Почувствуй это снова - Ольга Вечная

Кто–то будет долго жить, ага.

«Сдал??» – спрашивает Юля.

Так вышло, что после выступления на детском празднике мы стали чаще переписываться. Я неохотно рассказываю о своих делах, но иногда кое–что проскальзывает. Например, инфа о сегодняшних тестах.

«Да».

«Ура, молодец! Приедешь вечером?»

Блин. Не знаю. Зачем?

«Завтра».

«Я надеялась(»

На что?

«Я на завод и домой поспать»

Поразмыслив, добавляю без особых претензий:

«Если хочешь — приезжай ко мне».

«М–м–м. Поздно же будет. Как я обратно?»

«Останешься».

«А ты не будешь приставать?»

Знала бы ты, что мне снится. В паху ломит так, что нестерпимо. Ноги едва не подкашиваются. За физическую работу на заводе хватаюсь почти радостно.

«Не буду. Домогаться беременных — такое себе».

Приставать и правда не планирую. Этим я почти четыре года занимался. Хватит уж. Возьму тебя и всё.

Выруливаю в сторону дома. Нужно посидеть с бабулей, обещал отпустить сиделку. Но сначала заеду к одному человеку. По пути будет.

Выбираю контакт, звоню, она снова не берет. Тогда я пишу сообщение:

«Я внизу. Выйди, нужно поговорить».

«Прочитано».

В пятницу я уже приезжал, но ее не было дома. В выходные работал и готовился к занятиям, караулить времени не было. Но это и к лучшему: успел немного остыть.

Люба читает сообщение, медлит.

«Мне подняться? Заодно рисунки своим покажешь».

«Сейчас выйду».

Спускается быстро, юркает на переднее сиденье. Смотрит внимательно.

– Привет, Матвей. Что–то случилось? Ты мне названиваешь всю неделю. Мне так... боже, так стыдно за нашу поездку! – Прячет глаза. – Не представляю, зачем я так напилась!

Сокрушается, краснеет.

– Напилась — это ладно, с кем не бывает. – Смотрю на нее в упор. – Обсудить нужно пару моментов, что случились еще пока на трезвую голову.

– Ты о чем?

– Обо всем. И как бы странно это ни звучало — о нас с тобой.

Глава 31

Люба

Я смотрю на него и просто... глазам не верю. Не верю, не верю, не верю! Как я могла на это купиться?!

– Как могла подумать, что ты действительно выздоровел? Перелистнул страницу! Ха–ха! Матвей Адомайтис в тысячный раз пытается разгладить этот испорченный клочок бумаги. Грязный, заляпанный, серый, рваный. Слишком сильно прилипший к пальцам. Клочок под названием «Юля Райденко».

– Заканчивай истерику. Иначе начну я.

– Но ты ведь этого и хотел! – выпаливаю, не в силах справиться с эмоциями. – Разве нет? Попросил об одолжении, подарил кулон. – Дергаю безделушку и показываю. – Ты всё сделал для того, чтобы Юля решила, будто мы пара. Она решила. Ура, победа! Что теперь не так?

– Всё не так, – говорит он запросто. – Люб, план отстой. Отматываем обратно.

Вот так просто? Дать надежду, а потом перечеркнуть?

– Слишком поздно.

На его вечно безразличном лице мелькает тень. Матвей злится? Ну хотя бы так меня заметил! За столько лет! Трижды со мной знакомился, ненавижу!

– Ничего не поздно, – говорит он. – Успокойся. Всё будет нормально. Нам только нужно выйти из этой ситуации, в которую, признаю, сам нас и загнал. С наименьшими потерями.

– Юля меня не простит, – говорю я быстро. – Что бы я ни сказала.

Он пожимает плечами, дескать, что поделать. Меня разрывает на части от обиды и несправедливости!

– Ты не понимаешь, что ли?! Из–за тебя я потеряла самую близкую подругу! Ты себе даже не представляешь, как я по ней скучаю! Каждый день по сто раз беру телефон, чтобы написать. Юля — важная часть моей жизни. Никто меня не поддерживал так, как она. По–твоему можно разрушить многолетнюю дружбу, а потом как ни в чем ни бывало вернуться к бывшей?! А меня что? На помойку? Роль отыграна, актриса свободна? А что если я не играла?

Он хмурится.

– Просто позвони ей и скажи, что ничего ко мне не чувствуешь. Что мы не вместе. – Его голос становится жестким. – И прекрати верещать, к тебе тоже претензий не мало. Все хороши. Но жить–то как–то надо дальше, а? Давай жить.

Вот зачем он ко мне перся! С единственной целью — чтобы я помогла ему вернуться к Юле. После всего, что она ему сделала!

– Нет, – говорю я, самой себе не веря, что на такое осмелилась.

– Нет? – прищуривается. Недовольный. Злой.

– Не скажу я этого, Матвей, никогда. Ты сто раз повторил, что у вас всё. Конец. Что вместе вы не будете.

– Я это говорил, когда не знал несколько важных деталей, – язвит. – И если ты так сильно хотела стать мне другом, то могла бы поделиться ими раньше.

– Чем поделиться? Что твоя любимая всю осень тусит с другим парнем? Или что она позвонила мне в ужасе от того, что беременна и попросила через тетю достать таблетки? Мне нужно было в этот момент написать тебе?

Он морщится. Но взгляд выдерживает.

– Да. В этот самый, блть, момент, Люба. То шоу, что ты закатила на базе отдыха я спускаю на тормозах, потому что ты была невменяемая. Но это не значит, что я не в бешенстве.

– Да если бы не ребенок, она бы тебя давно уже послала, придурок!

– Короче, ладно. Твою позицию я понял. Покинь тачку.

– Блин, Матвей! Ну родит она. Или не родит — с ее–то здоровьем. На вас, как на пару, это каким образом повлияет? Вы друг другу все нервы вымотали, жизни испоганили, столько боли причинили. И всем, кто был рядом, и кто пытался о вас заботиться! И нет, не отворачивайся! Я видела