Собака снова человек! - Сергей Платов

— Вряд ли больше, думаю, примерно так же.

От такого ответа слезинки на глазах моего солнышка тут же просохли, и она запыхтела как поспевший самовар.

— Так выходит, что ты бы на меня ругался в любом случае?!

— Такая уж твоя нелегкая женская доля, — хмыкнул я, — и потом, я не ругаюсь, а воспитываю, а это огромная разница.

— Лично я этой разницы не ощущаю.

— Ничего, пойдут дети — сразу ощутишь, — обломал я боярышню.

— Да я… — начала было Селистена, но я прервал ее:

— Да, я тоже тебя люблю.

Селистенка фыркнула, еще немного побухтела, но быстро успокоилась и даже подарила мне одну из ее удивительных улыбок. Эх и повезло же мне с невестой, почти так же, как ей повезло с женихом.

Однако пора заняться истинными виновниками происшествия. А эти самые виновники, всё так же не замечая никого и ничего вокруг, неторопливо обменивались впечатлениями.

— Хм, но она не у-утонула, — с досадой глядя на вполне жизнерадостную Селистену, протянул один из донных.

— Но за борт о-о-на пры-ы-гнула.

— Прыгнула, глубокоув-а-ажаемый Брызгалис, возра-а-жений не имею, вы победи-и-ли.

И тут мне в голову пришла замечательная мысль. Так как обычное колдовство на эту нечисть не действует, то буду бить врага его же оружием. Вы вроде как считаете себя шибко культурными и благородными? Ну так у меня на этот счет есть другое мнение.

Я потрусил к Шарику и на ухо изложил ему план маленькой мести. Поначалу воспитанный пес наотрез отказался. Пришлось немного отступить от моральных принципов и воспользоваться красотой Золотухи, помноженной на мое обаяние. В результате я получил очарованного Шарика, готового ради меня на всё.

Верный пес под всеобщими взорами неторопливым шагом подошел к донным водяным и справил на них малую нужду. Конечно, я с удовольствием сделал бы это и сам, но ввиду некоторой физиологической особенности поступить так не мог. А что?

Уж коли они никого вокруг не замечают, то и Шарик вполне мог их не увидеть.

Хотя нет, уж что-что, а деяние пса незамеченным для Лабоса и Ритоса не осталось. От такого непочтительного отношения к себе они вмиг позеленели, надули губки и зашипели на весь окружающий мир. Мы же среагировали на этот казус дружным хохотом. Особенно веселилась Матрена. Ради такого случая она даже закрыла глаза на явное нарушение дисциплины на корабле, но это того стоило.

Бульбулис с Брызгалисом до того возмутились поведением Шарика и нашим одобрительным хохотом, что дар речи обрели только через час.

— Ка-акие наглецы-ы!

— Про-осто дика-ари какие-то!

— Варва-ары!

— Сви-иньи!

Никогда я еще не получал такого удовольствия от чужой ругани. Реакцией донных водяных я был полностью удовлетворен. Всё-таки не каждый колдун может похвастаться, что сумел вывести их из себя. Одно небольшое пикантное действие, и вся напыщенность и спесь слетела с них, как последняя листва с осины. Скажите пожалуйста, какие они щепетильные! Как сами провоняли всю ладью тиной, илом и прочей дрянью, так это ничего, а как благородная собака слегка пометила свои жизненные интересы, так сразу им запах плох. Никакой логики в поведении. Донные, что с них возьмешь!

Я еще немного полюбовался столь милой моему сердцу картиной и отправился обсуждать с Тинки и Винки проблемы малых народностей и подвидов нечисти.

Маленькую победу над совсем распоясавшимися донными водяными мы собрались отметить торжественным ужином. Селистена тут же принялась творить очередной деликатес из крольчатины (у меня от обилия этого мяса скоро уши расти начнут), а я пока решил поставить все точки над «и» в наших очень сложных отношениях с Шариком.

— Ты пойми, лохматый, — начал я разговор на свойской ноте, — ну не надо так влюбленно на меня смотреть, никак я не могу ответить тебе взаимностью!

Шарик вопросительно уставился на меня своими чистыми глазами.

— Понимаешь, у меня есть невеста. А Золотуха, то есть твоя собственная супруга, сейчас мотает за меня срок. Мы с ней просто махнулись шкурой. И то, что ты видишь сейчас перед собой, совсем не то, что было когда-то, когда вы выстраивали свои семейные отношения. Я понятно изложил?

Судя по тому, с какой физиономией на меня уставился лохматый псин, он слегка меня недопонял. Ну что ж, значит, пора объяснить понятнее.

— Короче, я — это не она. Вот вернемся в город, и получишь свою Золотуху в целости и сохранности. А сейчас я просто настаиваю, чтобы между нами были сугубо товарищеские отношения!

