Сокровища Рождественского монастыря - Ольга Баскова

Костя обнял ее за плечи:

– Это днем. А ночью?

При мысли о том, как поведет себя хозяйка, если она впустит любимого ночью, девушка поежилась:

– Ты соображаешь, о чем говоришь?

Он снова притянул ее к себе:

– Ей незачем знать, что в ее монашеской келье находится мужчина. Ты тихо откроешь дверь, я тихо войду и юркну к тебе в постель. А потом я так же тихо уйду, и Варвара ничего не заметит.

Надя нахмурилась:

– Ты ее не знаешь.

– Но мы же не пробовали, – настаивал Костя. – Надюша, ей девяносто два года. Ты хочешь сказать, что она хорошо видит и слышит?

– Она прекрасно видит и слышит, – буркнула девушка. – А не выходит, потому что у нее болят ноги.

Юноша погладил ее по спине:

– Я буду очень осторожен. В противном случае, скоро мы не сможем встречаться здесь. Начнутся холода, и тогда…

– Я согласна, – перебила его девушка. – Приходи ко мне завтра ночью. И не стучи, я сама впущу тебя, скажем, в полночь. В это время Варвара должна крепко спать.

Глава 44. Приморск, наши дни

Как и предполагала Вика, начальница отпустила ее без колебаний. Когда-то Галина Петровна оказала ей одну услугу, о которой предпочитала не распространяться, и женщина чувствовала себя обязанной.

– Пять дней ничего не решат, – сказала она Вике. – Поезжай и отдохни. Я знаю, что в свое время тебе пришлось много вытерпеть.

Вика поблагодарила и тут же побежала на автовокзал. Курортники уже почти разъехались, и с билетами не было проблем.

На следующее утро она уже мчалась в санаторий. На ее счастье, он находился недалеко от города, и уже через час она выходила из автобуса. Подхватив тяжелую сумку, в которой, кроме вещей, были разные вкусняшки для супруга, она пошла по аллее, обсаженной кипарисами, к центральному входу санатория.

Когда послышался знакомый голос, женщина дернулась и инстинктивно спряталась за широкий ствол дерева, в простонародье называемого «бесстыдница».

Вскоре появился Максим, но не один. Он обнимал за талию симпатичную стройную блондинку, и та льнула к нему, как лоза к изгороди.

– Через несколько месяцев я разведусь со своей коровой и женюсь на тебе, – он целовал ее ухо. – Нам ничто не помешает. Нужно только немного подождать.

– Я понимаю, что дело в деньгах, – ответила женщина. – А несколько месяцев… Да я жду тебя уже полжизни.

Он вдруг схватил ее на руки и закружил.

Еле сдерживая слезы, Вика рванулась прочь и остановилась только у небольшого фонтана в реликтовом парке. Из маленькой скамейки были вырваны почти все доски, и женщина опустилась на нее, не чувствуя неудобства. Она хотела собраться с мыслями и решить, что делать, но неожиданно достала телефон, набрала супруга и выкрикнула:

– Я только что видела тебя с этой бабой. Когда ты вернешься, забирай вещи и выметайся из моей квартиры. Я не желаю иметь с тобой ничего общего.

Может быть, он и попытался что-то сказать, но Вика нажала кнопку отбоя и бросила телефон в сумку. В голове крутилась только одна мысль: скорее на вокзал и подальше от этого места.

Максим, как вкопанный, стоял возле серебристой ели, и Аглая дернула его за руку.

– Да что с тобой? Это была твоя жена? Что она тебе сказала?

Он провел по лицу и будто очнулся:

– Эта курица выследила нас. Она все знает, и теперь никакие оправдания не помогут. Мне нужно срочно возвратиться в город, а ты собери вещи и жди здесь.

Женщина вцепилась в него:

– Я боюсь, Максим.

– Не бойся, – он погладил ее по спине. – Моя жена все ускорила. Мы будем вместе. А сейчас иди и делай то, что я сказал.

Он поцеловал ее и бросился к машине. Аглая непонимающе смотрела ему вслед.

Оказавшись в салоне, мужчина быстро пристегнулся и скоро уже выезжал на дорогу, ведущую в Приморск. Автомобилей было мало, и он развил максимальную скорость, искренне надеясь, что успеет раньше жены и осуществит свой замысел. По его расчетам, Андрей Ильич и Галина Петровна гостили на даче у друзей и собирались оставаться там еще дня на три.

Ему удалось добраться до Приморска за сорок минут, и он, припарковав машину недалеко от набережной, со всех ног помчался в квартиру тестя и тещи. Когда Максим убедился, что в квартира пуста, он достал дубликаты ключей, которые давно изготовил, и сунул в замочную скважину, не веря своему счастью.

Пока все получалось без сучка и задоринки. В комнатах стояла тишина, и мужчина бросился к шкафу, где хранились ценности. В большой спортивной сумке оказались два слоника и два дорогих сервиза. В пакет перекочевали три картины, которые приписывали Айвазовскому. В кухне он разжился серебряными ложками. Все добро тянуло на полтора миллиона рублей, если не больше. Жаль, конечно, что не удалось прикарманить какие-то сокровища Рождественского