Дом и два жениха в придачу - Катя Водянова

сплавить ее замуж за очередного Макарушку? Больше не будет с ним спорить? Или трогательно сжимать его ладонь своими хрупкими пальцами? Мечта же! Нет?

— А вы, гляжу, запаслись чтением на сон грядущий? – хмыкнула Ярина и протянула руку к книгам, а Тилль отпрянул от нее.

— Ваши отложенные перехватил?

— Я себе и другие найду, не про страстных и волосатых. Вам такие нужнее, для ассоциации с героем.

— Ну да, про рыжих переводчиц особо и не пишут.

Ярина закатила глаза и развернулась к выходу, покачивая светильников в руках.

— Вы как старшеклассник. Видимо, феи взрослеют куда медленнее людей.

— Это только рядом с тобой, — буркнул он, а Яра не стала оборачиваться и возражать или отчитывать за фамильярность.

Она медленно уходила по коридору, а Тилль ругал себя за глупость. Что он как ребенок, в самом деле? Уже бы подошел и в открытую признался в своем интересе. Или предъявил эту книжку и расставить все по местам, но он стоял и смотрел ей в след, пока наконец не встряхнулся и не отправился обратно в спальню.

Там устроился за столом и под светом лампы проверил все записи Крыжевской. Глаша и здесь попала в точку, никаких любовных откровений о тогдашнем царе там не нашлось, обычные заметки по теории магии, которые знакомы каждому первокурснику, местами изрядно устаревшие. Но Тилль дисциплинированно досмотрел их до конца, затем повертел книжку, вдруг откуда-то выпадет секретный лист. Снова ничего, да и где бы тот прятался?

Из чистого упрямства он подносил листы к окну, подставляя под лунный свет, нагревал их над пламенем свечи и даже сходил на кухню за лимоном и осторожно потер его соком один из листов. На этом его познания в особых чернилах и криптографии закончились, а заметки оставались просто заметками. Зачем же тогда Астрид оставила такое условие? В чем его смысл?

Но она действительно не думала о Тилле слишком хорошо, поэтому оставила книжку почти на виду. Это в первый заход они с Яриной не догадались переворошить именно эту полку.

И что ему теперь делать? Тилль полистал страницы еще немного, полюбовался на калиграфический почерк Пелагеи и сгреб книжку в руки. Затем добрался до библиотеки, походил среди полок и запихнул ее в одну из книг по старорудскому, стоявшую подальше на полке. Белокосова их обожала, то и дело утаскивала к себе в комнату то одну, то другую, хотя, казалось, уже знала все наизусть.

Глупо, очень и очень глупо, но на этом Тилль решительно вышел из библиотеки и отправился к себе. Там лег в кровать и сразу же заснул, даже поленился сгонять устроившегося рядом кота.

***

— Ай, как щеки горят, — заметила Глаша, стоило мне войти в комнату.

— Придумаешь тоже, — ответила я и невольно метнулась к зеркалу. Оно бесстрастно отразило мой легкий румянец и блестящие глаза. И с чего бы? Я же просто на кухню сходила и заглянула в гостиную, где копался Тилль. Тот как будто испугался вначале, наверное хотел сохранить в тайне свое увлечение любовными романами. А может быть пытался разобраться, зачем Астрид сняла целую ячейку ради их хранения?

— И сама сияешь, я уж думаю, может и зря фей с тобой просто так запирался.

— Глаша! – я в возмущении взмахнула руками и села на кровать. – Что ж у тебя все разговоры в эту сторону сворачивают?

— Так то не мои разговоры, а мужские мысли, — невозмутимо ответила она, после чего размотала платок с головы и размяла плечи.

Черные волосы тоже разметались по ее плечам, подчеркивая, какая же Глаша еще молоденькая. И уже маг? Как такое возможно? Ходили, конечно, слухи, что феи умеют старость отодвигать своей магией, но на деле их никто не подтвердил. Полукровки и четвертинки проживали обычный людской век, пусть старость накрывала их мягче, чем людей.

— И откуда у деревенской девушки такие познания о мужчинах? – осторожно поинтересовалась я и тоже села на кровать.

— От жизни тяжелой, — вздохнула Глаша. – И сама им не рада. Это у вас дома была тишь и спокойствие, а до того… Но ты не бери в голову.

— Лучше расскажи, самой же легче станет.

Но она только покачала головой, отпихнула льнущего к ней Страха и поспешила в ванную. Что ж все так странно и непонятно? И щеки будто до сих пор горят.

Глава 20

Утро субботы встретило моросящим дождем. Правда, мелким, но таким беспросветно-тягучим, что хоть ты из кровати не вылезай. План вполне осуществимый, тем более сегодня выходной, в университет не нужно, но я все же пересилила себя и спустилась к завтраку.

От кухни расползались ароматы еды, а Глаша уже суетливо металась между столами. На обеденном стояли только заварочный чайник и бутерброды с сыром и окороком. А вот пирожки Глаша сноровисто паковала в две корзины, туда же поставила бутыли с морсом и простой водой.

— Куда ты собралась? – осторожно спросила я.

— Так погода какая! Самое то по грибы! – не отвлекаясь ответила она. – Тилль и Макар Григорьевич уже согласились.

— Да? – я налила себе чай и села у окна, чтобы немного перекусить и не быть сметенной активной Глашей.

Что ж парни так неосмотрительны! И сами согласились, и мне не дали шанса отсидеться в тепле и спокойствии дома: не буду же я отрываться от компании!

— Не волнуйся, мы ненадолго, — отмахнулась Глаша, будто слышала мои мысли. – Уже к обеду вернешься к своему милому старорудскому.

— А еды столько, будто на неделю, — с сомнением сказала я. Судя по размеру Глашиных корзин, на грибной урожай она всерьез не рассчитывала, только выгулять свои пирожки.

— В лесу всякое может случиться! – она назидательно подняла палец вверх. – Запас лишним не бывает. – После этих слов Глаша подпихнула к пирожкам по ножу, причем такому, будто с грибами придется бороться. Или за них с другими тихими охотниками, здесь кто знает. – И что ты жалуешься, сама что ли собралась эту корзину нести?

Я неопределенно пожала плечами. Не собиралась, конечно, у меня для этого есть сильные фейские руки или, на худой конец, тихомировские.

Не прошло и получаса, как мы с парнями встретили у ворот. Рядом с Глашей уже привычно семенил черный кот, пронзивший меня недовольным взглядом. Ведет себя так,