Золотое руно - Р. Грейвз

- Желаю ему удачи с женщинами, - сказала она. - И все же не могу удержаться от беспокойства за него, теперь, когда он отдан на их милость, - клянусь честью, не могу!

Разговор продолжался.

- Ладно, надеюсь, настала пора немного поспать, - сказал Анкей Большой. - У нас у всех был тяжелый день. Доброй ночи, товарищи!

И все уснули, кроме Полифема, который не желал, чтобы Геркулес счел его уклонившимся от поисков. Он снова пошел вверх по реке в направлении, которое выбрал Геркулес, устало крича: "Гилас! Гилас!" и помахивая факелом.

Река Киос вытекает из большого священного озера, называемого Асканийским, у ближнего края которого находится древняя коллегия нимф Дятлов. Когда Гилас добрался до источника Пеги, он застал там Главную Нимфу, Дриопу, купающуюся обнаженной, ибо то был вечер новолуния, и она очищалась перед жертвоприношением. Гилас скромно отвел взгляд, но дерзнул попросить ее указать ему дорогу к Трое, рассказав о себе, почти ничего не скрывая. Дриопа влюбилась в него. Она сказала, что, если ему угодно, он может отправиться с ней в коллегию, где она спрячет его переодетым среди женщин, пока судно не отплывет. Он поблагодарил ее, она обняла его, но не по-медвежьи, как Геркулес, и нежно поцеловала. Она сказала, что поскольку он видел ее наготу и не обратился в лягушку или оленя, ясно, что сама Богиня устроила эту встречу: он может познать ее, она будет только рада. Так она его без труда соблазнила, ибо она была красивой женщиной, а он рад был почувствовать себя наконец мужчиной и насладиться милостью Богини. Он отдал ей в знак любви все украшения, но она посоветовала ему оставить свой кувшин, сандалии и платье близ источника, словно он утонул; а она уведет его с собой по твердой травянистой тропе, где его ноги не оставят следов.

Когда разъяренный Геркулес ворвался в коллегию в поисках Гиласа, Дриопа сказала ему, что ничего не знает. Он требовал, чтобы ему дали обыскать каждый уголок, и она не возражала, хотя коллегия считалась священным местом, и он не имел права пересекать порог. Он шагал из комнаты в комнату, разбивая шкафы и сундуки дубинкой, и грозно озирая перепуганных нимф. Он прошел мимо Гиласа, но не узнал мальчика в коротком зеленом одеянии и капюшоне; затем с ревом, рычанием и проклятиями он вернулся на заре к костру у лагуны. Приближаясь, он вопил:

- Вы, изменники, сговорились против меня! Я отомщу. Кто-то из вас украл у меня дорогого мальчика. Это ты, Ясон, или ты, Тифий. Я никогда не доверял ни тому, ни другому!

Но костер уже догорел, и Геркулес напрасно искал взглядом "Арго". Когда небо посветлело, он наконец увидел корабль, совсем маленький, на западе у горизонта, огибающий базальтовые скалы Аргантониоса. Поняв, что его бросили, он был сперва слишком удивлен, чтобы сердиться. Такого с ним еще не случалось. Он обшарил берег в поисках своей серебряной чаши и прочего имущества, которое, в чем он и не сомневался, они вытащили из его рундука и оставили ему. Но они вообще ничего ему не оставили, не считая рыбьих костей и его нового весла. Вот пираты!

На борту "Арго" все были в тревоге. За час до зари внезапный ветерок пронесся по долине, раздув догорающие угли костра так, что они ярко вспыхнули. От дыма Тифий закашлял и зачихал. Он проснулся и поднял Ясона, говоря:

- Вот тот самый бриз, который нам нужен. Прикажи всем на корабль.

Ясон закричал:

- Все - на борт!

Сонные аргонавты собрали свои пожитки и заковыляли по трапу на корабль, каждый сел на свою скамью, только Мелеагр покинул Аталанту и занял место Геркулеса. Ибо ночью между двумя влюбленными возникла ссора. Что говорилось с каждой стороны - неизвестно, но их дружеским отношениям пришел конец, и если им необходимо было друг друга о чем-то спросить, они прибегали к посредничеству Орфея.

По команде Ясона трап был поднят, и аргонавты, перевернув весла, воспользовались ими как шестами и вытолкнули судно из лагуны. Затем быстрое течение Киоса подхватило его и вынесло в залив.

- Поднять парус! - закричал Ясон. Мачту вытащили из вилки и установили в гнезде, подняли рею, ветер надул парус. Все еще полусонные, аргонавты следили, как пропадает из глаз туманный берег. И не ранее, чем они выплыли из залива, Адмет, который в Иолке первый предложил, чтобы Геркулес возглавил поход, внезапно вскричал:

- Где Геркулес? Почему он не на борту?! И где Полифем? Ты что это делаешь на месте Геркулеса, Мелеагр?

Он обернулся и убедился, что Геркулес не спит на носу. Тогда он крикнул Тифию:

- Эй ты, жалкий негодяй! Ты поднял нас затемно, добился, чтобы Ясон загнал нас на борт и отчалил, прежде чем мы сообразили, что Геркулеса нет на борту. Разверни корабль немедленно или тебе будет худо!

