Через забор - Мелани Морлэнд

в ее сладкий ротик, оказавшись сверху. Её руки обвились вокруг меня, притягивая ближе, и я застонал, ощущая под собой нежное тело Кортни. Этим вечером она, не колеблясь, отдавалась страсти, и я упивался чувствами, которые она делила со мной. Её руки погрузились в мои волосы и слегка дёрнули их, когда она тянула меня вниз, и я привлёк её ещё ближе. Я начал ласкать её, распаляя страсть, не зная, как далеко она позволит мне зайти и, молясь, чтобы она не остановилась в ближайшее время. Мои ладони скользнули вверх по её рукам, затем вниз по туловищу и медленно забрались под футболку, найдя тёплую, податливую кожу, которая под моими пальцами ощущалась как атлас. Рука Кортни опустилась и легла на мою, и я почувствовал, как она напряглась. Я нехотя прервал поцелуй и поднёс свои губы к её уху.

— Нет, детка. Вернись, — тихо умолял я, слегка покусывая мочку её уха. — Я хочу тебя… так сильно…

Она протянула дрожащую руку и выключила свет и комната погрузилась во тьму. Готовый отступить, я тихо вздохнул, но удивился, когда Кортни села, сняла с себя футболку и снова легла, потащив меня за собою. Низкий стон вырвался из моего горла, когда я ощутил прижимающееся ко мне её тёплое обнажённое тело. Мой рот снова нашёл её, мой язык требовал, поглаживал, нежно танцевал с её языком. Мы целовались до тех пор, пока у меня не закружилась голова от желания овладеть ею, и я отстранился, чтобы сделать глоток воздуха. Мои губы опустились к её горлу, облизывая и слегка покусывая, мой язык пробовал на вкус её кожу, пока я не услышал её тихий стон. Кортни с дрожью вздохнула, когда мои руки нашли и обхватили её полные груди, её соски набухли, когда мои пальцы нежно гладили их, а затем я почувствовал, что она снова напряглась. Приблизив рот к её уху, я шептал ей ласковые слова, которые только мог придумать. Насколько она прекрасна. Насколько нежной кажется её кожа под моими пальцами. Насколько я обожал её, хотел и нуждался. Я почувствовал, что она снова расслабилась, и снова набросился на её рот, целуя со всей страстью. Спустя какое-то время я позволил своим рукам опуститься ниже, нежно лаская, горя желанием почувствовать её всю. Я ощутил её дрожь и, отстранившись, погладил щёку.

— Скажи мне остановиться. И я это сделаю.

— Я не хочу, чтобы ты останавливался, — прошептала она. — Просто… я боюсь разочаровать тебя.

— Никогда. Ты никогда не разочаруешь меня, — убеждал её я. — Позволь мне любить тебя, Кортни. Позволь мне сделать тебя своей.

— Я хочу этого, — прошептала она. — Я хочу быть твоей. Полностью принадлежать тебе.

Нежно обхватив её лицо, я приблизил свои губы к её.

— Перестань сдерживаться, милая. Просто отпусти, — пробормотал я. — Позволь мне позаботиться о тебе.

Дрожащий вздох сорвался с её губ, а тело затрепетало от моих прикосновений. Я ласкал её очень медленно и нежно, пока она не начала двигаться подо мной, а её тело стало полностью отвечать мне. Я улыбнулся, почувствовав, как её желание побеждает нервозность.

— Это моя девочка, — тихо похвалил её я. — Чувствуй… просто чувствуй, Кортни.

Я опустил голову и взял в рот её сосок. Тихо вскрикнув от удовольствия, Кортни выгнула спину. Я переключился на другую грудь, наслаждаясь упругостью холмиков и нежностью кожи. Поднявшись, я снова накрыл её рот своим, а моя рука скользнула вниз и, остановившись на её округлых бёдрах, прижала их ко мне, давая почувствовать моё желание. Её рука обхватила мой жаждущий член, и я застонал ей в рот, а затем просунул руку меж её бёдер, находя влажную теплоту. Мои пальцы лишь слегка коснулись её, но вызвали дрожь желания во всём теле, и я начал гладить, концентрируясь на её вздохах и стонах, пока она не начала выгибаться подо мной.

Осторожно я снял с неё трусики, горя от желания почувствовать её всю. В какой-то момент исчезли и мои боксеры, я понятия не имел, где они и если честно, мне было всё равно. Наконец, мы были прижаты друг к другу, кожа к коже, твёрдость к мягкости, наши руки не прекращали своих прикосновений, наши губы искали и находили покрывшуюся потом кожу, сладкие губы и мягкую мочку уха. Мои руки и губы находили всё её изгибы и выпуклости, с нежностью ласкали их, а её прикосновения стали более смелыми и нуждающимися. Под своими пальцами я мог чувствовать зарождающийся оргазм Кортни и ускорил своё прикосновение, стремясь толкнуть её через край. Я так сильно этого хотел. Хотел почувствовать, как она сходит с ума от моего прикосновения. Знать, что именно моя рука доставила ей такое удовольствие.

— Отпусти себя, Кортни, — стонал я в её ухо, когда она с большей силой обхватила мой член. — Позволь мне дать тебе это, детка, — задыхался я. — Кончи для меня.

— О-о, Боже… Натан… я никогда… никогда не чувствовала… о Боже…

— Кортни… милая… не сдерживайся.

— Пожалуйста, Натан, — попросила она. — Я хочу тебя внутри себя, пожалуйста. Я хочу чувствовать тебя.

— Детка… — мягко возразил я, поскольку все это было для неё.

— Пожалуйста… пожалуйста… — умоляла она. — Ты мне нужен.

Я не мог отказать. Я не хотел отказывать. Я слишком сильно её хотел. Очень медленно я погрузился в её влажность, и на миг потерявшись в теплоте и в ощущениях, которые меня окружали, пытаясь взять себя в руки, опустил голову ей на плечо. Я начал двигаться, мои руки снова искали и поглаживали её, зная, что никто из нас не продержится слишком долго. Я потерялся в удовольствии её тугого влажного тепла, и испытывал огромное наслаждение, чувствуя её вокруг себя, но отказывался кончить первым. Я хотел, чтобы это было для неё. Я входил и выходил из неё длинными, медленными толчками, разогревая её желание и утопая в своём собственном. Сильная необходимость, которую я имел, сводила с ума, но я изо всех сил пытался сдержаться, стараясь доставить ей удовольствие. Чтобы показать ей, как много она значила для меня.

Её голова откинулась назад, спина выгнулась, когда она достигла своего пика, её голос с мольбой выкрикивал моё имя, пока она дрожала и пульсировала вокруг меня. Мой собственный оргазм тут же с силой прошёл через меня, и, прорычав в темноту её имя, изливаясь в неё, я дрожал и крепко прижимал её к себе, пока моё тело, успокоившись, наконец, не почувствовало себя удовлетворённым.

Не в силах отпустить её, я перевернулся на бок, и, обнимая, положил подбородок ей на