Воплощенные - Наталья Бульба

Поднявшись на пригорок, я прошелся, сбрасывая дрему.

Я любил ночь. Знал, что когда-нибудь буду ее ненавидеть, но… пока еще мог ее любить.

За ощущение собственного одиночества, за возможность снять прилипшую к лицу маску, за надежды, которые безжалостно разрушал день.

Вокруг действительно было тихо.

То, что у воплощенных оказалось разделено между ипостасями, у нас слилось воедино. Слышал я не хуже зверя, да и видел тоже. Нюх немного подкачал, но и запахи я воспринимал сильнее и ярче.

С воинами Виджара все было немного не так. Потерянная форма змеи добавила им способности ощущать движение, пусть и на очень небольшом расстоянии. Стоило уйти на лар, как жертва оказывалась в безопасности.

Так что эти меня не пугали. Хорошие следопыты, но не более.

Опасался я других. Я их не видел, но чувство опасности, которое несколько раз обжигало меня, пока мы уходили от погони, не могло проснуться без причины. И если это были воздушные…

Думаю, это именно они и были. Зная отца, ничего другого ожидать не приходилось.

Пока размышлял, все дальше уходя от места стоянки, нашел несколько кустиков чистольника, выкопал корни, они мылятся сильнее, чем стебли. Потом по запаху нашел мурис. Можно было, конечно, показать Дарии все прелести жизни вне стен крепости, но издеваться над девчонкой не хотелось. И не только потому, что отец просил приручить ее.

Просто не хотелось.

Мягкую красноватую глину я присмотрел с вечера. Грязными не останемся. Даже если не отыщется коляр, зубы можно почистить и пальцем, смешав золу и мурис. Оставалась одна проблема, но я надеялся, что к тому времени, когда у Дарии начнется женский недуг, мы будем в Жароси.

Надо было решить что-то с пищей. Про рыбу я сказал для девушки, Лимео должен был сообразить, что хотя бы без простенькой снасти мне ее не наловить.

А вот заменить ее кое-чем другим я вполне мог. Главное, чтобы она не узнала, чье мясо ест. Как-то я заикнулся при ней, что мы в походе и змей едим, так она такую гримасу скривила, что сомневаться, как она отреагирует на мое предложение позавтракать этими тварями, не приходилось.

Хорошо если не завизжит. А то еще хуже – свалится без чувств. Она вроде и сильная, но кто знает, где ее предел.

На змеиный клубок я набрел на небольшом пригорке, между выступающих корней деревьев. Ночная прохлада сделала их вялыми, ну а шипенье меня не пугало.

Выбрав трех самых упитанных, я, выхватывая их одну за другой, тут же отрубил им головы. Семейство было недовольно, одна даже попыталась кинуться, но я только сдвинулся. Эти гады не ядовиты, чтобы я мог опасаться укуса, да и слишком медлительны для меня.

Когда я вернулся на берег, Лимео даже не шевельнулся, хотя я точно знал, что он, так же, как и я до него, находится в полудреме. Девушка повернулась к нему спиной, руками обхватив ничего не имеющего против этого Танраша.

Отметил я это с удовлетворением. Мне она доверяла больше.

Огонь едва тлел – заслуга огненного. Стихия подчинялась ему, исполняя любой каприз.

Выпотрошив у воды змей, я очистил их от кожи, порезал на куски. Когда запекутся в глине, от рыбы не отличишь. А своеобразный вкус можно объяснить тем, что Дария такую раньше не пробовала.

– Далеко мы оторвались? – Лимео поднялся, когда рассвет предупредил о себе мгновениями глубокой тишины и дымком тумана, повисшим над водой.

– Лара три, не меньше. Да и то не уверен, ветром запах принесло.

– Мне так же показалось, так и будем считать.

Я согласно кивнул, укладывая обмазанные кусочки в золу.

Сейчас было самое время позволить ему стать старшим в нашей маленькой команде, дать возможность повести нас туда, куда нужно было мне. О чем бы ни догадывался огненный, в чем бы он меня ни подозревал, у него не будет ни малейшего шанса обвинить меня. Уж этого я ему не позволю.

Отцу нужна была его непричастность к происходящему, он ее получит.

Так что сейчас мне оставалось только ждать, когда он поймет, что я и дальше собираюсь молчать, оставляя ему право принимать решения.

Ожидание было недолгим.

– Считаешь, на нас напал отряд Виджара?

Я опять кивнул. Немногословность служила подспорьем.

– Что им нужно было у Самар’Ин?

Мой трюк не удался, но не всегда же быть по-моему.

– Тебе какую из двух версий: ту, что первой приходит в голову, или ту, в которую верю я?

