Особо охраняемый объект - Михаил Нестеров

Гостевая комната имела две спальни, две ванные комнаты, будуар и детскую. Расположившись в кресле в просторной гостиной, стены которой были стилизованы под бутовую кладку, Красин встретил Тамиру вопросом:

– Тебя конвоировал самец гориллы?

– Я бы так не сказала. Как твои успехи? – Девушка присела на подлокотник кресла. Красин посмотрел на нее снизу вверх и притянул к себе. Он долго ждал этого момента. Тамира первой нашла его губы, потом отдала инициативу ему. Сергей снял с нее тенниску и коснулся груди.

– Погоди, – остановила его Дикарка, – мне нужно в душ.

– Мне тоже. – Сергей поднял ее на руки и огляделся. – Где тут душ?

Он толкнул одну дверь – и оказался в будуаре. Толкнул другую, с двумя детскими кроватками и манежем.

– Так, сюда нам еще рано.

Тамира рассмеялась.

Наконец он нашел ванную комнату и отпустил Тамиру. Разделся первым и шагнул за занавеску. Включил и отрегулировал воду. Мысленно поторапливая девушку, прислонился спиной к прохладному кафелю… и вдруг отчетливо представил себя в схожей позе. Он держит «узи» и отсчитывает последние мгновения. Два, один… пустота. Очередь. Вздыбившийся в руках пистолет-пулемет. Кровавое месиво. Возбуждение Ленарта, готового к серии контрольных выстрелов. Чемпионат по пулевой стрельбе среди серийных убийц. Эти воспоминания не были связаны только со сходными ощущениями. Красин не долго разрывался на две части – между Дикаркой и камнем, – он хотел все. И получил все. Он встретил Тамиру и крепко прижал к себе. Упругие струйки воды били в его спину, голову; он словно закрывал своим телом девушку.

– Тише, – попросила Тамира.

– Что?

– Тсс! Мои родители в соседней комнате. – Она чуть слышно рассмеялась. – Мне всегда хотелось сказать эти слова… А тебе?

– Последние дни я спрашивал себя: почему в моих чувствах к тебе нет страсти?

– Ты нашел ответ?

– Да. Все еще впереди.

Глава 24.

ДВОЙНАЯ РЕФРАКЦИЯ

1

Утром у Красина была запланирована встреча с Хинштейном. Он предчувствовал долгий деловой разговор. Он мог удостовериться в том, что деньги переведены на его счет, только в банке. А для этого нужно вылететь на Большой Кайман – владения Великобритании и одна из самых известных в мире офшорных зон, крупный международный банковский центр. Для Красина это – конец света, восемь тысяч километров от Лондона; а сколько от России?…

Он сел в кровати и долго смотрел, ничего не понимая, на смятую подушку и край одеяла. Где Тамира?

Сергей прошел в ванную. Никого. Припомнил, что здесь две ванные комнаты. Но и во второй девушки не оказалось.

Который сейчас час?

Одиннадцать?!

Красин остолбенел. Он проспал вечер и всю ночь, прихватил утро. Сказалась накопившаяся за несколько недель усталость, которую он частично выплеснул в объятиях Дикарки. И вдруг его будто прострелило. Он кинулся в спальню, схватил со спинки стула пиджак. Идиот, ругался он последними словами. Совершил двойную ошибку. Нельзя было оставаться здесь. Но вдруг представил ситуацию, где он отвергает гостеприимство хозяина. И что?… Он не просто хозяин огромного дома, больше похожего на замок, он хозяин положения. Моргнет, и его гостя превратят в фарш. Довериться Хинштейну – это все равно что доверить свою руку крокодилу.

Не так планировал он встречу с Хинштейном. Переговоры в формате один на один – это понятно, но за спиной делегация из двух человек – майоры ФСБ Поляков и Ленарт, что само по себе солидно и убедительно. Сейчас же Красин предстал перед Хинштейном последним героем. Вместо двух сильных мужчин – одна сравнительно хрупкая девушка.

В одном кармане пусто. В другом… У Красина от сердца отлегло. Он вынул мешочек, развязал тесьму… Стоп! Это не его узел. Значит, все-таки Тамира вынимала камень. Зачем? Полюбоваться? Могла стащить его и смыться. Что дальше? Она не сможет продать его, если только за бесценок – пятьсот, триста, двести тысяч. Завысит цену – угодит в лапы уголовной полиции или лондонского криминалитета.

