Настоящий покойник - Александр Днепров

— А где сам… этот… ну как его кра… кри… кру… Круасан?

Я сдержал улыбку.

— Круазье, товаршц полковник, — поправила его майор. — Пока неизвестно. Но в машине его не было, это точно.

— Это тебе опять со слов свидетелей известно?

— Так точно. Они, в смысле нападавшие, когда к машине подбежали, дверцы открыли, а там… Короче, в машине, кроме водилы, никого. Один из напавших даже машину в сердцах пнул.

Неожиданно некий звук прервал милую беседу начальника с подчиненной. Звучавшая со стола полковника прерывистая трель что-то мне напоминала… но что?

— Е-е мае-е, — подскочил я со стула, — это же мой мобильный! — Я схватил телефон, который со всеми остальными моими вещами столь любезно вернул Хохлов. — Слушаю.

— Владислав Станиславович, Семен Семенович вас беспокоит.

— О-о! Сколько лет, сколько зим! Ты как меня нашла? — Я прикрыл трубку рукой и, всем своим видом демонстрируя безразличие, глядя на полковника, прошептал: — Так, пупсик один. Сейчас я ее отошью.

— Вы не можете говорить? — почему-то зашептал Куратор.

— Ты прости, малышка, но тут у меня небольшие неприятности — меня в милицию забрали. Еще примерно с полчаса буду занят, а потом, если ты спать не ляжешь, мы с Китайцем к тебе подскочим.

— Я буду ждать у вас дома, — как в порядке вещей, сказал Куратор. Будто моя квартира — это зал ожидания на вокзале или, что еще хуже, дежурная часть милиции.

Я еле сдержался, чтобы не послать его ко всем чертям, но многолетняя привычка не доверять милиции дала себя знать.

— Я не думаю, что это хорошая мысль, — выдавив из себя улыбку, сквозь зубы процедил я.

— Я бы не осмелился, но у меня крупные неприятности, — проскулил он.

— До встречи, — рыкнул я и раздраженно сунул трубку в карман куртки. — Ох уж эти дамы! — огорченно покачивая головой, проговорил я. — Пообещала, если я опять не приеду, при первой же встрече лишить меня мужского достоинства.

— Языка, что ли? — схохмила дамочка.

Полковник хмыкнул. Мне же ее юмор смешным не показался, о чем я и сообщил ей выразительным и недвусмысленным взглядом. Взгляд она выдержала. «Черт возьми, что за деваха!» — отметил я про себя.

— Когда тебя выгонят, приезжай ко мне в Москву, — не удержался я. — Мне как раз такая нужна… в качестве секретарши.

— Та-ак, — произнес Нововолос, и что-то громыхнуло в кабинете. Сначала я подумал, что кто-то врезал по столу бревном, но это оказалась всего-на-веего огромная ладонь полковника. — У вас еще будет время почесать языки, — проговорил он строго, — а сейчас о деле…

— Наум Устинович, — перебил я его, — предлагаю другой вариант… — Но тут мой телефон зазвонил снова. — Извините, — сказал я, доставая трубу и прикладывая ее к уху. — Тебе что, невтерпеж? — грубо спросил я, думая, что это снова Куратор, то бишь Круазье. К своему стыду, его фамилию я узнал только сегодня.

— Ты чего рычишь? — прозвучал в трубке голос Стаса. — Достали?

— Еще как, — ответил я, изменив тон. — Случилось что? — в свою очередь, поинтересовался я.

— Есть маленько, — ответил он, придав своему голосу отгенок таинственности. — Тут мне принесли альбомы с фотками разных личностей… Я узнал одного… — Стас замолчал.

— Так что тебя мучает? — не выдержал я затянувшейся паузы.

— Стоит им говорить или нет?

Теперь замолчал я. Вопрос, конечно, интересный. Я задумался, взвешивая все «за» и «против».

— Ты знаешь, — наконец-то решил я, — думаю, что да.

— Ну, тогда сам им и скажи. — Стас отключился.

Сокол с подозрением смотрела на меня и, как только я спрятал телефон, спросила:

— Что-то интересное?

— Возможно, — уклончиво ответил я, руководствуясь лишь одним желанием — поиграть на нервах этого майора в юбке.

Но, похоже, старый полковник разгадал мое намерение и подал голос:

— Что там, господин Закриди?

— Стас опознал одного из тех, с кем мы сцепились.

Полковник без лишних слов снял трубку внутреннего телефона и нажал кнопку селектора.

— Дежурный! — рявкнул он.

— Гав! — ответило из динамика. Я не уверен, что невидимый голос произнес именно это слово, но было чертовски похоже.

— В кабинете замполита сидит молодой человек. Приведите его сюда. С альбомом, — на всякий случай добавил полковник.

Минут через пять в дверь постучали.

— Да-а! — крикнул полковник.

