Мария Федоровна - Александр Боханов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
8 марта 1867 года записал в дневнике: «так интересно, как никогда еще не было». Он не рисковал переводить Минни с листа, а только пересказывал ей некоторые сюжетные куски и сцены. Он читал еще и «Войну и мир» Льва Толстого, но этот роман нравился меньше и интересовал главным образом описанием батальных сцен.
Но не только художественные произведения занимали Престолонаследника: он внимательно знакомился и с журналом «Колокол», издававшимся за границей врагом Трона и Династии Александром Герценом (1812–1870) и нелегально переправляемым в России. Александр с удивлением обнаруживал, что некоторые нелицеприятные оценки и суждения Герцена, касающиеся высших должностных лиц Империи, порой совпадали с его собственными.
Первые годы жизни в России Мария Федоровна по-русски читать не умела, но когда научилась, то первым делом прочла знаменитый роман «Преступление и наказание», пережив потрясение от глубокой силы произведения. Достоевский стал ее любимым русским писателем, с которым она позднее лично познакомилась.
За несколько месяцев до смерти Достоевского Цесаревна лично встретилась с писателем в Мраморном Дворце и тихо проплакала целый вечер, пока писатель читал выдержки из «Братьев Карамазовых».
До поры же она отдавала предпочтение французским романам и регулярно знакомилась с парижским журналом «Revue des deux Monde» («Обозрение двух миров»), помещавшим статьи о загадочных происшествиях, о тайнах мира, жизни и смерти. Этому изданию сохранила верность до конца дней.
На вечерах в Аничкове неоднократно вспоминался Никс, Ницца и все, что было так еще недавно, но уже казалось далеким прошлым. Цесаревич и Цесаревна вместе не раз перечитывали его письма к нему и к ней. После того сидели молча обнявшись, и слезы текли по щекам обоих. 12 апреля навсегда остался в их памяти днем сожаления и печали. Умерший стал для них ангелом-хранителем, которому обязаны были своим счастьем и благополучием. Когда родится сын-первенец, то вопроса с именем просто не будет: его нарекут Николаем.
Если не было балов и приемов, то спать ложились около полуночи. Перед сном обычно почти не ели. Александр выпивал стакан простокваши, а Минни съедала апельсин или яблоко. Она вообще всю жизнь проявляла умеренность в пище и хоть никогда не придерживалась строгой диеты, но ела чрезвычайно мало. Почти не потребляла хлеб. Правда, когда подносили на встречах хлеб-соль, то приходилось отщипывать маленький кусочек от увесистого каравая, но зато на обедах и ужинах к нему почти не притрагивалась. Овощи, фрукты, молочные продукты составляли главное содержание меню.
Но исключения существовали. Когда жили в Царском, то порой не могла удержаться от соблазна: посещала иногда булочную Петерсена, славившуюся своими горячими калачами, бубликами и сдобами, один вид которых заставлял забыть о всех диетах.
Несмотря на заботу и ласку, которые окружали в России, Цесаревна сильно скучала по Дании, по родителям, братьям и сестрам. Первые месяцы после свадьбы она не надеялась, что сможет посетить Копенгаген в недалеком будущем. Император Александр II и Императрица Мария Александровна объяснили ей, что они с Александром обязаны совершить большое путешествие по стране. Россия должна была видеть и знать будущую Царицу.
Она не спорила, понимая свои новые обязанности. На душе же порой было так грустно. Ей сочувствовал муж, рискнувший переговорить по этому поводу с родителями. Царь вошел в положение. Он не хотел огорчать любимую невестку. Решили так: весной поедут ненадолго в Москву, а затем Александр с женой отправятся в Копенгаген. К тому же повод имелся серьезный: в мае 1867 года — серебряная свадьба Короля Христиана и Королевы Луизы. Минни, узнав о решении, была в полном восторге.
Но возникала одна сложность. Царь намеревался посетить Императора Наполеона III, настоятельно его приглашавшего. Французский Император с некоторых пор выказывал признаки дружеского расположения к России и не стеснялся публично сожалеть о несчастной Крымской войне, где две державы являлись противниками.
За прошедшие с той поры десять лет политическая ситуация в Европе сильно изменилась. С каждым годом все явственней заявлял о себе Германский колосс, и Франция искала сближения с Россией. В Париже весной 1867 года должна была открыться грандиозная Всемирная выставка, и Александр II дал согласие приехать. Самодержца обязан был сопровождать Наследник, которому пришлось согласиться на утомительные переезды из Копенгагена в Париж и обратно. Другого выбора у Александра не было.
20 апреля 1867 года Царь, Цесаревич с женой, Великий князь Владимир в сопровождении свиты отбыли в Москву. Мария Федоровна еще России и не видела. Ей пока знакома была лишь жизнь светского Петербурга, а теперь — Москва, древняя столица России, Первопрестольная, где Русские Цари всегда венчались на царство. Петербург называли головой государства, а Москву — сердцем. Она много раз потом еще побывает здесь. Вместе с Сашей будет короноваться, молиться в древних храмах. Пройдут годы, и она проедет через этот древний город за гробом своего любимого супруга, переживет радости и печали коронационных торжеств сына Николая.
Она слышала, что Москва очень не похожа на Петербург, но не думала, что это различие такое резкое. В старой столице все было как-то ниже, менее помпезно, но не менее величественно и несомненно более страстно. Людей на улицах толпилось больше, крики «ура» как будто звучали даже громче. Кругом же, куда ни брось взгляд, купола церквей и непрерывный почти благовест колокольный.
Остановились поначалу за городской заставой, в Петровском Дворце, в старом путевом дворце Русских Царей. 21 апреля состоялся торжественный въезд. По всей дороге стояли войска: конные уланы, драгуны, казаки, на всех домах развевались флаги. Минни ехала в английской коляске, заказанной Александром в Англии и специально доставленной по этому случаю из Петербурга.
Прибыли к Иверской, вошли в часовню, приложились к чудотворной иконе Иверской Божией Матери. Далее — Кремль. Успенский собор: усыпальница московских патриархов и митрополитов. Краткий молебен. Архангельский собор: усыпальница московских Царей. Краткий молебен. То же самое и в Благовещенском соборе. Затем взошли на Красное Крыльцо, где именитое московское купечество подносило хлеб-соль. Проследовали в кремлевские покои.
Немного передохнув и перекусив, царь повел невестку показывать дворцовые помещения и царскую сокровищницу — Оружейную палату. Мария Федоровна была в восхищении от богатого убранства помещений, от блеска драгоценных металлов и камней.
Со следующего дня началась череда парадов, приемов, визитов. Цесаревна очень волновалась, так как ей надо было благодарить разные депутации и отдельных лиц. Она дала слово Царю, что непременно будет делать это по-русски, и сдержала обещание. Александр написал жене небольшие шпаргалки, две-три любезные фразы, которые она усердно учила в Аничкове и по дороге в Москву. Теперь надо было сдавать экзамен, и она справилась успешно. Медленно, но вполне внятно, она произносила слова о том, что благодарит именитое купечество за его службу России, о том, что искренне благодарит дам-попечительниц богоугодных заведений за их нужную работу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});