Сборник летописей. Том I - Рашид-ад-дин

же, которые [жили] по [реке] Утикан, десятой [по счету], называли народом кумук[733]-атыкуз[734]. Вне [обитания] этих племен, сидевших по течениям [указанных] рек, в той же окружности было [еще] сто двадцать два племени, но их имена не известны.

Прошли годы и века, а у тех уйгурских племен не было назначенного государя и предводителя. В любое время в каждом племени, путем насильственного захвата, кто-нибудь становился эмиром своего племени. После того все те племена ради общего блага устроили совещание и на нем решили: «Для нас нет иного выхода, как [иметь] всевластного государя, который распространял бы [свои] приказы на всех». Все единодушно и к своему удовлетворению выбрали некоего человека, по имени Менгутай, из племени эбишлик[735], который, был умнейший между племенами, и дали ему прозвание Ил-Илтибир[736]. [Они выбрали] из племени узкундур еще другого, одаренного [положительными] качествами, и прозвали его Кул-Иркин; обоих они сделали |S 57| государями [всего] народа и племен. Их род царствовал в продолжение ста лет.

Сообщаемые [уйгурами] удивительные обстоятельства их жизни, диковинные события и некоторые их верования, в соответствии с их повествованием [о них], достаточно подробно записаны и упомянуты в отдельной истории в главе об уйгурах, образуя дополнение к этой благословенной летописи.

За последнее время соглашение уйгуров было таково, что своего государя они называли иди-кут, т.е. «господин счастья». В эпоху |А 28а| Чингиз-хана иди-кут’ом был Бараджук[737]. Когда гур-хан оказался победителем над странами Мавераннахра и Туркестана, иди-кут прибыл к нему с выражением полной покорности. [Гур-хан] отправил ему наместника [шихнэ], по имени Шаукэм[738]. Когда [последний] стал властным, он простер руку насилия над иди-кутом, [его] эмирами и уйгурскими племенами и требовал не полагающихся податей; они отвратились от него. При таком обстоятельстве пришло известие, что Чингиз-хан покорил область Хитая, а следом пошла молва о его силе и могуществе. Иди-кут дал знак, чтобы того наместника предали смерти в селении Кара-Ходжа[739]. С объявлением о своих враждебных отношениях к кара-хитаям и с засвидетельствованием покорности и повиновения Чингиз-хану, [иди-кут] отправил к нему посольство [из лиц], по имени: Калмыш[740]-Ката, Омар-огула и Татара; Чингиз-хан обласкал послов и дал приказ иди-куту прибыть к его величеству. Тот повиновался приказу и, будучи почтен особыми знаками благорасположения и милостивыми пожалованиями [Чингиз-хана], возвратился [обратно]. Во время похода победоносного войска [Чингиз-хана] на Кушлук-хана [иди-кут], в соответствии с приказом, выступил с тремя стами людей и обнаружил мужественные подвиги. Затем, согласно разрешению, он вернулся со своими приближенными и отрядом. Когда Чингиз-хан направился в области тазиков, [иди-кут], согласно приказу, выступил со своим войском. Состоя в свите царевичей Чагатая и Угедея, он проявил старания при взятии Отрара; после того в сообществе эмиров Тарбая[741] и Есура[742], [а равно] поставщика корма для [войскового] скота[743], отправился к Чингиз-хану и в те пределы. Когда Чингиз-хан прибыл в свой исконный юрт, в большую орду, и объявил поход против тангутов, иди-кут, во исполнение его приказа, выступил из Бешбалыга[744] с войском на служение Чингиз-хану.

И вследствие этих похвальных услуг он снискал особенное [к себе] увеличение благосклонности [Чингиз-хана]; последний помолвил [с иди-кутом] свою дочь, [но] завершение сего [браком] не состоялось вследствие происшествия с Чингиз-ханом. [Иди-кут] прибыл [к себе] в Беш-балыг. После восшествия на ханский престол Угедей-каана [последний], выполняя указанное отцом обязательство, пожаловал иди-куту Алтан-беги. Но до его прибытия [в ставку Угедей-каана] Алтан-беги умерла. Спустя некоторое время, [каан] помолвил за него Аладжи-беги, но прежде чем она была передана ему, иди-кут скончался. Сын его Кишмаин отправился на службу каана, стал иди-кутом и взял [за себя] Аладжи-беги, [но] вскоре и его не стало. Его брат Салынди, по указанию Туракина-хатун, занял место брата, сделался иди-кутом и стал чрезвычайно могущественным и почитаемым. Прочие их [уйгуров] жизненные обстоятельства, которые случились в эти времена, каждое будет изложено в своем месте, если это будет угодно преславному Аллаху. Госпожи же и эмиры сего народа, кои были и существуют из тех, что уважаемы и известны, — это те, которые упоминаются. И только!

Племя бекрин[745]

Их также называют мекрин. Стойбище их находится в области уйгуров [Уйгуристан] в труднодоступных горах. Они не монголы и не уйгуры. Из-за того, что они живут в [местности] чрезвычайно гористой, они хорошо ходят по горам и все они ходоки по скалам [киачи]. [Это племя] составляло одну войсковую тысячу [хазарэ]. Они подчинились Чингиз-хану и выказали [ему] повиновение, а их эмир и глава пребывал на службе у Чингиз-хана. Так как область их близка к пределам улуса Кайду, то Кайду их захватил и присоединил к себе. В то время эмиром у них был [некто] по имени Джинанч[746]. Во времена Чингиз-хана их предводитель привез [свою] дочь и отдал [ее] ему. Чингиз-хану она весьма понравилась, и он ее очень любил; имя ее — Мукай-хатун; однако от нее он не имел детей. Указ Чингиз-хана был таков, чтобы племя бекрин представляло [ему] своих девушек, дабы он забирал для себя или сыновей любую, которая [ему] понравится. После кончины Чингиз-хана эту жену [его] взял Угедей-каан. Он любил [ее] больше других жен, и те ей завидовали. Чагатай также любил эту Мукай-хатун. Прежде чем ему стало известно, что [ее] взял Угедей-каан, он послал |А 28б| сказать: «Из матерей и красивых наложниц[747], [оставшихся от] отца, отдайте мне эту Мукай-хатун!». Угедей-каан ответил: «Я ее взял [себе]; если бы известие [от него] пришло раньше, я бы прислал [ее], если же |S 85| он склонен к другой, я отдам [ее ему]!». Чагатай сказал: «Предметом моих исканий была она, так как [ее] нет, я другой не хочу». От этой жены каан также не имел детей. Жена [его] Кашин, которая была матерью Кайду, была из племени бекрин. Имя ее — Сипкинэ[748]. Одно из колен [тайфэ] этого племени пришло [некогда] с Хулагу-ханом [в Иран], и в этом государстве они относились к ходокам по скалам и горам.

Племя киргиз

Киргиз и Кэм-кэмджиут две области смежные друг с другом; обе они составляют одно владение [мамлакат]. Кэм-Кэмджиут — большая река[749], одною стороною она соприкасается с областью монголов [Могулистан] и одна [ее] граница — с рекой Селенгой, где сидят племена тайджиутов; одна сторона соприкасается с [бассейном] большой реки, которую называют Анкара-мурэн, доходя до пределов области Ибир-Сибир[750]. Одна