Боевой клич - Леон Юрис

— Мы пришли спасать его от горькой участи, — добавил Элкью, тоже приняв угрожающую позу.

— Но, сэр. Ребята, вы же в нетрезвом виде.

— Что он сказал? — недоумевающе осведомился Дэнни у Элкью.

— Говорит, что мы пьяны.

Дэнни нахмурился и встряхнул клерка так, что у того лязгнули зубы.

— Ладно, ребята, я скажу, скажу, Последняя комната налево.

Дверь в номер оказалась запертой, но Дэнни выбил ее с первого удара. Они с Элкью вломились в комнату.

— Сержант! Берни! Мы пришли спасти тебя!

Бернсайд и девушка, совершенно голые, барахтались в постели. При виде неожиданных гостей девушка с воплем зарылась в одеяло, а Бернсайд с проклятиями вскочил с постели.

— Убью, гады!

Девушка истерически всхлипывала, а Берни пытался натянуть на себя штаны, в то время как Дэнни и Элкью сердечно пожимали друг другу руки, поздравляя с успешным завершением спасательной операции.

— Пошли, пошли, Берни. Беги, пока не поздно. У нас наготове машина.

Бернсайд влез наконец в штаны и ринулся на непрошеных спасателей.

— Убью, стервецы!!! Покалечу!!! Спасатели, мать вашу!!!

— Какая черная неблагодарность, — успел прошептать потрясенный Элкью, прежде чем Дэнни поспешно вытолкал его из комнаты.

Я сидел на автобусной остановке, ожидая, когда соберется мое отделение. Они приходили по одному, пошатываясь на неверных ногах. Только Бернсайд вернулся трезвый и злой, как черт.

— Где Форрестер и Джонс? Прибью гадов.

«Гады» в это время уже посапывали в автобусе, и мне пришлось успокаивать Берни, чтобы он не надругался над их бесчувственными телами.

Все уже находились в автобусе, за исключением Мэриона, но, зная его, я подозревал, что он скорее всего засиделся в местной библиотеке.

Пэт и Энди должны были подойти на остановку, так как собирались ехать на север на двухдневный медовый месяц. Они не заставили себя долго ждать. К остановке подкатила машина, и четверо здоровых Роджерсов вытащили могучее, но бесчувственное тело Хуканса. Под руководством Пэт они бережно внесли шведа в нужный автобус и уложили на заднем сиденье. Мама Пэт, следовавшая за ними по пятам, тут же пристроила возле него две солидные корзины с едой и выпивкой. Енох Роджерс, покуривая трубку, благосклонно взирал на молодую семью.

Пэт подошла ко мне и, поблагодарив за помощь, поцеловала в щеку.

— Ты не сердишься, Пэт?

— За что? — удивилась она.

— Ну, ребята тут начудили всякого, и Энди вон набрался до чертиков.

Она улыбнулась.

— Конечно, нет, Мак, Я была на всех свадьбах в нашем клане и ни разу не видела, чтобы жених уходил на своих ногах. А кроме того, я слишком счастлива, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

— Энди хороший парень, — подтвердил Енох, попыхивая трубкой.

Пэт уже зашла в автобус, когда к остановке подъехал «джип» военной полиции, доставивший Мэриона.

— Это ваше? — сухо спросил меня один из полицейских, кивнув на осоловевшего капрала.

— Мое, — так же сухо ответил я, вытаскивая Ходкисса из «джипа».

— Нам, конечно, следовало бы забрать его на гауптвахту, — хмуро продолжал полицейский. — Он просто достал посетителей в клубе Красного Креста, доказывая, что шестой полк самый знаменитый во всей американской армии. Но поскольку вы, ребята, только что с Гвадалканала...

— Спасибо, мужики. Я займусь им.

Тем временем Мэрион нетвердым шагом подошел к Еноху Роджерсу и попытался поклониться. Роджерс спокойно поддержал стремительно падающее тело и помог ему обрести равновесие.

— Господа, — торжественно икая, заговорил Мэрион. — Прошу извинить меня за некультурное поведение. Завтра же утром я пришлю вам свои письменные извинения.

С этими словами он отключился, упав мне на руки, и я благополучно уволок его в автобус.

— Хорошие ребята, — вздохнул Енох и обнял жену. — Жаль, что у нас только одна дочь.

Глава 6

Развалившись на стуле и положив ноги на стол, Хаксли внимательно изучал бумаги, которые принес майор Велмэн. Сам Велмэн неторопливо набивал трубку, ожидая, когда полковник ознакомится с бумагами.

— Очень интересно, — задумчиво протянул Хаксли. — Очень. А сколько дней понадобилось батальону, чтобы добраться до Фокстона?

— Четыре дня.

— Четыре, — повторил Хаксли, — Ну-ка, давай посмотрим, что там за маршрут... Так... Шоссе, холмы... так, так. Если обеспечить двухразовое питание, то можно попробовать.

