Сокровища Рождественского монастыря - Ольга Баскова

монастыря – они находились в банковском сейфе – но и этого было вполне достаточно.

Махнув на прощанье рукой огромной люстре, Максим поспешил ретироваться. В квартире Вики оставались его вещи, правда, немного, но все-таки. Как-то жена призналась ему, что была у гадалки. Значит, эта чокнутая могла наворожить на его рубашки и брюки.

Впрочем, это особо не парило. Будущее рисовалось в самых радужных красках. Вика и ее дети уходили в прошлое, и он был этому рад. Судьба наконец-то соединяла его с любимой женщиной.

Глава 45. СССР. Москва, 1978 г

Константин пришел в условленное время. Он тихонько поскреб ногтем о крашеную дверь, и она открылась. Надя, с распущенными волосами, в старом выцветшем ситцевом халатике, стояла на пороге.

– Скорее!

Она втянула его в темный коридор, потом повела в комнату. Костя едва не ударился об угол огромного сундука, занимавшего довольно много места.

– Твой, что ли?

– Варварин.

– Зачем ей такое страшилище? Она хранит в нем сокровища?

Надя хмыкнула:

– Не знаю. Залезай под одеяло.

Он молниеносно скинул брюки, сбросил рубашку и нырнул к ней в постель. Надя поежилась:

– Какой ты холодный.

Костя придвинулся ближе и обнял ее:

– Так согрей меня!

Студент впился поцелуем в ее губы и вдруг услышал истошный крик:

– Держите вора!

Девушка скинула одеяло, и оба увидели бывшую монахиню, в одной сорочке, с распущенными волосами. В руке она держала скалку. В тусклом свете фонаря ее лицо казалось бескровным и скорбным, как на почерневшей от времени иконе, висевшей в углу. Надя и Костя оцепенели и не могли шевельнуться.

– Держи вора! – еще раз взвизгнула Варвара и что есть силы ударила парня скалкой по голове.

Константин истошно заорал и, в чем был, без брюк и рубашки, моргая от крови, заливавшей глаза, ринулся к двери, злобно шепча:

– Старая ведьма!

Скорбные лики святых словно провожали его глазами. Монахиня бросилась за ним, но у порога вдруг остановилась, схватилась за сердце и вернулась в комнату.

– Это твой ухажер? – грозно спросила она у Нади, держась за спинку стула.

Та покраснела и кивнула. Варвара положила скалку на стол и сверкнула глазами.

– Значит, вот что я тебе скажу, – начала она. – Мы договаривались: сюда ты никого водить не будешь. Станешь нарушать правила – выгоню.

Надежда заплакала:

– Простите, бабушка. Но я так его люблю… Я жить без него не могу!

Варвара сжала губы и ничего не ответила.

– Если вы меня выгоните, я останусь на улице. Общежитие мне не дадут, а на другую комнату у меня нет денег. Простите меня, пожалуйста.

Бывшая монахиня вздохнула:

– Ладно, оставайся. Только не вздумай водить сюда своих любовников. В следующий раз не прощу.

– Спасибо, бабушка, – Надежда закуталась в одеяло и отвернулась к стене.

Варвара опустилась на кровать, попыталась заснуть, но сон все не шел, зато картины из прошлого, такие дорогие сердцу, кинолентой проносились перед глазами. Вот она впервые увидела Андрея, совсем молодого, с чуть пробивавшимся каштановым пушком над верхней губой. Отец сказал, что новый работник будет ухаживать за лошадьми, и Варвара, тогда еще Софья, приветливо улыбнулась ему. Паренек улыбнулся в ответ… А потом она увидела его на крыльце. Когда они поняли, что любят друг друга? Она, наверное, поняла это сразу. А Андрей? Парень клялся, что