210 по Менделееву - Александр Смоленский

Куда он так ретиво мчится? К Гривсу на заклание?

Стоп, парень! Ты явно делаешь что-то не так. Чёрт возьми, ни одного реального свидетеля! Ни единой зацепки! Хотя теперь-то ему было очевидно, что смерть Лэнга и Люсинова – звенья одной цепи. Уже нет необходимости ждать подтверждения экспертов – радиоактивная смерть витает и в Форестхилле.

Значит, трижды был прав шеф, когда торопил его с визитом в дом школьного химика. А что, если именно в нем Лэнг на пару с Люсиновым лепили грязные бомбы? Боже! Это же скандал! Подпольный ядерный цех в предместьях британской столицы! Мировой скандал!

Но где факты? Где реальные доказательства?

К черту факты! К черту доказательства! Даже если все не так, наверняка найдется пара-тройка мировых кукловодов, чтобы раздуть чертову историю именно в таком свете.

Стоя на обочине дороги, чувствуя опустошение в душе, детектив великолепно представлял себе последствия цунами, которое вот-вот обрушится на него, на Даунинг-стрит, на весь мир. Какие тут к черту нашествия инопланетян! Какие тут происки русских агентов!

И кто виноват в этом кошмаре? Конечно, он, старший следователь отдела по борьбе с терроризмом Эрнест Барлоу. В такую задницу его ещё никогда не загоняла жизнь. Вот уж действительно прощай карьера.

Он живо представил, как обрушится на него Гривс.

«– Ну что, доигрался, молокосос? – язвительно спросит босс. – У тебя же была верная наводка от леди Соутбридж! Чего выжидал? Никак от своих баб не мог отлепиться? Как ты мог так промазать?! Тоже мне, возомнил себя восходящей звездой Скотланд-Ярда!

Обидные слова. Но заслуженные. И что ответить? Допустим, он, Эрни Барлоу, попытается отшутиться.

– Ну, опоздал я в Форестхилл немного, и что с того? Подумаешь, пожар! Таких пожаров в Англии в день по сотне. И потом, я веду дело Люсинова, а не расследование поджогов в провинциальных городках!

– Вот именно, детектив, вот именно – дело Люсинова! Но плохо ведешь! Плохо ищешь! – скажет сэр Конрад и в этот момент наверняка стукнет кулаком по столу. Хорошо еще, если не трубкой по лбу.

– Почему плохо, сэр? – возразит он. – Например, я пришел к выводу, что Люсинов каким-то образом был связан с «поваром» Лэнгом.

– Кстати, а почему ты назвал Лэнга поваром? – наверняка спросит босс.

– «Поварами» среди наркодельцов называют тех, кто варит зелье, – скажу я, понимая, что загнал шефа туда, где он явно не сечёт. – Давайте обсудим всё спокойно, сэр!»

Но ответа на свое предложение Барлоу так и не услышал. Он понял, что говорил с Гривсом во сне и в ту же минуту проснулся.

Добравшись до своей неприбранной холостяцкой квартирки, Эрни был настолько вымотан, что у него не хватило сил даже раздеться и принять душ. Всё, что он смог сделать, это сбросить ботинки. Потом вырубил мобильник, выдернул из розетки штекер городского телефона и прямо в одежде грохнулся на постель, мгновенно провалившись в глубокий сон. На сей раз во сне ему никто не задавал вопросов.

Когда Эрни очнулся и взглянул на экран электронного будильника, то изумлению его не было предела: часы показывали 12.53.

Не может быть! Подскочив к окну, Барлоу резко поднял жалюзи. За окном шел дождь.

«Три тысячи чертей! Я проспал целые сутки! А где я должен был быть с утра? У мальчишки! Затем доложить шефу, как все прошло. Представляю, как полковник меня сейчас разыскивает. Телефоны же отключены…»

Но что поделаешь, если так случилось? Переутомился. В конце концов, дело поправимое. Да и что решают в данном случае двенадцать часов опоздания? Ровным счётом ничего. Но как оправдаться перед шефом? Вчера опоздал, сегодня проспал… Хорош служащий Скотланд-Ярда!

Решение пришло само собой. Барлоу, похоже, нашёл простой и нехитрый выход, как избежать двойного разноса от шефа.

Буквально через полчаса, преодолев городские заторы, детектив очертя голову мчался по Северной кольцевой дороге в направлении Флауер-стрит. По дороге Эрни заскочил в придорожный супермаркет, накупив для Антона уйму различных сладостей, фруктов…

Покупая деликатесы, Барлоу опять вспоминал наставления босса трехдневной давности…

– Эрни, проснись! Не под землей искать надо, а у себя под носом. Флэшку надо искать в доме Люсиновых. И я очень опасаюсь, что кто-то найдет ее раньше тебя. Тот же русский дипломат, например…

– Маловероятно, чтобы дипломат знал о флэшке, – возразил тогда он.