Вот черт! – выругался Сергей. В котором часу она ушла? И куда – вот главный вопрос. Он все же надеялся, что увидит Дикарку в холле. Черт, черт! Она что, все еще живет по «инкубаторским» законам? Встает в шесть или еще раньше? Преодолевает полосу препятствий, прихватывает пять-шесть кругов по стадиону, завтракает, бежит на полигон, стреляет, отрабатывает приемы рукопашного боя, конспектирует лекцию на тему «средства оптического и тепловизионного наблюдения», обедает, зубрит английский… ужинает… ложится спать, но среди ночи вдруг сыграли подъем…

Красин наскоро почистил зубы, оделся, надел туфли. Похлопал по карману, проверяя, на месте ли камень. Нахмурился. Ему показалось, он уловил шорох бумаги. Он вынул мешочек с камнем, сунул руку глубже в карман и обнаружил там клочок бумаги. «Позвони мне на мобильный. Тамира», – было написано на нем. Предчувствуя неладное, Красин набрал номер. В ожидании соединения отошел к окну, распахнул штору. Что там, за окном, он разглядеть не успел. После второго гудка в трубке раздался знакомый голос:

– Да?

– Что – да?! – взорвался Сергей. – Что все это значит, объясни.

– Ты нашел кольцо?

– Кольцо? Какое кольцо? Ты издеваешься? Если ты в холле, я надеру тебе задницу.

– Поищи кольцо в нагрудном кармане пиджака.

Красин почувствовал себя полным идиотом, идя на поводу у этой взбалмошной девицы. Вдруг его пальцы наткнулись на что-то твердое. Кольцо, не сомневался он, подцепляя его двумя пальцами. И не просто кольцо, а кольцо с бриллиантом, дополненным двумя бриллиантами огранки «багет». Он смотрел на него с оторопью.

– Я нашел кольцо, что дальше? Искать твой палец? Надеюсь, ты не разыгрываешь меня и не играешь со мной. Игры со мной заканчиваются плачевно для того, кто их начал, – заиграл он желваками.

– Камень все еще у тебя в руках?

– Да, да! Я…

– Теперь слушай и не перебивай. Это не «Шаммурамат», а копия из циркона, изготовленная личным ювелиром Анвара Эбеля. Проверь – циркон не только искривит световой луч, но и поделит его на два. И стоит он не пятьдесят миллионов. Но ты свободно выручишь за кольцо с бриллиантом сто тысяч. Такова реальная стоимость твоего участия в операции. Твой образ симпатичного негодяя всегда будет преследовать меня. Такова моя участь. Если захочешь повидаться – приезжай в Россию. Но не ищи меня на вокзалах – хотя мне пришлось взяться за старое: обчистить клиента. Я взяла взаймы у тебя «штуку» на обратный билет. Ха. Ха. Ха. Пока, товарищ полковник.

– Стой, стой! Ты где? – задыхаясь, спросил Красин. Он почувствовал, что земля уходит у него из-под ног.

– Пролетаю над твоим местом.

– Что?! Над каким местом? Ты сбрендила, Тамира!

– Нет – я узнала это место. Здесь облака неповторимо кучерявые.

– Где камень?

– Забудь о нем. Ты схватил то, чего не смог удержать.

«Не смог удержать». С этим Сергей спорить не мог.

Тамира нажала на клавишу отбоя. Словно подражая Сергею Красину, она подозвала стюардессу и попросила принести коньяк.

– А про меня ты не забыла? – спросил Михей. Сегодня он изнервничался, поджидая Тамиру в аэропорту. До окончания регистрации самолета, следующего рейсом Лондон – Москва, оставалось всего двадцать минут, а от нее ни слуху ни духу. И на звонки она не отвечала. Михей едва не смял билеты, заказанные накануне вечером; даже появление в зале вылета Дикарки не сняло с него напряжения.

– Ты спала с ним?

Девушка едва не поперхнулась коньяком.

– Так, еще раз. Я не поняла.

– Теперь твоя кличка Стоп-кадр? Или взяла короткую паузу на раздумье?

– Ладно, я не глухая, взяла паузу. Как бы тебе это помягче объяснить… – Она снова посмотрела в иллюминатор. Теперь облака показались ей похожими на смятую простыню, которую венчала такая же измятая подушка. И где-то там затерялся образ обнаженного полковника контрразведки. – Я спала на отдельной кровати. Честно. – Дикарка приложила руку к груди, провела пальцем по камню, спрятанному в самом пикантном месте. – Если хочешь, проверь меня на детекторе лжи.

Дикарка говорила чистую правду. Красин спал в своей кровати, она в своей. Правда, недолго.

– До шести утра он ни разу не проснулся. Поговорим лучше о Матвееве.

– А что о нем говорить?

– Мне кажется, он не ценитель прекрасного, и «Шаммурамат» не произведет на него сильного впечатления. Кусок стекла, скажет он. И не поверит, что за него бились насмерть, теряли его, находили, отвоевывали…

2

Красин был далек от разговора за завтраком, далек от формы «имел честь» – есть за одним столом с евреем-олигархом. Все мысли о Тамире, которую все дальше и дальше уносил лайнер. Он не ошибся, когда предположил, что Михей сейчас рядом. Он не вылетел в Москву, а последовал за подругой следующим рейсом. А дальше у них все прошло как по маслу: он заказал билеты, был готов прийти на помощь; скорее всего, рано утром поджидал девушку в такси, остановившемся неподалеку от владений Хинштейна.