– Давай обе, а там посмотрим.

А я разве чего-то иного ожидал? Будущий палач, да еще и сын Аранара… Он был сильным соперником, он мог стать… надежным другом.

– Первая – что-то типа разведки. Единственная задача – проверить гарнизон крепости перед тем, как сделать окончательный выбор, когда именно выступать против воплощенных.

Лимео изящно приподнял бровь, но, заметив, что меня это нисколько не впечатлило, заявил хмыкнув:

– Для простого наемника ты слишком умный.

Я спокойно встретил его многозначительный взгляд.

– Доведись тебе родиться в Вольных землях и будь у тебя желание выжить, когда каждый встречный интересуется, не княжеская ли кровь течет в твоих жилах, ты стал бы не только умным. Если ансаир дожил до моего возраста, с ним лучше не связываться.

– Это угроза? – Он не напрягся, но это меня не обмануло.

– Ты – спросил, я – ответил, – сделал я вид, что не заметил, как он, даже не посмотрев на меня, оценил свои шансы.

Стоило признать, они у него были весьма высоки.

– А вторая? – как ни в чем не бывало, продолжил он расспросы.

– Думаю, охотились на нимеру. Или, что более вероятно, на князя.

– На князя? – переспросил он, не скрыв удивления.

– Он уже несколько раз покидал крепость, объезжая деревни. Если не знать, что лери Талина и сама способна управляться с кланом, то убийство Эриара – достаточно заманчивая перспектива.

– А если предположить, что Кассире связалась с кем-нибудь из проклятых и жаждет мести, то и вариант с лери тоже вполне способен объяснить появление отряда.

– Отрядов, – поправил я его. Испытывать терпение огненного не стал, мне было достаточно его изумления. – Я думаю, что за нами следуют два отряда: Виджара и Сомея.

Задумавшись на мгновение, огненный криво усмехнулся:

– Отец как-то говорил, что Кассире тайно бывала в крепости Джамир.

– Если ты думаешь, что я смогу тебе это подтвердить, то ошибаешься. Я старался держаться подальше и от того, и от другого.

Спрашивать, чем же мне не угодили эти князья, он не стал. Отнюдь не потому, что решил пощадить мое самолюбие, размышлял над уже сказанным.

Я тоже размышлял. Хотя бы над тем, как могла повернуться моя судьба, если бы Маркирер не успел вырвать меня из лап Фарата, соратника Сомея.

Я знал, что женщина, воспитывавшая меня, матерью мне не была. Сама сказала, когда я совсем юнцом был. Но это мало что изменило. Трудно судить, любила она меня искренне, или за те монеты, которые ей платили, но рядом с ней я не чувствовал себя чужим.

Так же, как и сводные братья, получал хворостиной, когда шкодил. Не обделен был и добрым словом, когда того заслуживал. И меч в руки взял в свой срок, как и старшие. Только мне легче было, каждый из них старался помочь, как и бывает в дружных семьях.

Потому и не ведал я особой беды, пока воины в килорах со знаком голубого круга не ворвались во двор нашего дома.

Матушку убили сразу, она заступила дорогу, давая мне время бежать. Были дни торжища, только мы вдвоем остались на хозяйстве.

Но скрыться мне не удалось, не успел я добраться до лаза, откуда мог скатиться в овраг.

Их была пара дюжин. Шестеро из них верхом окружили двоих: мужчину и женщину.

– Я тебе обещал, что найду его, – надменно произнес всадник, взглянув на красавицу.

Но та в ответ промолчала, смотря на меня то ли с упреком, то ли с жалостью.

– Тебе выбирать, достоин этот выродок жизни или нет?

– Этот выродок – мой сын, – негромко произнесла она и, не дожидаясь, чтобы ей помогли, соскочила с лошади. – Подойди ко мне.

Я не хотел подходить, но Фарат, державший меня за плечи, толкнул вперед. Рывок был неожиданным, и я упал прямо у ее ног. В траву, на которой были капли крови той, которую я нежно называл матушкой.

– Неуклюжий ублюдок, – сплюнул мужчина (Сомея я видел тогда впервые) и нервно дернулся, когда женщина резко обернулась, реагируя на его слова.

Беспомощность. В тот миг я узнал, что значит быть никем. Существом, не жизнь которого зависела от чьего-то настроения, а то, насколько быстрой и безболезненной будет смерть.

– Он – мой сын, – повторила женщина, помогая мне подняться.

Но ее внимание не успокоило меня. Я был еще довольно юн, но уже понимал, что ее слова для него ничего не значат.

Она это тоже понимала.

– Он – выродок Маркирера. – И приказал: – Убейте его!