Дверь открылась, и на пороге возник сначала Стас, а следом за ним дежурный, державший в руках потрепанный альбом колоссальных размеров.

— Доставил, товарищ полковник. — Дежурный подошел к столу и положил на него альбом.

— Хорошо. Свободен.

Дежурный удалился из кабинета, а Стас подошел ко мне. Поскольку возле стола больше стульев не было, он остался стоять. Я поднялся со стула, с удовольствием отметив, что меня уже не качает, и встал рядом со Стасом.

— Кто? — кратко спросил полковник.

Стас, сделав два шага, оказался рядом со столом. Развернув альбом к себе, он открыл его и, пролистав несколько страниц, нашел нужную.

— Сто пятьдесят семь. — Он также не отличался, многословием.

Сокол подошла поближе и некоторое время вместе с шефом внимательно смотрела на фотографию. После чего отвела взгляд от альбома и перевела его на меня.

— Личность известная. Живая тень Дубака. Кличка Мормон.

— Ну что ж, подруга моя, тебе и… кайло в руки. — Я сочувственно, но очень нежно хлопнул ее по плечу. — В смысле: арбайтен. А у нас день сегодня был сложным, так что не взыщите, но мы оставляем вас одних. — Я стал собирать свои вещи со стола полковника, но с удивлением обнаружил, что мой пистолет отсутствует. — А пистолетик не вернете ли? — ехидно улыбнулся я.

— Извините, Владислав Станиславович, но у нас в городе частным детективам оружие иметь запрещено. При всем моем уважении к вам… — Он улыбнулся и развел руки в стороны, как бы говоря: «Виски — это виски, а закон — это закон». — Тем более с глушителем.

— Ну шожж… — протянул я, подыскивая достойный ответ. Улыбка медленно сползла с моего лица. — А когда в меня стрелять будут, мне вам звонить? — не найдя ничего лучшего, спросил я.

— Ага, — не удержался Стас, — постучишь по крышке гроба… изнутри.

— А ты, Китаец, кроме всего прочего, еще и юморист… Не знал. — Полковник изобразил на своем лице удивление.

— А ты, кроме всего прочего, еще и…

Я вовремя дернул Стаса за рукав.

Лицо Нововолоса изменилось — из чуть раскрасневшегося после выпитого оно превратилось в пунцовое.

— Я попросил бы мне не тыкать, — прошипел он.

— Попросить можно… а вот насчет получить… Сомневаюсь, — абсолютно спокойно ответил Стас. — Хотя, если настаиваешь, я могу называть тебя и на «вы». — Стас на секунду задумался. — К примеру… — он выдержал красноречивую паузу, — вы-блядок. Так нормально?

Полковник замер в полном безмолвии, и какое-то время мне казалось, что он стал жертвой кататонии[3]. Но я ошибся. Сначала зашевелились его губы, и было непонятно, то ли они просто дрожат, то ли Нововолос пытается что-то произнести, но у него это не получается. Глаза чуть не вылезли из орбит и налились кровью, а ноздри ходили, как у разъяренного быка, и если бы Стас махнул перед ним красной тряпкой, то Нововолос кинулся бы на него.

— Во-он!.. — наконец выдавил он из себя.

Я не заставил себя упрашивать и, положив руку на плечо Стасу, который не мигая смотрел в глаза Нововолосу, подтолкнул его к выходу:

— Пошли.

Стас не стал возражать и, медленно развернувшись, пошел к дверям.

Не успели мы со Стасом отойти на несколько метров от кабинета, как позади нас послышались торопливые шаги. Грешно было думать, что нас решили прикончить прямо здесь — в главном здании городских ментов, но я все же оглянулся. Следом за нами спешила майор Сокол.

— Очень хорошо, что вы еще не ушли, — проговорила она, подстраиваясь под наш шаг. Почувствовав в моем взгляде удивление, Сокол решила объяснить свои действия: — Хочу на всякий случай проводить вас домой.

— С какой это радости такая забота?

— Пока мне невыгодно, чтобы вас кокнули, — мило улыбнулась майор. — Одной мне с вашим другом не справиться.

— А ты начальника помочь попроси, — посоветовал я ей.

— От него помощи дождешься. Еще и у меня пушку отберет.

— Ни хрена… — Я осекся, вспомнив, что с нами майор женского пола. — Пардон, ничего не понимаю. В городе бог весть что творится, а он одного опера на дело бросает.

— Тут вы не правы, — вступилась за начальника Сокол. — По этому делу людей работает много… Это вот меня, — в ее голосе послышалось сожаление, — к вам прикрепили, чтобы вы глупостей не наделали. Шеф говорит, вы пострелять любите.

— Ну что ты-ы… — с напускной скромностью возразил я. — У меня есть предложение: прежде чем поедем, я хотел бы взглянуть на ту информацию, что у тебя имеется.