Чёрный дембель. Часть 3 - Андрей Анатольевич Федин

вертели головами, рассматривали аккуратно подстриженные кусты, раскидистые ивы, видневшийся за деревьями главный жилой корпус пансионата и бредущих по аллеям сонных отдыхающих. По пути к зданию администрации нам встретились и родители с детьми, и пара явно пенсионного возраста, и две взъерошенные девицы (мазнувшие по нам рассеянными взглядами). При виде девиц Кирилл и Артурчик переглянулись. Кир пожал плечами – Прохоров выдохнул, улыбнулся.

Заселение прошло в соответствии с уже известным мне сценарием. Нас внесли в списки столовой (снова порадовали, что завтрак нам сегодня не светит). И заселили в ту самую комнату, где мы втроём проживали и в прошлом тысяча девятьсот семьдесят четвёртом году (или в очень похожую на неё комнату, но в том же крыле и на том же третьем этаже). Вручившая нам ключ от двери женщина сообщила, что горячую воду в нашем корпусе «подают» только «с семи до девяти вечера». Заверила, что если опоздаем на завтрак, обед или ужин – никто нас дожидаться не станет. Пригрозила выселением из пансионата за «хулиганство». Но не уточнила, что именно подразумевала под этим словом. Она снизу вверх стрельнула нам в лица суровым взглядом и ушла из комнаты, покачивая бёдрами и боками.

Я прикрыл за женщиной дверь, ногой сдвинул к стене свою сумку. Пробежался глазами по тесной комнатушке – прикинул, что она не больше нашей общажной комнаты. В каком номере мы проживали «тогда» я так и не вспомнил. Но обстановка в этом вполне походила на ту, что я запомнил после своего прошлого посещения пансионата «Аврора». Три кровати, шкаф, три тумбы, стол на металлических ножках и небольшое зеркало на стене (треснувшее в правом верхнем углу). «Не люкс в пятизвёздочном отеле», - подумал я. Прошёлся по скрипучему паркету, вышел на узкую лоджию – увидел там (на полу) окурок и две деревянные прищепки на верёвке. Взглянул на белые полотенца и на мужские труселя, что сушились на балконе соседнего номера. И лишь потом отыскал взглядом море.

- Серый, чувствуешь запах? – спросил замерший справа от меня Кирилл.

Он помахал рукой, спросил:

- Это морем пахнет?

- Это у нас из туалета хлоркой воняет, - ответил ему из комнаты голос Артурчика.

Кирилл указал рукой на видневшееся между деревьев море.

- Там пляж? – спросил он. – Нам туда идти всего пару минут.

Я покачал головой и ткнул пальцем вправо.

В десятке метров от нашего балкона пролетела чайка, едва не оглушила меня своими громкими воплями.

- Пляж там, - сказал я. – Видишь ту арку? От неё до пляжа идти метров сто…

- А где «Универсам»? – спросил шагнувший на балкон Артурчик. – С завтраком мы пролетели. А есть-то хочется. У меня желудок сводит от голода. Я после того бутерброда в поезде ещё ничего не ел.

Прохоров потёр пальцем верхнюю губу.

- Магазин в той стороне, - ответил я. – В деревне. От нашего пансионата до него примерно пять километров. Если пойдем сейчас – примерно к обеду сюда вернёмся.

Артурчик недоверчиво повёл бровью.

- А какие магазины есть ближе? – спросил он.

- Никаких. Ближе только море, песок и свежий морской воздух. Наслаждайся.

Прохоров нахмурился.

- Чёрный, ты издеваешься?

- Серый, откуда ты узнал про магазин? – поинтересовался Кирилл.

Я хмыкнул и ответил:

- Расспросил в администрации, пока вы с девчонками на улице любезничали.

Прохоров растерянно заморгал.

- Серьёзно? – спросил он. – Здесь нет магазинов? Как так-то? Я же не доживу до обеда!

В голосе Артура появились плаксивые нотки.

Я вернулся в комнату, поднял с пола свою сумку и поставил её на ближайшую кровать – скрипнули кроватные пружины, поставленная «пирамидкой» подушка пошатнулась. Вынул из сумки три консервных банки с надписью «Завтрак туриста» на этикетке. Поставил их на стол, бросил рядом с ними три алюминиевых ложки и перочинный нож.

- Кушать подано, - сказал я. – Садитесь жрать, пожалуйста.

Кирилл и Артур шагнули через порог.

- Серый, ты из Новосоветска сюда консервы тащил? – удивился Кирилл.

- Чёрный, ты самый лучший человек на свете! – заявил Артурчик. – А хлеб ты с собой не прихватил?

***

О поездке в пансионат «Аврора» у меня сохранились очень яркие и приятные впечатления. Солнце тогда было ласковым, море тёплым, а девчонки казались красивыми и весёлыми. Солнце порадовало меня и в этот раз. А вот море насторожило: как только я ступил на пляж, увидел у кромки прибоя большие кучи пахучих водорослей, а вода издали показалась мне мутной. Но у Кирилла и Артура моих сомнений не возникло. Они поспешно сбросили одежду и, петляя по узким проходам между постеленными на песке одеялами, ринулись к морю. Я за ними не поспешил. Отбросил в сторону с песка у своих ног окурки, абрикосовые косточки и камешки. Расстелил полотенце (покрывала мы с собой из Новосоветска не привезли ни тогда, ни сейчас).

Скользнул взглядом по лежавшим вокруг меня загорелым (и не очень) телам. Невольно сравнил их с теми, которые видел на пляже в Сен-Тропе, куда меня привозили жаждавшие моих инвестиций французы. На берегу у пансионата «Аврора» я не увидел ни мускулистых мужских торосов, ни отточенных диетами и занятиями фитнесом женских фигур. Сколько ни шарил вокруг взглядом, но так и не отыскал тех девиц-красавиц, телами которых я восхищался во время своей прошлой поездки сюда. На миг мне почудилось, что я пришёл на другой пляж. Но тут же заметил неподалёку от себя несколько смутно знакомых женских лиц. Память выдала связанные с этими женщинами воспоминания – там эти девицы были без купальников, и будто обработанными в «Фотошопе».

«Парикмахерши, - вспомнил я. – Из Тулы. Моя была вот та светленькая. С тёмненькой зажигал Артурчик. А вон та конопатая Кирилла прокатила – Прохоров над ним всё летом по этому поводу подшучивал». Я снял очки с затемнёнными стёклами, аккуратно положил их на сандалии. Девицы тоже меня заметили, рассматривали меня с интересом, тихо переговаривались. Я заметил, как они приосанились, поправили причёски, сверкнули мне в лицо улыбками. Я бросил на полотенце футболку, расправил плечи. «Бледной молью» я на этом пляже не выглядел: сказались дни, проведённые перед поездкой в пансионат в посёлке у родителей. Берег нашей реки пусть и не