Дело диких апостолов - Андрей Воробьев

— Тогда тормози, — скомандовал Том и обратился к Тиму, — выговорился? Если да, давай тогда соображать, что будем делать, если нас здесь ждут.

Стас не учел одного: почти десятичасовое ожидание деморализует его команду. Правда, он сам приложил к этому руку, выпив три бутылки пива на глазах своих ребят. Нетрудно понять, что как только пиво кончилось, включая запасы Сергея Ивановича, пацаны потащили из багажников водочку и начали, незаметно от командира, обмывать будущую победу. Часам же к четырем, когда шашлычок был готов, один из парней резонно заметил: без водки он не годится. Поэтому пить начали открыто. Командир выругался и присоединился.

Разумеется, шашлык ели на пляже. На десерт ребята организовали импровизированный тир, открыв огонь по пустым бутылкам. Когда бутылки кончились, они начали палить по одинокой пляжной переодевальной кабине и такого же одинокому грибочку. Один из пацанов захватил с собой не карабин, а «калашников», за что был изруган Стасом. Тот даже пообещал, что если в следующий раз будет привезено какое-нибудь «левое» оружие, то хозяину придется утопить его в ближайшем водоеме или возвращаться пешком.

На весь поселок было только два телефона, один в конторе порта, отключенный с самого начала и на почте. Там постоянно дежурил один из ребят, следивший, чтобы никто не стал звонить и рассказывать о пожаловавшей в гости банде. Впрочем, население, считая, что у директора обычная попойка, никакого интереса к происходящему не проявляло.

Чуть позже Стас дозвонился до партнера и доложил о происходящем, в том числе и результатах допроса, учиненного директору.

— Порядок. Сука во всем призналась. Три тысячи он получил. Я денежки вам привезу.

— Оставь себе. Чего еще узнал?

— Директор говорит, мол не знаю, что за груз. Божится, что не металлолом. Уверяет, какое-то оборудование. Если это правда, тогда что делать?

Партнер замолчал. Стас это расценил как легкий гнев.

— Я же тебе еще вчера объяснил. Проблема не в том, металл у них или коровьи фекалии. Мне важно другое: это мой порт. А он по своему статусу принадлежит рыболовному совхозу. И если в акваторию входит грузовой корабль, тем более иностранный, который прошел через наших дырявых пограничников, порт может просто прикрыться. И здесь никто не должен появляться без моего разрешения.

— Понял, — сказал Стас. — Груз выкинуть в море, корабль — утопить.

— Корабль пусть плывет на х… А вот с теми, кто привез груз надо разобраться. Ладно?

— Хорошо, шеф. Считай, нет проблемы.

Стас вышел из конторы. Вечер был тихим, даже ветер почти не дул с моря. Впрочем, откуда-то донесся посторонний звук. Он нарастал очень медленно. Потом даже прервался, минут на десять, возобновился и лишь тогда Стас смог понять, что это такое. К поселку приближался поезд.

Он негромко выругался и помчался торопить ребят — занимать боевые позиции.

А в это время пацаны выяснили, что привезенной закуски оказалось меньше, чем водки. После очередного: «Ну, за нас, мужики!» все сидящие вокруг мангала, лихо опрокинули в себя по очередной порции водки и ищущие руки немедленно потянулись к общему блюду с кусками мяса.

Гантелю водка пошла, как говорится, не в то горло, он закашлялся, судорожно хватая ртом воздух и багровея. Всделствие этого оказался не столь проворен, как остальные и толстые пальцы нащупали не мясо, а пустое жирное блюдо. И тут маленькие, полные слез, глазки узрели, что поблизости в траве кто-то скачет. «Дер квакен дер болотен дер шлеп, дер шлеп, дер шлеп»! — Вдруг вспомнилась Гантелю старая присказка черных следопытов, разыскивающих оружие на местах старых боев…

Он изловчился, схватил несчастную лягушку и, рванув ее в разные стороны за задние лапы, впился зубами в холодную плоть. «Бля, как французы закусывают такой дрянью»? Успел подумать Гантель прежде, чем содержимое желудков троих из его сотрапезников оказалось на земле…

— Да вы что, пацаны? — Пятясь задом лепетал Гантель в то время, как несколько оправившиеся от пережитого братки начали угрожающе подниматься в его сторону, попутно прихватывая в руки что потяжелее. — Да вы, в натуре, не обижайтесь…

В результате Стасу пришлось сначала ловить пацанов по всей станции, потом уговаривать их не убивать Гантеля, а уж затем извлекать на свободу самого любителя французской кухни, застрявшего в узком проходе между двумя покосившимися сараями…

— Петя, ты надеялся, ждал, что на обочине шлюхи стоят? Вот они и есть.

Тим приподнял голову, посмотрел вперед и выругался. Машинист охнул.

