Цена империи. Чистилище - Влад Тарханов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот так, Уилям, я и попал в сложное положение и, право, не знаю, как из него выйти. Самое страшное, что я ничем не могу подтвердить свои слова и даже если мне поверят, то с моей безупречной репутацией будет покончено навсегда.
Закончив свою исповедь, он допил виски и замолчав устремил взор на пылающий камин, словно пытаясь в игре пламени найти успокоение измученной душе.
— Не всё так безнадёжно, мой друг, — с ободряющей улыбкой отозвался граф. Необходимо найти толкового юриста, поднаторевшего в крючкотворстве. Уверен, что он сможет подобрать нужные параграфы в том нагромождении актов, указов и прочих документов из коих состоит право Британии. Заметив, что его визави хочет возразить, он остановил его жестом и продолжил говорить.
— Я понимаю, что огласка нежелательна и это обстоятельство предъявляет особые требования к сей кандидатуре. Но в этом я смогу вам помочь, ибо среди лично обязанных мне людей есть искусный специалист. Тем паче, что его сын служит офицером в одном из полков и его карьера напрямую зависит от моего благорасположения. В общем, я собираюсь в следующем месяце посетить Эдинбург по своим делам и заодно со мной прибудет нужный вам человек. Будьте спокойны, он поможет вам составить необходимые бумаги так, что никто ничего не сможет сказать.
Когда почтенный профессор, в сердце которого разгорался огонёк надежды вскочил разразился благодарственной тирадой, граф так же поднялся, но неожиданно не сдержав стон был вынужден буквально упасть обратно в кресло.
— Снова беспокоит старая рана? — с участием спросил сэр Чарльз.
Прежде чем ответить, граф наполнил свой стакан виски более чем наполовину и выпил его одним глотком. Через минуту спиртное оказало анестезирующие действие, боль стихла, и он смог продолжить беседу.
— Увы, мой друг, хотя и прошло ровно четверть века после того злосчастного для меня сражения под Альмой, но иногда она напоминает о себе. Но помимо боли телесной, страдает и моя душа. Вы знаете, про наш семейный палаш?
— К сожалению, дорогой граф, вы никогда не упоминали об этом происшествии…
Почтенный неофициальный глава клана Бойд поморщился, он не мог про это не говорить, вечно у господ ученых прохудившиеся головы.
— Именно в этот день счастливого для Британии и несчастного для меня сражения, когда меня после ранения вынесли солдаты, на поле боя остался мой палаш, который передавался в нашей семье от отца к сыну. Как только я пришел в себя, то попробовал навести необходимые справки, но увы наш фамильный клинок исчез. Его мог подобрать как трофей кто ни будь из русских солдат или офицеров. Все эти годы я пытался его отыскать, но к сожалению, всё впустую. Хотя…, - на этом слове уже граф с надеждой смотрел на своего собеседника.
Чарльз, вы же известный ученый и вас без сомнения знают и за пределами Британии. Я понимаю, что шансы не велики, но не могли ли вы обратиться к вашим коллегам в России? Я не пожалею никаких средств дабы вернуть эту реликвию.
Естественно, что профессор заверил, что приложит все силы, дабы выполнить эту просьбу.
И вот, сэр Чарльз сидя в своём кабинете уже в который раз пересматривал список лиц, кои возглавляли Императорское Географическое Общество выбирая из них тех, к которым он мог бы обратиться с просьбой о помощи пропавшего палаша. Естественно, что беспокоить такой безделицей председателя коим был лично Великий Князь Константин Николаевич не стоило, но два человека занимающие соответственно вторую и третью ступень в иерархии сей уважаемой организации были настоящими ученными и исследователями. А то, что их научные регалии были подкреплены высокими чинами, относящие их к элите чиновничества Российской Империи лишь повышало их возможности по оказанию содействия. Теперь оставалось лишь выбрать между вице-председателем Петром Петровичем Семеновым и его помощником бароном Федором Романовичем Остен-Сакененым. Размышления профессора были прерваны деликатным стуком в дверь. Весьма удивленный тем, что его, не смотря на строжайшее предупреждение побеспокоили, он тем не менее бросил короткую фразу: «Come in!» (войдите) и через мгновение в кабинет вошел несколько смущенный секретарь.
— Сэр, я прошу меня простить, за то, что осмелился вас побеспокоить, но в приёмной посетитель, коей настаивает на аудиенции.
— И кто же он такой, что я должен отрываться от важных дел? — несколько брюзгливо спросил профессор, который не ждал визита кого-либо из начальства и мог позволить себе побурчать.
— Сэр, это некий полковник в отставке Ме-зен-цоф, — секретарь по складам прочитал непривычную для него фамилию с визитки, — он прибыл из Санкт-Петербурга, из России.
— И что нужно этому русскому солдафону в храме науки? И кстати, на каком языке ты с ним общался? — продолжал ерничать Чарльз Томсон, который, как и многие шотландцы позволял себе некоторую своенравность, но одновременно, как и большинство чиновников предусмотрительно демонстрировал сию черту своего характера лишь в присутствии подчиненных.
— Я не знаю, сэр, — невозмутимо ответствовал секретарь успевший привыкнуть за время своей работы к подобным спектаклям. Но если я правильно понял, его визит согласован с Императорским Географическим Обществом. И его английский почти безупречен.
— Что-о? — почти выкрикнул Томсон, причём теперь выражение недовольства на его лице последовательно сменилось удивлением, надеждой и, наконец радостной улыбкой.- Повтори ещё раз, от кого прибыл сей достойный джентльмен? Услышав подтверждение и внимательно изучив визитку искусно напечатанной на прекрасной бумаге, профессор встал, привёл свой костюм в идеальный порядок и скомандовал: «зови». Как он и ожидал,