Тифий не ответил, а только мрачно улыбнулся Адмету.

Адмет поднял весло и вскочил с оружием в руке. Ругаясь, он заковылял по кораблю к Тифию. Но Калаид и Зет, сыновья Северного ветра, вцепились в него, крича:

- Молчи, Адмет! Если у тебя есть жалобы, обращайся с ними к Ясону. Он здесь командует.

Адмет пытался вырваться.

- Вы правы, фракийцы, - сказал он, - Ясон - тоже участник заговора. Он согласился бросить Геркулеса из ревности. Он хочет, чтобы вся честь в этом походе выпала ему. Он хорошо знает, что если затея увенчается успехом, все и каждый не пожалеют похвал для Геркулеса, а Ясона забудут. Разверните корабль, эй вы там! Эй, товарищи, кто на моей стороне? Какова наша надежда добыть Руно без Геркулеса?! Давайте немедленно вернемся и возьмем его на борт, да заодно и Полифема. И если он накажет Ясона и Тифия, как они того заслуживают, я лично пальцем не шевельну, чтобы их выручить.

Адмета не поддержал никто, кроме Пелея и Акаста. Ветер был резким, а вчерашний дневной переход на веслах так измучил аргонавтов, что сама мысль о том, чтобы опустить рею и грести назад против ветра, их пугала. Кроме того, они больше боялись снова встретиться с Геркулесом, чем заслужить упрек в том, что его бросили: он был в безумном состоянии еще до того, как пропал Гилас, а ведь они даже не оставили верзиле пищи или питья на месте стоянки.

Идмон сказал:

- Ну, Ясон, ты - наш предводитель. Тебе и принимать решение. Мы вернемся или поплывем дальше?

Ясон сел, сверкая глазами и не желая произносить ни слова. Афинянин Фалер поддел его:

- Ясон, ты молчалив, как торговец рыбой на афинском рынке, когда покупатель спрашивает его о цене рыбы, выраженной в масле или ячмене. Он не назовет цену, боясь запросить меньше, чем готов заплатить покупатель. Но когда воображала-продавец проигрывает такой фокус со мной, я подхватываю влажную рыбу и шлепаю его по морде, хотя в целом я человек терпеливый.

Адмет заговорил снова:

- Ветер уносит нас все дальше и дальше. Ну, Ясон, скажи свое слово, пока еще не слишком поздно.

Идас хрипло усмехнулся:

- Адмет, Адмет, твоя ягнячья шапка сбилась набекрень, а нос выпачкан дегтем. Сядь, приятель, сядь!

Калаид сказал несколько мягче:

- Адмет, забудь о Геркулесе. Кто-то из богов внушил Тифию, чтобы тот нас поднял, как и случилось, и закрывал нам глаза на то, что Геркулес не с нами.

- А своей невидимой дланью все еще запечатывает губы Ясона, нашего капитана, - вставил Зет. - Давайте поплывем дальше, забыв безумного тиринфца и думая только о Руне.

Адмет ответил:

- Отлично. Что я стою один против всех вас? Но будьте свидетелями, Акаст и Пелей, что вы и я всерьез предлагали вернуться к стоянке и что Калаид и Зет были против. Если Геркулес пожелает отомстить кому-либо из нас, пусть обрушится на этих двух фракийцев. Ясон, Аргус, Тифий и остальные, кажется, впали в священный транс и не могут отвечать. Что касается тебя, Идас, то когда ты скажешь в насмешку что-нибудь лишнее, слово это влетит обратно к тебе в рот, словно злой дух, и ужалит тебя в язык.

Они плыли в молчании, которое вскоре нарушил скрипучий голос Аскалафа Орхоменского:

- Мне слышится, будто на носу что-то поет. Не может ли это быть дубовая ветвь Зевса?

- Это только ветер играет снастями, - сказал Эхион.

Но прорицатель Мопс вскарабкался на нос и, призвав экипаж к молчанию, внимательно прислушался. Наконец он заговорил:

- Ветвь говорит: "Геркулес остался на берегу по замыслу самого Зевса. Гнев Геркулеса подготовит для нас обратную дорогу. Для Полифема у отца Зевса тоже есть работа в устье Киоса. Перестаньте, мои сыны, пререкаться между собой, а благочестиво плывите на поиски священной реликвии, которая была давным-давно похищена Кобылой у Овна".

Это разрешило вопрос, и на корабле снова воцарился мир.

Геркулес, поскольку ему не удалось найти следа Гиласа в долине реки Киос, побывал во всех окрестных городах Миссии и обвинил каждого правителя по очереди, что тот похитил у него Гиласа. Когда они опровергали обвинение, он требовал у них заложников - как гарантию их помощи ему и обещания искать Гиласа, пока они его не найдут. Они соглашались, зная, что если они откажут Геркулесу в чем-либо, он разрушит их жилища и сожжет посевы. И поныне жители Мисии еще ищут везде Гиласа раз в году, тщетно выкрикивая его имя в плодородных долинах и густых лесах своей страны. Сам же Геркулес подался в Колхиду пешком, надеясь перехватить там "Арго" и отомстить Ясону и его спутникам.