Первый инженер императора ІІІ - Александр Вольт

Зима — это не только холода и снег. Это еще и время, когда многие твари впадают в спячку или становятся менее активными. Это наш шанс. Шанс закрепиться на новых территориях, наладить добычу. Не мне вам объяснять, что чем раньше мы наладим процесс производства, тем спокойнее будем себя чувствовать. Простите за грубость, но у меня нет желания проходить повторение приключений на ярмарке.

Романович хмыкнул, его глаза блеснули.

— А ведь парень дело говорит, Алексей Петрович! — он хлопнул ладонью по столу. — Зима — лучшее время для смелых операций! Пока враг дремлет, мы нанесем удар! Мне нравится твой напор, барон! Есть в тебе эта воинская жилка!

— Я бы назвал это инженерным расчетом, Ваше Величество, — улыбнулся я. — Но суть от этого не меняется. Мы должны действовать. И действовать быстро. Я предлагаю: дать людям неделю на отдых и подготовку. За это время мы с Иваном и его хламниками проведем еще одну, более детальную разведку того заводского комплекса. Составим точный план зачистки и сбора. А через неделю — выступаем. Полным составом, с рабочими, с повозками. Готовы?

Я обвел взглядом обоих царей. Они снова переглянулись. Я видел, как в них борется осторожность и азарт. Но я также видел, что мои аргументы возымели действие.

— Что ж, — Долгоруков потер подбородок, — если Олег Святославович не против…

— А я и не против! — тут же рявкнул Романович. — Я только за! Давно пора этим северным землям показать, кто здесь настоящий хозяин!

— Тогда решено, — подвел итог я. — Через неделю. Новая экспедиция. Но теперь — за ресурсами.

Глава 19

Когда последний камень был уложен в основание цитадели, когда последний гвоздь вбит в доски частокола, а на сторожевых вышках заступили на постоянное дежурство сменные караулы, я почувствовал, как с плеч свалился огромный, почти неподъемный груз.

Аванпост стоял. Не просто как набор бревен и камней, а как настоящая твердыня, как символ нашего присутствия, нашей воли в этих диких, враждебных землях.

Бригадирам, что прибыли сюда с нами с первого дня, были розданы подробные инструкции и чертежи. Дальнейшие работы по обустройству внутреннего двора, возведению казарм, складов, мастерских могли идти уже без моего постоянного, ежеминутного контроля.

Главное — каркас был создан, основа заложена. Теперь этому месту предстояло жить и развиваться, обрастая плотью быта, ремесла, воинской службы.

Мне же, вместе с Иваном Кречетом и его хламниками, предстояла новая, не менее важная задача. Вернувшись в Хмарское, мы тут же погрузились в расчеты и планирование следующего, куда более масштабного рейда вглубь Диких Земель. Не просто разведка, а полноценная экспедиция с целью зачистки и начала добычи ресурсов. А это требовало не только тщательной подготовки карт и маршрутов, но и слаживания нового, сводного отряда.

Мысль о необходимости поделиться опытом, накопленным хламниками за годы выживания в этих проклятых лесах, с теми воинами, которых выделят нам государи, пришла мне почти сразу. Да, Иван был первоклассным командиром для своей небольшой, сплоченной группы, где каждый знал друг друга как облупленного, где слова были не нужны, а понимание достигалось на уровне инстинктов.

Но руководить большим, разношерстным отрядом, состоящим из людей с разным опытом, разными привычками, разными страхами — это совершенно иное.

Я не сомневался в боевых навыках царских воинов. «Лучшие из лучших» — слова Долгорукова и Романовича все еще звучали в ушах. Но Дикие Земли — это не поле боя, где все решает сила удара и крепость щита.

Это иной мир, со своими законами, своими опасностями, где выживает не только самый сильный, но и самый хитрый, самый наблюдательный, самый знающий. И в этом знании хламникам не было равных.

Поэтому, когда на следующий день после возвращения, мы с Иваном снова стояли в Малой приемной царского дворца в Великом Новгороде, я был полон решимости. Алексей Петрович и Олег Святославович встретили нас уже не как просителей, а как равных партнеров, от которых зависит успех общего, жизненно важного дела.

— Ну что, барон, Кречет, — Романович, по своему обыкновению, сразу взял быка за рога, едва мы успели обменяться приветствиями. — Готовы ваши карты и планы? Не терпится уже взглянуть, куда вы нас на этот раз поведете.

— Готовы, Ваше Величество, — ответил я, раскладывая на столе обновленную карту Севера. — Но прежде, чем мы перейдем к деталям маршрута, у меня есть одно… предложение. Касательно подготовки отряда.

Цари переглянулись.

— Излагай, — кивнул Долгоруков.

— Я считаю, — начал я, — что перед тем, как мы двинемся в Дикие Земли таким большим составом, необходимо провести, назовем это курсом молодого бойца. Для тех воинов, что пойдут с нами. И лучшими инструкторами в этом деле будут не я и не вы, Ваши Величества, а вот эти люди, — я указал на Ивана, который стоял рядом, сохраняя невозмутимое выражение лица. — Иван и его отряд. Они провели в этих землях годы. Они знают каждую тропу, каждую тварь, каждый ядовитый куст. Их опыт может спасти не одну жизнь. И я настаиваю, чтобы перед походом они поделились этими знаниями с нашими воинами.

Романович нахмурился. Идея, что его отборных бойцов, ветеранов многих сражений, будут учить какие-то оборванцы-хламники, ему явно пришлась не по вкусу. Но Долгоруков, более гибкий и дальновидный политик, кажется, сразу уловил суть моего предложения.

— В этом есть резон, Олег Святославович, — сказал он примирительно. — Знания лишними не бывают. Особенно в таком опасном деле. Пусть поделятся опытом. Хуже точно не будет.

— Да не в том дело, хуже или лучше! — прорычал Романович, но уже без прежней уверенности. Он посмотрел на Ивана, на его спокойное, обветренное лицо, на шрамы, пересекающие его скулы. — Ладно. Твоя взяла, барон. Пусть учат. Но если мои орлы после их «уроков» начнут по кустам шарахаться от каждого шороха…

— Не начнут, Ваше Величество, — твердо ответил Иван, впервые подав голос. — Они научатся отличать шорох белки от поступи рукера. И это спасет им жизнь.

Так и получилось. Следующие несколько дней на специально выделенном плацу у городских стен, а затем и в ближайшем лесу, проходили интенсивные учения. Новый отряд, который нам выделили цари, действительно состоял из отборных вояк. Крепкие, рослые, привыкшие к дисциплине, они с нескрываемым любопытством, а порой и с легким высокомерием, взирали на своих новоиспеченных инструкторов — на Ивана, Руслана, Олега, Мишу