Они уже проехали поселок и были недалеко от причала, но путь был перекрыт. Перед ними, прямо на рельсах, стоял «джип», а возле него — двое парней. Один из них держал в руках карабин. С обеих сторон было по машине, возле которых околачивалось по трое вооруженных ребят. А еще чуть в стороне, ближе к административному зданию, стоял шезлонг, в котором развалился еще один участник происходящего. Никого другого вокруг не наблюдалось.

Машинист остановил поезд. Для парня в шезлонге это стало сигналом. Он встал и лениво побрел к локомотиву.

— Машинку с дороги убери, — негромко, но так, что парни впереди расслышали, сказал Том.

— Счас шеф подойдет и скажет, чего тут нужно убрать, — ответил парень.

Между тем Стас приблизился к локомотиву на двадцать шагов. Потом он остановился и сделал знак своим людям: надо подтягиваться ближе.

— Вылезайте, пацаны, — сказал он. — Приехали. Поговорить надо о разном. Тут люди стали забывать, что такое чужая территория.

— Слушай, дружище, — продолжил Том, — ты будешь смеяться и очень громко, но я за последний год забыл, что такое своя территория. Я еще четыре дня назад реально воевал на Балканах. Послезавтра я буду там же, а здесь просто хочу отгрузить туда шесть вагонов с оружием. Оно для наших людей. Можешь считать, для наших братьев. Если не веришь, можешь забраться в любой вагон и проверить. Но я тебя, друг, не знаю, поэтому подойди ко мне один и я тебе сделаю экскурсию.

Стас не рассмеялся, хотя, очевидно, немного удивился. Он остался стоять на одном месте, остановились и его ребята. Стас явно соображал, или пытался соображать. Он успел наложить на утреннее пиво еще грамм триста водки, поэтому думать не хотелось. Он простоял еще несколько секунд, внимательно разглядывая локомотив, после чего пришел к выводу, что лучше не вносить в намеченную программу никаких корректив. Тем более, ни Сергей Иванович, ни Партнер ничего о славянских братьях ему не говорили.

— А теперь слушай ты. Мне плевать, чего ты там везешь. Понимаешь, плевать. Это мой порт. И я любого в нем поставлю раком. И вообще, пацан, чего ты пререкаешься? Вылезай со своим корешом, машинист может остаться. Мы поговорим, как люди, ты расскажешь, кто тебя нанял, от кого ты к нам прибыл. Если все пойдет путем, тогда мы вас отпустим. Не тяни время, если придется тебя вытаскивать, мои пацаны могут обидеться. Ты, бля, пожалеешь тогда, что на своей войне не остался.

Том хотел ему возразить, но не успел. В разговор вмешался Тим.

— Ты чего не понял, тупой парень? Мы везем оружие нашим людям, которые на Балканах воюют с «душманами». Ты чего сюда влез, чего нам мешаешь? Тебя айзера с Сенной на такое г… подписали, да?

— А вот за это — на ответ, — беззлобно, просто констатируя факт, произнес Стас. — Пацаны, нас сильно обидели.

— Остановись, друг, — громко сказал Том. — Еще один шажок и мы будем врагами. — Чего, не ловишь? Тим, начинай.

На то, чтобы нагнуться и выпрямиться, уже с «Мухой» в руке, Тиму понадобилось меньше секунды. Столько же он затратил на то, чтобы прицелиться и выстрелить, благо мишень была близка, к танку на такое расстояние не подобраться.

Банда, рванувшаяся было к составу, остановилась, а потом все разом попадали мордами в пыль и обернулись в сторону рельсов. В тридцати шагах от локомотива, разлетались обломки пылающего «джипа». Стоявших рядом ребят раскидало в разные стороны. Один, удачно рухнувший в кустарник, медленно выползал из него, не понимая, что же происходит. Другой валялся в пыли и слегка шевелил правой рукой, как таракан, отведавший дуста.

У Стаса, стоявшего ближе всех к локомотиву, и упавшему раньше всех, хмель вылетел из головы быстрее, чем у других. Он протрезвел настолько, что успел как следует выругать себя за чудовищную несообразительность: ведь ему же было русским языком сказано — мы везем оружие. Про себя он даже подумал: нормально поступили ребята, ведь могли бы, без особых соображений, шарахнуть прямо по нему. Кстати, в следующий раз так могло и случиться. Поэтому, действуя по принципу «береженого Бог бережет», он пополз в направлении бывшего рыбоперерабатывающего цеха.

Пока он уползал, что же делать дальше, сообразили сами ребята. Все они приняли больше, чем командир, поэтому поняли лишь одно: на них наехали и надо ответить. Сначала один из братков дотянулся до брошенного карабина и выстрелил, потом — другой. Когда в дело вмешался автоматчик, стреляли уже пятеро, прошивая насквозь кабину тепловоза.