Почувствуй это снова - Ольга Вечная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кто–то будет долго жить, ага.
«Сдал??» – спрашивает Юля.
Так вышло, что после выступления на детском празднике мы стали чаще переписываться. Я неохотно рассказываю о своих делах, но иногда кое–что проскальзывает. Например, инфа о сегодняшних тестах.
«Да».
«Ура, молодец! Приедешь вечером?»
Блин. Не знаю. Зачем?
«Завтра».
«Я надеялась(»
На что?
«Я на завод и домой поспать»
Поразмыслив, добавляю без особых претензий:
«Если хочешь — приезжай ко мне».
«М–м–м. Поздно же будет. Как я обратно?»
«Останешься».
«А ты не будешь приставать?»
Знала бы ты, что мне снится. В паху ломит так, что нестерпимо. Ноги едва не подкашиваются. За физическую работу на заводе хватаюсь почти радостно.
«Не буду. Домогаться беременных — такое себе».
Приставать и правда не планирую. Этим я почти четыре года занимался. Хватит уж. Возьму тебя и всё.
Выруливаю в сторону дома. Нужно посидеть с бабулей, обещал отпустить сиделку. Но сначала заеду к одному человеку. По пути будет.
Выбираю контакт, звоню, она снова не берет. Тогда я пишу сообщение:
«Я внизу. Выйди, нужно поговорить».
«Прочитано».
В пятницу я уже приезжал, но ее не было дома. В выходные работал и готовился к занятиям, караулить времени не было. Но это и к лучшему: успел немного остыть.
Люба читает сообщение, медлит.
«Мне подняться? Заодно рисунки своим покажешь».
«Сейчас выйду».
Спускается быстро, юркает на переднее сиденье. Смотрит внимательно.
– Привет, Матвей. Что–то случилось? Ты мне названиваешь всю неделю. Мне так... боже, так стыдно за нашу поездку! – Прячет глаза. – Не представляю, зачем я так напилась!
Сокрушается, краснеет.
– Напилась — это ладно, с кем не бывает. – Смотрю на нее в упор. – Обсудить нужно пару моментов, что случились еще пока на трезвую голову.
– Ты о чем?
– Обо всем. И как бы странно это ни звучало — о нас с тобой.
Глава 31
Люба
Я смотрю на него и просто... глазам не верю. Не верю, не верю, не верю! Как я могла на это купиться?!
– Как могла подумать, что ты действительно выздоровел? Перелистнул страницу! Ха–ха! Матвей Адомайтис в тысячный раз пытается разгладить этот испорченный клочок бумаги. Грязный, заляпанный, серый, рваный. Слишком сильно прилипший к пальцам. Клочок под названием «Юля Райденко».
– Заканчивай истерику. Иначе начну я.
– Но ты ведь этого и хотел! – выпаливаю, не в силах справиться с эмоциями. – Разве нет? Попросил об одолжении, подарил кулон. – Дергаю безделушку и показываю. – Ты всё сделал для того, чтобы Юля решила, будто мы пара. Она решила. Ура, победа! Что теперь не так?
– Всё не так, – говорит он запросто. – Люб, план отстой. Отматываем обратно.
Вот так просто? Дать надежду, а потом перечеркнуть?
– Слишком поздно.
На его вечно безразличном лице мелькает тень. Матвей злится? Ну хотя бы так меня заметил! За столько лет! Трижды со мной знакомился, ненавижу!
– Ничего не поздно, – говорит он. – Успокойся. Всё будет нормально. Нам только нужно выйти из этой ситуации, в которую, признаю, сам нас и загнал. С наименьшими потерями.
– Юля меня не простит, – говорю я быстро. – Что бы я ни сказала.
Он пожимает плечами, дескать, что поделать. Меня разрывает на части от обиды и несправедливости!
– Ты не понимаешь, что ли?! Из–за тебя я потеряла самую близкую подругу! Ты себе даже не представляешь, как я по ней скучаю! Каждый день по сто раз беру телефон, чтобы написать. Юля — важная часть моей жизни. Никто меня не поддерживал так, как она. По–твоему можно разрушить многолетнюю дружбу, а потом как ни в чем ни бывало вернуться к бывшей?! А меня что? На помойку? Роль отыграна, актриса свободна? А что если я не играла?
Он хмурится.
– Просто позвони ей и скажи, что ничего ко мне не чувствуешь. Что мы не вместе. – Его голос становится жестким. – И прекрати верещать, к тебе тоже претензий не мало. Все хороши. Но жить–то как–то надо дальше, а? Давай жить.
Вот зачем он ко мне перся! С единственной целью — чтобы я помогла ему вернуться к Юле. После всего, что она ему сделала!
– Нет, – говорю я, самой себе не веря, что на такое осмелилась.
– Нет? – прищуривается. Недовольный. Злой.
– Не скажу я этого, Матвей, никогда. Ты сто раз повторил, что у вас всё. Конец. Что вместе вы не будете.
– Я это говорил, когда не знал несколько важных деталей, – язвит. – И если ты так сильно хотела стать мне другом, то могла бы поделиться ими раньше.
– Чем поделиться? Что твоя любимая всю осень тусит с другим парнем? Или что она позвонила мне в ужасе от того, что беременна и попросила через тетю достать таблетки? Мне нужно было в этот момент написать тебе?
Он морщится. Но взгляд выдерживает.
– Да. В этот самый, блть, момент, Люба. То шоу, что ты закатила на базе отдыха я спускаю на тормозах, потому что ты была невменяемая. Но это не значит, что я не в бешенстве.
– Да если бы не ребенок, она бы тебя давно уже послала, придурок!
– Короче, ладно. Твою позицию я понял. Покинь тачку.
– Блин, Матвей! Ну родит она. Или не родит — с ее–то здоровьем. На вас, как на пару, это каким образом повлияет? Вы друг другу все нервы вымотали, жизни испоганили, столько боли причинили. И всем, кто был рядом, и кто пытался о вас заботиться! И нет, не отворачивайся! Я видела