Шарик недовольно заурчал и кивнул лохматой мордой на продолжающих ворчать водяных.

— Ну да, каюсь, построил тебе немного глазки, но исключительно ради торжества справедливости. Я же не виноват, что иначе тебя было не пронять!

— Р-р-ре! — обиженно заявил пес.

— Ну ладно, ладно, — пошел я на попятную, — готов признать некоторое использование данной шкуры в личных целях. Раскаиваюсь, и прочая ерунда. В общем, больше авансы тебе выдавать не буду.

Пес грустно посмотрел мне в глаза и попытался лизнуть в щеку. Я, конечно, оказался категорически против такого действия.

— Короче, ты, конечно, парень что надо, уж я это знаю лучше кого бы то ни было, но объявляю эту тему закрытой. Со своей стороны могу только обещать, что, как только наши похождения закончатся, я лично выпрошу Золотуху у князя и поселю ее рядом с тобой в тереме Антипа.

Шарик недоверчиво хмыкнул.

— Слово Даромира! — торжественно объявил я. — Поверь, лохматый, я честное слово даю очень редко.

Лохматенция немного посомневалась и, видимо решившись, радостно замахала хвостом.

— Ну что, по рукам? — предложил я.

Пес с недоумением на меня посмотрел, и я тут же поправился:

— Ну в смысле по лапам?

Поправка была принята, и мы крепко, по-мужски, пожали друг другу лапы.

Мы бы наверняка еще обсудили мелкие детали будущего процесса переселения Шариковой крали, но тут заверещало чувство опасности и практически одновременно с этим рядом с нами шлепнулся внушительный оковалок ила. Соответственно мы с Шариком оказались с ног до головы в этой весьма противно пахнущей субстанции. Следом приземлился второй, потом третий, а потом на нас вообще посыпался поток донных нечистот и тины. Колокольчик опасности, несмотря на всю абсурдность ситуации, продолжал вовсю трезвонить в моей голове.

За спиной раздалось гнусненькое хихиканье водяных, свидетельствовавшее о том, что это было их рук дело. Конечно, большая пакость этой тупиковой ветви нечисти не по зубам, а вот вся речная и болотная грязь была, несомненно, у них в подчинении. Наверное, просто потому, что больше претендентов на эти нечистоты не было.

Однако ситуация становилась критической. Сгустки ила и прочей гадости под действием колдовства вырывались из воды и плюхались на палубу с такой частотой, что вскоре вся она была покрыта колышущейся массой.

— Да я этим Лабосам-Ритосам сейчас… — Далее последовала довольно резкая фраза, и я, грешным делом, подумал, что это ругается Матрена. Но тут мой взгляд упал на то, что осталось от торжественного ужина, и я понял, что это был голосок Селистены. Да, задели мою мелкую донные за живое. Никто на земле не может покуситься на ее стряпню из крольчатины. Рыжая схватила котелок с остатками безнадежно погибшего ужина и со всего маху надела его на голову одному из водяных. Другому, правда, повезло, она всего лишь огрела его поварешкой по мутной голове.

Конечно, никакого вреда данное действие этим типам принести не могло, но я боярышню прекрасно понимаю, она хоть душу на них отвела.

Я собрался с силами и приготовился колдовать. Нужно было срочно освободить нашу посудину от непомерного груза. И только я начал проговаривать подходящее заклинание, как на моих глазах один из особо метких кусков ила припечатал мою мелкую к палубе. Конечно же Селистена, не выносящая грязь, стала верещать, вместо того чтобы встать. Далее с поразительной точностью ее накрыл целый водопад, окончательно припечатав к палубе.

Ну будь на ее месте я, или, скажем, Матрена, отлепиться не составило бы никакого труда, но моя мелкая весом была с… Да что я себя успокаиваю, понятие «вес» вообще несовместимо с моей избранницей. Так вот ей было уже не по силам отлипнуть от палубы. Как водится, она завопила что есть силы:

— Дарюша!!!

Ну конечно, что же еще она могла заорать, как не это. Всё, как только доберемся до города, поставлю ей ультиматум и возьму на откорм. И пусть только попробует меня не послушаться — обижусь на нее и укушу. Да, именно так, даже если уже к этому моменту стану человеком.

Не могу сказать, что процесс извлечения невесты из вязкого ила был чересчур легок, но я, правда, справился. Хорошо еще, что мне в этом деле помог Шарик. И, судя по взглядам, которые кидал на свою хозяйку верный пес, и его вздохам, он также не одобрял субтильного телосложения Селистены.

Пока я откапывал невесту, момент, когда с атакой водяных можно было справиться, оказался безвозвратно упущен. Теперь я мог уничтожить ил только вместе с ладьей, а это в мои планы никак не входило.