Когда листья станут золотыми - Кларинда

немного. К счастью, никто из них не обращал пристального внимания на молодого человека в форме служащего. Хотя парень на роль работника космопорта не годился — явно чувствовал себя не в своей тарелке, озирался по сторонам, как будто оказался здесь в первый раз, плутал по коридорам и больше был похож на деревенского валенка (если тут, конечно, были деревенские валенки).

Но пассажиры, во-первых, все же торопились по своим делам, во-вторых, были приучены не докучать излишним вниманием незнакомым людям, как бы странно те себя ни вели, в-третьих… Короче, в смысле сохранения инкогнито Коле везло, а вот в обнаружении беспрепятственного входа на космодром — нет.

Коля обошел пассажирские помещения раза два. Здание космопорта было невелико. Хотя красиво — много интереснее того, первого, по которому он блуждал двенадцать лет назад. Он невольно с восхищением оглядывал стены, серебристые колонны, потолки с иллюзией звездного неба. Все-таки жаль, что он так и не поездил здесь на экскурсии, как предлагала Алиса. Хотя любоваться всей этой красотой и не тосковать, что скоро она будет недоступна, мог бы только очень мудрый и непритязательный человек…

Блин, тоже мне, турист выискался. Бродит тут уже неизвестно сколько, а даже близко к космодрому не подошел. Везде турникеты, закрытые двери. А Алиса вот-вот вернется, путешествуют-то они тут быстро. Он даже не знает, сколько прошло времени, часов с собой нет.

Коле вдруг вспомнилось, что в старом доме в Богородицком должны были остаться старые дедушкины часы «Ракета». Надежные, только заводи, шли бы и сейчас. Может, лежат там до сих пор. Тьфу, ведь не три недели прошло, дома нет уже лет девяносто!

И тут он увидел отнорок коридора, который раньше, видимо, пропускал. Чуть выше человеческого роста прямо в воздухе горели слова «Служебный вход».

Через защитное поле самостоятельно Коля пройти не пытался. Разумеется, карманы на предмет жетонов, пропусков и прочего он давно уже обшарил и, разумеется, ничего подходящего там не нашел. Впрочем, на такую удачу Коля и не рассчитывал. В доме Алисы автоматика была настроена на хозяйку. Конечно, здесь тоже защитные поля могли реагировать на сетчатку глаза, отпечатки пальцев — это куда безопаснее, чем жетон, который могут потерять или передать другому.

Коля просто остановился у прохода, вытащил из кармана единственную найденную там вещицу — блокнот — и, делая вид, что что-то в него записывает, стал поджидать удобного случая чуть в стороне.

Когда ему казалось, что прошла уже вечность (хотя на самом деле минут пятнадцать), к проходу подъехал автомат. Обтекаемой формы цилиндр со светящимися по бокам огоньками. Коля прошел следом с самым невозмутимым видом, причем готов был поклясться, что датчики механизма при виде его оранжевой формы вспыхнули чуть ярче. Дальше автомат проехал прямо по коридору, Коля свернул в ближайший проход и остановился у стены, не зная, как унять колотящееся сердце. Неужели подействовало? Неужели прошел так же, как и в прошлый раз? Хотя чему удивляться в мире, где последний теракт (если это можно так назвать) был лет девять назад.

Но вскоре он понял, что радовался преждевременно. Здесь, в служебном помещении, по прежнему практически везде были натыканы заградительные турникеты. Счастье еще, что персонал ему ни разу не попался. Он пытался толкать закрытые двери, но безрезультатно. Два раза мимо проезжали автоматы, но ехали они в ту сторону, откуда он пришел.

Проплутав по служебным помещениям еще какое-то время, Коля понял, что заблудился. Бесконечное блуждание по лабиринту коридоров, запертых дверей, защитных полей и заграждений напоминало какую-то нерешаемую головоломку. Один раз он спускался по лестнице на этаж вниз, но где подняться, так и не нашел. А ведь снаружи космопорт был невелик! Он что, по кругу тут бродит?

Мысль, что он Алису так и не увидит, так и не сможет хотя бы сказать «прости», сдавливала горло. Окон не было, он даже приблизительно не мог сказать, сколько времени прошло. Вдруг уже рассвет? Коля наугад толкнул очередную закрытую дверь. Та совершенно неожиданно отворилась.

Он оказался в большой комнате или небольшом зале — помещении практически пустом, если не считать проходящей вдоль стены ленты транспортера. Конвейер — высокий, до пояса взрослого человека — выходил из туннеля, шел параллельно противоположной входу стене и исчезал в проходе. А на ленте ехали грузы — контейнеры, коробки, что-то вроде рюкзаков.

Коля приободрился. Возможно, по этому транспортеру можно будет пройти к выходу. Он уже готов был подняться на конвейер, но поглядел на ленту и увидел нечто, что ему сильно не понравилось.

Рядом с грузами прямо на поверхности транспортера вспыхивали цифры. Означали они, судя по аббревиатурам, вес предметов. Коля сначала хотел попробовать дотронуться до ленты рукой, но передумал — в случае поднявшейся тревоги прятаться ему было бы решительно некуда.

Нет, становиться на транспортер нельзя. Выдаст точный вес или что-нибудь вроде анекдота: ты чукча, тебе сорок лет, если бы не выпендривался, летел бы в Нижневартовск…

Возвращаться назад? Снова плутать по этому бесконечному чистилищу коридоров, проходов и турникетов? Может, и вовсе не найти выхода и с позором сдаться охране?

Господи, взмолился он, невольно поднимая глаза вверх, если Ты существуешь…

Взгляд уперся в длинный ряд поручней, идущих над конвейером. Перекладины, с виду не такие уж и тонкие, способные, наверно, выдержать его вес. На таком же расстоянии друг от друга, как они обычно расположены на гимнастических турниках-рукоходах.

Нет, чуть большем. Руку придется выбрасывать далеко вперед. И расположены поручни не слишком высоко над лентой, ноги будут цеплять грузы, придется поджимать…

А как запрыгнуть? На ленту все рано наступить придется… нет, края транспортера узкие и не движутся. Вряд ли они способны оценивать вес груза. Остается решить последний вопрос: а в какую сторону двигаться? Весь этот багаж может с равным успехом ехать и во внутренние помещения, и наружу.

На некоторых грузах попадались надписи. Большинство — на совершенно непонятном языке, кое-что на русском, но имя владельца коробки или рюкзака все равно никаких сведений о направлении перемещения не давало.

Наконец на одном из контейнеров мелькнули латинские буквы «from Moscow». Как ни мало помнил Коля школьный английский, в памяти отложилось, что это должно означать «из Москвы». Итак, грузы ехали в направлении космодрома. Надо будет перемещаться вслед за ними, и это плохо, потому что, если какая-нибудь крупногабаритная кладь будет нагонять сзади…

Ладно, сначала — вскочить на край транспортера, стараясь не задеть движущуюся ленту, и повиснуть на поручне, надеясь, что они не оборудованы датчиками веса, ибо надеяться все равно больше