Когда листья станут золотыми - Кларинда

Алиса поднялась. Некоторое время медлила, размышляя о чем-то. Экран видеофона не погас до конца и освещал комнату слабым пепельным сиянием. Алиса вдруг круто развернулась, быстро прошла в прихожую, не заметив ни приоткрытой гостевой комнаты, ни притаившегося у входа Колю. Через секунду квартирная дверь захлопнулась.

В первый момент Коля ощутил — к стыду своему — только огромное облегчение, что неприятный и унизительный разговор откладывается. Затем он сообразил: Алиса ушла совсем, не предупредив его (стоит ли удивляться, после подобного хамства), и ушла на то самое приключение, из которого предполагала не вернуться.

Он кинулся в прихожую и распахнул дверь в подъезд:

— Алиса!

На лестнице было пусто. Эти новые материалы действительно глушили звуки — не ответило даже эхо.

Позвать через форточку! Он влетел в кухню прежде, чем вспомнил, что окна в квартире Алисы выходят на противоположную подъездной двери сторону.

Догнать — но не известно, в какую сторону она побежала. Так, спокойно. Вернется же она домой. Хотя бы для того, чтобы собраться в путешествие.

Вернуться-то, может, и вернется, но выслушивать его ей будет явно некогда. Опоздал он со своими извинениями. Надо было раньше думать.

Да откуда он знал, что Алиса вот так, не делая никаких приготовлений, выскочит из квартиры, будто бросаясь в воду с вышки? Его современницы, прежде чем выйти на улицу, будут по меньшей мере переодеваться и краситься, проверять, выключен ли газ и прочее. Ну, а Алисе о безопасности беспокоиться не надо, дом и сам о себе позаботится.

Думать надо было раньше. Недели три назад и начинать. Что с того, что милая девочка из будущего спасла его не за красивые глаза, а из собственного милосердия? Как глупо, мелко и подло было ей вот так мстить за бестактные слова ее кавалера. Алиса с Пашкой хотели, как лучше, они счастливые дети истории и не виноваты, что он, Коля, этой самой истории приходится пасынком.

Теперь ей не до него. Теперь она его точно не выслушает, даже когда вернется.

А если не вернется?

При этой мысли Колю бросило в холодный пот. Офигеть, спасшая его девочка собирается куда-то к черту на рога, а он думает, примет она извинения или нет! Если бы можно было упросить взять его с собой, вдруг он хоть чем-то сможет ей помочь.

Ага, помощник. Алкаш, еле закончивший десятилетку. С такими друзьями и врагов не надо.

Главное, добраться до места, а там будет видно, надо или не надо.

Он закрыл глаза, собираясь с мыслями. С диспетчером Алиса говорила про «Пегас» и в первый день по его выписке из больницы упоминала, что корабль стоит во втором космопорте. При их автоматике легче на Арбате девяностых промахнуться мимо наперсточника, чем здесь не найти этот самый космопорт.

Вот если только Алиса все же зайдет домой перед стартом и захочет побеседовать…

Коля прошел в свою комнату, захлопнул дверь, просунул в ручку обломок стула. Пусть думает, что он спит или в приступе дурного настроения не желает разговаривать. Затем распахнул окно, глянул вниз — всего-то второй этаж и под окном газон. Нормально…

Через несколько секунд притулившаяся у стены влюбленная парочка испуганно шарахнулась от свалившегося чуть ли не прямо на них русоволосого парня среднего роста в футболке и джинсах.

— Вы не ушиблись? — ахнула девушка, глядя, как незнакомец поднимается с травы, отряхивая с колен мелкие водяные капли — шел дождь, и газон был мокрым.

— Не-ет, — пробормотал молодой человек. В несколько шагов пересек газон и пошел по улице к остановке флипов. Парочка проводила странного незнакомца недоуменным взглядом и продолжила целоваться.

Ночью улица казалась незнакомой. Мягкий свет исходил отовсюду и ниоткуда. Коля вдруг пожалел, что не пользовался возможностью бродить в этом неземном освещении по вечерам. Чем-то похоже на белые ночи в Ленинграде, то есть, как теперь говорят, в Питере, только лучше. Наверное, именно из-за дождя народу на улице почти нет, может, и в космопорте в такое время суток людей не будет. С одной стороны, это ему на руку — не будут обращать внимания, с другой — в толпе легче затеряться.

— Доброй ночи, Николай!

— Ох! — задумавшись, Коля чуть не столкнулся с возвращавшимся с дежурства соседом.

— Здрасьте, — буркнул он, надеясь, что сосед не заинтересуется прогулкой в темноте под дождем. Но надежды не оправдались.

— Куда это вы в такую поздноту?

— Э… — Коля замялся. Еще и знакомым объяснения выдумывать. К счастью, сосед сам же его и выручил:

— Сестрица, наверное, вызвала? Она девочка деятельная: что днем, что ночью, какое-нибудь занятие да найдет.

— Да-да, — обрадованно кивнул Коля. И вдруг остановился, не слушая ответа, не замечая стекающих по лицу капель дождя. Он пристально смотрел на ярко-оранжевую куртку Виктора Михалыча с черными буквами на лацканах — надпись по-русски К2, то же на латинице и какими-то непонятными, возможно, и неземными, иероглифами.

«Хороший человек. Он на втором космодроме работает, где стоит отцовский «Пегас»…

— …промокла, — будто издали донеслись до него слова соседа.

— Простите, — встрепенулся Коля. — Вы что-то сказали?

— Я сказал, футболка у вас вся промокла. Дождь хоть и слабый, а чувствуется.

Мысль возникла внезапно, Коля не успел ее даже как следует обдумать, и хорошо, что не успел, иначе не решился бы выпалить:

— Виктор Михалыч, вы извините, дело такое… Я действительно выскочил, не переодевшись, не подумал про дождь, а возвращаться неохота, да и примета дурная. Вы не одолжите вашу куртку?

Сосед смотрел в недоумении.

«Ну все. Капец. Сейчас шестую бригаду мне вызовет, если она тут есть. Еще и про примету ляпнул…»

Виктор Михалыч расстегнул молнию.

— Держите. Она непромокаемая. А у меня и рубашка непромокаемая, да и осталось тут три шага.

— Спасибо, — еле выговорил Коля, натягивая куртку. — Я завтра верну.

— Да не беспокойтесь, у меня запасная есть. Алисе Игоревне привет.

— Обязательно… — Коля и пары шагов сделать не успел, как сосед снова его окликнул:

— Николай, погодите!

«Передумал… Или точно шестую бригаду…»

Но сосед, стоя под дождем с непокрытой головой, протягивал молодому человеку что-то.

— Фуражку возьмите.

— Что?

— Фуражку, говорю, возьмите. У вас уже виски мокрые.

Коля, не совсем соображая, что происходит, нацепил фуражку.

— Спасибо! Виктор Михалыч, вы такой человек! Такой человек!

— Да бросьте, я самый обыкновенный. Сестрице привет, а я домой.

Коля секунду глядел вслед удаляющемуся соседу, а затем развернулся и побежал под дождем к стоянке флипов.

Большой город никогда не спит. Тем более это правило касается вокзалов, а также аэро- и космовокзалов. Но людей в помещении второго космопорта было все же