— Это будет нелегко, Сэм. Чероки Байт потерял много людей, чтобы установить этот рекорд.

— Кто-нибудь пробовал побить его время?

— Поуни Рэд и Блу выступают в ближайшие дни.

Хаксли встал и прошелся по палатке.

— Мы побьем этот рекорд. И не просто побьем, а установим такое время, чтобы никто и не думал, что может улучшить его. Зилч!

— Я, сэр! — маленький ординарец появился в палатке, словно чертик из табакерки.

— Командиров рот ко мне. Живо!

— Есть, сэр!

Хаксли поднял телефонную трубку.

— Соедините меня с полковником Мэлкомом... День добрый, полковник. Как там у вас в Веллингтоне? Рад слышать. А я тут со своими овечками собираюсь пройтись до Фокстона и надеюсь уложиться в три дня. Хотите пари?

Не буду описывать этот беспримерный марш-бросок. Тому, кто хоть раз испытал это на своей шкуре, и так все ясно, а другим трудно представить, что такое на сутки улучшить рекорд, поставленный такими же морпехами...

Наступил сентябрь. В южном полушарии это время весны, а значит, конец сухого сезона. Приближался день нашего отбытия, и все больше кораблей прибывало в Веллингтонский залив. На этих кораблях вернулись домой новозеландские солдаты с Ближнего Востока, За три года их отсутствия многое изменилось. Почти все местные девушки встречались с американцами, потому отношения с новозеландскими ветеранами сразу стали натянутыми. После нескольких стычек противостояние вылилось в большую драку в Союзническом клубе. Несмотря на то, что морпехи находились в меньшинстве, они все же вырвались из кольца, дав достойный отпор нападавшим. Но это лишь ухудшило положение. Ходили упорные слухи, что легендарный батальон маори, покрывший себя славой в африканских пустынях, готовится в ближайший уикэнд вышвырнуть из города всех морпехов.

Обеспокоенный сложившейся ситуацией командир второй дивизии морских пехотинцев генерал-майор Брайант решил проблему в лучших традициях морпехов. Он приказал выдать увольнительные всей дивизии. Намек был понят, и морпехи стали заранее готовиться к предстоящему уик-энду, запасаясь кастетами, ножами или просто куском мыла в носке. Другие больше полагались на ремни с металлическими пряжками. Двадцать тысяч человек разбрелись по городу, стараясь держаться небольшими группами, и ожидая, когда батальон маори начнет свое шоу, Но, к счастью, все оказалось напрасным. Маори так и не появились, и после этого напряжение в городе стало ослабевать, а затем и вовсе исчезло.

Через две недели нас сняли с лагеря и погрузили на транспорт «Франклин Белл», где мы должны были ждать отправки. Таких транспортов скопилось несколько десятков. Их загружали войсками и техникой, а потом отводили на середину залива.

Каждый вечер к борту подходил катер, чтобы отвезти на берег тех счастливчиков, кому удавалось получить увольнительную. И каждый вечер кто-нибудь из ребят отдавал свою увольнительную Энди.

Шел день за днем, и я все больше беспокоился за шведа. Он стал нервный, раздражительный и службу нес кое-как. Конечно, я понимал, каково им с Пэт расставаться каждый вечер, не зная, увидятся ли они завтра и увидятся ли вообще. Поэтому я на многое закрывал глаза, но, когда увольнительные прекратились и Энди стал бегать в самоволку на посыльном катере, я решил поговорить с ним. Однако разговора не получилось, к чему я, собственно, был готов. Он явно подумывал о дезертирстве, настолько явно, что я отправился к старшине Китсу и попросил в виде исключения увольнительную. Старшина тоже, вероятно, чуял неладное, потому что без лишних вопросов выписал мне пропуск.

Я уже спускался по трапу на катер, как чья-то тяжелая рука легла мне на плечо.

— Мак, — позвал знакомый властный голос.

Я обернулся.

— Полковник Хаксли!

— Мак, сделай все, что можешь. Она чертовски славная девушка, и я не хочу видеть Энди в наручниках.

— Не дай Бог, сэр. Я сделаю все, что в моих силах.

— Удачи, старина.

Веллингтон походил на вдову в трауре. Последние морпехи уходили из города, и сотни девушек толпились у пирсов в надежде еще хоть разок увидеться со своими возлюбленными.

Пэт сердечно приветствовала меня, но я видел, как дрожали ее руки, когда она угощала меня чаем.

— Пэт! Не в моих правилах тянуть кота за хвост. — Энди собирается дезертировать.

Она молчала. Я закурил сигарету и угостил ее. Пэт глубоко затянулась и медленно выпустила дым.

— И что ты хочешь от меня, Мак?

— Ты сама знаешь, что тебе нужно сделать.