Электрик. Книга 2 - Иннокентий Белов

к лучшему, вдруг кто снова нападет на нас, опять немного разбогатеем на трофеях. Может даже хороших лошадей тогда добавится, ничего покупать вообще не придется, — рассуждаю я.

— Да они совсем не воины, всю жизнь на воротах замка простояли! — говорит он про стражников. — Просто беспомощные пожилые дядьки, чуть умеющие с копьем! Ну и дисциплину понимающие, в отличии от обычных крестьян!

— Зато мы с тобой теперь невероятные воины, и лучницы наши тоже круты, — отвечаю я. — Но не все и это тоже нужно решать.

Это я на его подругу Кситу намекаю, пока никак не соглашающуюся на установку СИСТЕМЫ. Что толку затягивать это дело вообще никакого нет, мало ли болезнь какая или ранение в схватке получит, потеряем ценнейшего члена нашего коллектива зазря совсем. У меня на нее все равно есть свои планы, поэтому голос ей бы хорошо немного поправить заранее. РЕГЕНЕРАЦИЯ должна с ним справиться довольно быстро.

Прошло еще три дня, за это время распродали всю сбрую полностью, еще один простенький меч с одним шлемом, а на дорогие кольчуги желающих нет даже за треть цены. Они тут дорогие, конечно, по стоимости выходят, как шесть хороших лошадей, так что начальная цена примерно три сотни золота.

Во всяком случае, именно по столько продают местные мастера, правда, их изделия явно получше наших, если не по качеству, то по внешнему виду точно.

Получили еще сотню золотых и на этом торговля встала совсем. То есть за неделю проживания здесь наторговали на трофеях и лошадях двести семьдесят золота. На жизнь ушло двадцать пять монет и еще плату за вторую неделю всем выдал, и новичкам, и заслуженным членам сообщества, еще восемь монет можно списать со счета.

Так-то оно все неплохо идет, пусть продажи не радуют, но очень дорогой товар даже при дешевой распродаже легко отбивает наши расходы.

Еще может пару месяцев без проблем около Крумбаха прожить, но столько времени я себе на торговлю не отпускаю.

Отдал еще в одной кузнице поправить самую порченную кольчугу, больше, чтобы внешний вид улучшить, за это попросили восемь золотых монет и неделю срока. Тоже дорогое дело этот ремонт, правда, и кольчуга здорово попорченная, остальные подешевле обойдутся.

Ну, в королевствах золото и серебро сильно разбавленное, по сравнению с Империей, где оно полновесное такое.

Если скинуть на наши кольчуги, как уже не новые, довольно дешевые сами по себе и еще пришедшие со стороны, чтобы подорвать торговлю местным оружейникам, то все равно сотня местного золота — самая минимальная цена на такое изделие оборонной промышленности, и она легко бы решила все наши денежные проблемы.

С жоферских богатых стражников мы сняли восемь кольчуг, с тех шести дружинников неизвестного барона — всего две и еще я успел одну стащить после битвы у Холма. Две выдали своим новым стражникам, на меня села, как влитая, самая дорогая с норра Альфирила.

То есть у нас есть на продажу четыре целых и четыре пробитых в каких-то местах кольчуги, а это шестьсот-семьсот золотых точно.

Но местные или денег не имеют, или сговорились нас продавить еще больше, чуть ли не до пятидесяти золотых за самые лучшие изделия. Явно есть сговор и мы с ним пока ничего не можем поделать, даже под сильным ВНУШЕНИЕМ.

— Черт, добывать броню и оружие в бою гораздо проще, чем продать за мало мальские деньги, — ругается на местных, слишком сплоченных сами по себе, оружейников Терек.

— Есть такое дело, даже наши умения не помогают продавить прохиндеев, — соглашаюсь я. — Давай поговорим в узком кругу. Обсудим нашу жизнь.

Хотя, чего тут собирать узкий круг, и так живем вчетвером в одной комнате, разделенной на пару комнатенок. Другую рядом занимают новички, им спокойнее так и привычнее рядом друг с другом жить.

Получили от меня еще по золотому в плату за очередную неделю, сходили в город к веселым девкам, все им понравилось, хорошо налажен такой бизнес в Крумбахе. Сам город — типичное грязное средневековье, зато нас стража местная уже узнает и пропускает без проблем через ворота. Ценит, что я веду себя не высокомерно, а наемник сильно опытный воин и не жалеет рассказать, чем Гальд отличается от Ксанфа, всем местным такое интересно послушать.

Проживает в городе и рядом с ним тысяч пятнадцать народа, солидный такой городок на самом деле, Жофер раза в полтора меньше был по площади и населению, как авторитетно заверил меня Терек.

— Чего тебе, Андер? — спрашивает нежным голосом Фиала, проходя в комнату из таверны, и я сразу шиплю на нее:

— Какой я тебе Андер? Ваша милость! И на колени, несчастная, провинилась сильно теперь! — шлепаю я девушку по упругой заднице сильной рукой, чтобы показать, что это никакие не шутки, такие неправильные разговоры.

Следом за ней входит Ксита с заметно несчастным видом, придерживая рукой челюсть.

Ага, а я ее с утра не видел совсем, потом мы с Тереком уехали по торговым делам и только сейчас вернулись к обеду.

— У сестрицы зубы снова болят! Ваша милость! — сообщает моя подруга.

— Ну-ка, убери руку! — командую я той.

Она послушно убирает, и я вижу серьезно раздутую щеку девушки. Воспалились несколько зубов, не меньше.

— Давно это у тебя?

— Ночью заболело, — убитым голосом отвечает Ксита. — Я траву заварила и полощу постоянно.

— Трава — это хорошо, только у тебя все изнутри идет, от настоя толку немного будет.

Кажется, пришло время вторую сестру в Обращенные превращать, ибо повод очень значимый появился.

И зубы может потерять, если к местному лекарю пойдет, типа, коновалу, а уж сколько намучается — словами не передать. Я сам очень радуюсь своей РЕГЕНЕРАЦИИ, что хоть с зубами она в средневековье не даст пропасть.

— Ну что, к лекарю пойдешь? — нейтрально спрашиваю я. — Или вылечить тебя навсегда?

— Ксита, не переживай! У нас стоит, и у тебя будет! — подталкивает ее к правильному решению Терек, тут же получает полотенцем от меня по своей голове.

— Не говорить и не упоминать! — напоминаю я ему суровый уговор.

Теперь Ксита не долго сопротивляется, понимает, что лечением местное — такой ужас, что его можно просто не пережить.

Лекарь-коновал, выдерет грязными клещами зуб, да, скорее всего, еще и не тот, а от боли во время операции и после нее реально можно кони двинуть. Не говоря уже