня. Мы сразились – я победил. Вскоре меня нашли наши, однако я не стал предупреждать их об опасности, потому как мной уже пару ночей владел хищный дух. Я затаился, и когда над Нальдом взошла луна (на этих словах Комодриан самозабвенно облизнулся) я учинил кровавое пиршество и удрал обратно в пещеру.

– В Ненавистный Волчатник?

– Так её прозвали гвардейцы. Ранее, ещё до того, как мне пришлось поломать комедию, претворяясь обессиленным перед обнаружившим меня Элми, в самом отдалённом проходе Ненавистного Волчатника я набрёл на обжитую коморку того оборотня, в которой лежал Олтодорис Химерикум. Гримуар – весь заполненный размышлениями и ритуалами, связанными с ликантропией…

Комодриан умолк.

– Дальше, – потребовал я.

– В горле пересохло.

– Ещё глоток, – усмехнулся я, снова протягивая эликсиры.

– Так–то лучше. И о чём я? В Олтодорис Химерикуме я наткнулся на несколько любопытных обрядов. Один из них помог мне управлять своими превращениями. А также я вычитал, как исцелить ликантропию совсем, но на себе испытывать открытие не стал. Понимаешь, власть…

– Она развращает, – отметил я.

– Именно так. Это я осознал, когда всё тот же гримуар подсказал мне, как повелевать покусанными тобою людьми. Знание я применил на практике.

– Где сейчас этот Олтодорис Химерикум?

– Спрятан.

– Тебе он больше не понадобится.

– Разреши допить, и я скажу, где он лежит.

– Торгуешься? Я бы тоже так делал, – проворчал я. – Хорошо, пей до дна.

Комодриан сразу же осушил обе тары, а потом, осмотрев свою запёкшуюся кровавой коркой рану, прокряхтел:

– Твои настойки творят чудеса! Ты случайно не учился в Алхимикус Деторум?

– Нет, у меня был хороший учитель зельеварения, – проговорил я, вспомнив об Эмилии. – Но мы отвлекаемся от темы.

– Да, да, – вздохнул Комодриан. – Гримуар, ах, гримуар! Ты найдёшь его в Ненавистном Волчатнике под треугольным камнем.

Я потянулся и, заломив пальцы за затылок, зловеще произнёс:

– Ты же понимаешь, что с тобой произойдёт, если его там не будет? Я не переношу, когда меня обманывают.

– Можешь не беспокоиться, никто не знает про Олтодорис Химерикум, кроме меня. Он там.

– Проверим сразу после ночи.

Оставшийся день я провёл в Нальде. Гвардейцы, а в особенности Элми и Илва, с трепетом ждали, когда взошедшее солнце вновь уйдёт на заслуженный покой. Перекусив предоставленной мне олениной и своими орехами (меня опять безудержно тошнило), я, измученный безумным приключением, завалился спать. Засыпая Из–за многочисленных ссадин я чувствовал себя препаршиво. Чтобы как-то отвлечься, я думал о родном Шато и об отчем уюте Весёлых Поганок. Наверное, сейчас на склонах моего края уже вовсю цветёт нарцисс и медуница, а кривобокие низенькие деревья обзаводятся первыми тёмно–зелёными листочками – тепло на север Иль Градо приходит поздно. Море Призраков по–прежнему лениво лижет чёрную косу берега, и с Башни Заката на неё смотрит Птикаль… Нет, мне не дано знать, жив ли мой дорогой друг. Видение, оно же прозрение, ниспосланное Таурусом Красным Палачом близ горящего Эльпота, однозначно намекало мне, что я вернусь в Шато на развалины. Десница Девяносто Девяти Спиц тяжёлой телегой проехалась по нашему миру, и язвы её ядовитой колеи будут аукаться нам ещё очень долго… Стоит ли мой дом на прежнем месте? Высятся ли его осанистые шпили и стены из мрачного базальта? Пропускают ли оконца свет в мой заваленный хламом кабинет, и по–прежнему ли Тина норовит подсунуть Катубу несвежую капусту? Цело ли всё то, что мною так отчаянно любимо? Только время даст мне ответ. А пока… Пока не будем вешать носа, ведь понурый вид ещё никого не красил!

Глава 8. В гости к Хельбертам

Я проснулся. Солнце клонилось к закату, а это, разумеется, говорило о том, что мне надо вставать и принимать меры безопасности. Наскоро закинув в рот слежавшееся вяленое мясо и запив его глотком воды, я открыл дверь своей спальни и спустился вниз, в холл донжона. Гвардейцы Нальда, все как один собравшиеся внутри (отсутствовал только Элми) вопросительно подняли на меня свои глаза.

– Что нам делать, мастер Калеб? Если Комодриан солгал тебе и мы всё ещё оборотни, то… Мы не желаем наброситься на тебя, – робко промолвила Илва, потупляя взгляд.

– Я видел у вас достаточно вместительный погреб, и к нему прилагается амбарный замок. Я закрою вас там и буде вы вновь станете ликантропами, то жрец заплатит за это. А вообще станем разбираться по ходу вальса.

– Тогда мы пойдём в каземат, – сказал солдат с надвинутым капюшоном. – Задвиньте за нами засов.

– Да, нечего медлить. Солнце практически село, – одобрил я.

Когда трясущиеся от неизвестности своей судьбы обитатели Нальда зашли в просторное, совершенно изолированное помещение в глубине своей крепости, я, щёлкнув дужккой тяжеленного замка на двери, отправился к Элми и Комодриану. Топ–топ–топ, до конца направо, к одиночным камерам, предназначенным для содержания особо опасных тварей из Великого Леса. Глава Нальда позволил запереть его в соседнем от жреца застенке, и я остался наедине с тремя разномастными ключами. Глянув за толстую решётку, я