– Эх, Эрни, ты, конечно, неплохой борец с терроризмом, но опыта сыскаря у тебя всё-таки маловато. Иначе ты должен был бы учуять, где находится в настоящее время зона высокого напряжения…

– Какая ещё зона высокого напряжения? – недовольно скривил губы Барлоу.

– Зона, где переплелись в клубок все нити расследования. Одна такая зона в Форестхилле, а другая на Флауер-стрит.

Сэр Конрад почесал мясистый нос и громко чихнул.

– Вот видишь, Эрни, значит, я прав. И уж поверь мне: если русский дипломат – или разведчик, кто ведает, – может не знать о флэшке, то об этой зоне высокого напряжения он осведомлен отлично.

– Но мы же круглосуточно отслеживали там всех и вся в течение недели. Причем с помощью мобильной аппаратуры. Но кроме Эленского в доме так никто чужой не проявлялся. И даже не приближался. Жаль, конечно, что нам дольше недели не позволяли использовать эту технику…

– Кто не позволял?

– Коллеги из технического департамента…

– Да, Эрни, она действительно дорогое удовольствие. Но когда речь идёт о безопасности государства и нашем собственном реноме, то, думаю, средств жалеть не надо было! – с раздражением в голосе ответил Гривс. – Так что пока не поздно нам надо снова хорошенько порыться в том злополучном доме. Уверен, флэшка не могла исчезнуть бесследно! Кроме того, у нас есть шанс именно там повстречать и дипломата-невидимку. Так что – вперед!

– Шутите, шеф?! – удивлённо воскликнул Барлоу. – Ни за что на свете дипломат не сунется в дом вдовы. Если у него, конечно, есть голова на плечах…

– У него-то она есть определённо. Пораскинь мозгами! Дипломат не сунется, а друг семьи? Ведь больше-то ему некуда соваться, да и информацию добыть неоткуда. Доступа к вдовушке нет, следовательно, он обязательно попытается выудить полезные для себя сведения у мальчишки. И вовсе не исключено, что это ему удастся. Русский с русским всегда быстрее найдут общий язык…

– Неужели вы всерьёз считаете, сэр, что Свиридов смог бы выпотрошить паренька? – саркастически улыбаясь, спросил Барлоу.

– Думаю, что твой дипломат способён ещё и не на такое! Может случиться, что именно Свиридов выведет нас на нужный след. Повторяю: дело сейчас не столько в нём, сколько в необходимости найти посмертное послание Люсинова. Только флэшка даст нам в руки козыри и реальные факты в той борьбе, которую задумали против русских на Даунинг-стрит и люди из МИ-5… Так что теперь одна надежда – парнишка. Когда ты в последний раз наведывался к нему?

– Почти каждый день заходил. А что толку? – несколько растерявшись, ответил Барлоу, поскольку на самом деле встретился с Антоном лишь однажды – на второй день после того, как Лизу отправили в лечебницу.

– Ну и как он к тебе относится?

– Не знаю как, – неопределенно махнул рукой Барлоу. – По-моему, паренёк совсем замкнулся. Слова не скажет, словно дар речи потерял. Сидит тупо перед компьютером. Похоже, он в такой же отключке, как и его мамаша…

– Притворяется, наверное. Дети обычно знают гораздо больше, чем взрослые полагают! – заявил Гривс, потирая в раздумье морщинистый лоб. – А ты, случаем, не применял к нему укольчики, чтоб развязать ему язык?

– Нет, что вы, сэр, как можно?! Антон подросток, да к тому же инвалид.

– Да, да, конечно. Я просто к слову… Значит, договоримся сейчас так. В ближайшее время ты вновь проведаешь паренька. Захвати с собой в супермаркете что-нибудь повкуснее… Ну, я не знаю, что любят в его возрасте. И вообще, неужели так трудно найти общий язык с несчастным малолетним инвалидом?

– Во-первых, у меня, видимо, нет педагогического таланта, как и нет опыта общения с тинейджерами, а во-вторых, парень вообще волком смотрит на меня.

– Это ещё почему?

– Наверное, потому, что был невольным свидетелем, как я трахал его матушку…

– Он что, застал вас? – Сэр Конрад брезгливо поморщился.

– Нет, но вполне мог слышать наши охи-вздохи. Мы с его мамочкой занимались любовью в спальне на втором этаже, куда Антон на своей коляске подняться не может…

У полковника Гривса только и хватило эмоций молча указать Барлоу на дверь…

Подъехав к калитке особняка на Флауер-стрит, по всему периметру окольцованного изгородью из кустов рододендрона, Эрни решил, что самое время приступить к осуществлению задуманного в свое оправдание плана. Надо же ему реабилитироваться за Форестхилл и за мальчишку. Он включил мобильный телефон и не ошибся – почти сразу раздался сигнал вызова, и Барлоу услышал голос шефа: