Ржавчина - Алексей Калугин

Несколько раз они встречали небольшие группы механоидов, неторопливо двигающихся куда-то по изломанному асфальту улиц. Издали они напоминали мирно пасущихся коров. Нет, скорее – бизонов. Никаких внешних признаков агрессии монстры не проявляли, и людям удавалось обойти их стороной, не потревожив.

Наверное, если бы с ними не было Виолетты, то двигались бы они гораздо медленнее. Машинка проворно юлила между обломками асфальта, почти все время находясь на пять-шесть шагов впереди Грига. И вовремя сигнализировала сталкеру обо всем, что лежало у них на пути. Как правило, сигналом опасности служила песня «Help!». Но иногда это могла оказаться и «Trampled Under Foot». Григу оставалось лишь определить степень опасности обнаруженной Виолеттой аномалии и решить, как нейтрализовать ее или с какой стороны обойти.

– Григ…

– Ну?

– Ты никогда не думал, что мог бы заработать хорошие деньги, продав Виолетту?

– Иди ты…

– Нет, ты послушай! Изучив ее, можно создать автоматического разведчика. Или проводника, который станет водить людей по Зоне, выбирая безопасный маршрут. Думаешь, такое изделие не пользовалось бы спросом?

– Я друзей не продаю.

Василий помолчал, неслышно буркнул под нос:

– Ну и дурак, – и больше не заводил разговор на эту тему.

Он вообще предпочитал помалкивать, чувствуя, что отношение к нему сталкера переменилось. Теперь Григ действительно относился к нему как к грузу, разговаривать с которым о чем бы то ни было мог только крепко больной на голову человек. А вот понять, чего вдруг Григ на него взъелся, Василий не мог.

Они дошли до конца Астрадамской улицы. Оставалось лишь свернуть на Тимирязевскую, которая прямиком должна была вывести их к месту, где обосновались неодруиды. И вот тут-то как раз сработал главный принцип неопределенности, известный каждому сталкеру: любая пакость, которая только может случиться, непременно случается. А твоя задача, сталкер, заключается в том, чтобы не вляпаться. Иначе ведь не отмоешься потом. Даже с дегтярным мылом.

Покачиваясь, ступая неверно, будто по зыбкой почве, навстречу путникам вырулил технозомби. Голова с рыжими волосами, торчащими в разные стороны, будто старое, драное мочало, лежит на левом плече. На лбу металлическая пластинка поблескивает. Левый глаз закрыт, а правый просветленной оптикой сияет. Одет чудила в старый, драный банный халат с розовыми хризантемами. Спереди халат расстегнут, так что все хозяйство наружу. Живот рассечен от грудины до паха. Края разреза стянуты уродливыми металлическими скобами. Хотя говорить об уродливости той или иной детали, составляющий образ технозомби, пожалуй, не имело смысла. Он был уродлив весь, в целом. Так, как может быть уродливо лишь нечто абсолютно чуждое человеческому мировосприятию. Даже самый уродливый из механоидов не мог бы тягаться с ним. Безобразие механоидов несло в себе некую функциональность, быть может, и не объяснимую напрямую разумом, но подсознательно определяемую как несомненно присутствующую. В то время как уродство зомби воспринималось как бессмысленное, да и бездарное к тому надругательство не только над природой человека, но над самой его сущностью.

Технозомби сами по себе были отвратительны. Но еще более отвратительным было то, что эти твари никогда и нигде не бродили поодиночке. И, если появился один…

Ну, точно! Из зарослей мутировавшего кустарника, длинные, извивающиеся ветви которого с одной стороны стелились по асфальту, забирая под себя почти пол-улицы, а с другой – по углу забирались на стену здания почти до четвертого этажа, полезли уродливые человеческие останки. Кто на двух ногах, кто на четвереньках. Колченогие, безрукие, скособоченные, свернутые, разломанные и снова кое-как собранные. И все с оружием. Где они его только берут? И почему считают нужным непременно пускать в дело? Казалось бы, ну какое им дело до двух человек, тихо, мирно идущих своей дорогой?..

– Ложись!

Григ толкнул Васю к стене дома и подставил ногу, чтобы он споткнулся и упал. А то ведь, пока будет выяснять, что да почему…

Длинная автоматная очередь, будто плеть, хлестнула по стене, выбивая осколки плитки и цементную крошку.

Вот-вот! Именно это и имел в виду Григ!

Раз!

Брошенная сталкером граната завертелась под ногами размеренно бредущего зомби.

Мертвяк остановился и попытался наклонить голову, чтобы внимательно рассмотреть непонятный предмет. Но, видно, шея у него была сломана, и, соскользнув с плеча, голова уперлась подбородком в грудь. Зомби ударил себя по уху. Голова дернулась и вернулась в прежнее положение.

Тут-то и вырвались из гранаты две тугие струи густого, плотного, серого дыма. Граната крутилась на месте, рассеивая дым по сторонам. Неторопливо бредущие зомби сворачивали в стороны, рассчитывая обойти петляющие дымные струи. Должно быть, дым казался им серьезным препятствием. Но дымное облако росло, поднималось вверх, расползалось по сторонам, заволакивая все кругом.

Два!

Не поднимая автомат, сталкер от пояса дал длинную очередь по скрывшимся в сером тумане зомби. В ответ раздалась разрозненная, хаотичная стрельба. Однако несколько пуль ковырнули асфальт у самых ног Грига. Это были уже не шутки – технозомби успели зафиксировать направление, в котором следовало вести огонь.

Три!

Пригнувшись, Григ схватил Виолетту и кинул ее через несколько ступенек парадного прямо к дверям. Отыскал взглядом журналиста. Василий так и лежал там, куда он его толкнул, вжавшись носом в асфальт.

Четыре!

Сталкер схватил парня за шиворот, заставил его подняться на ноги, втащил по ступенькам и забросил в двери парадного.

Оглянувшись, Григ увидел троих зомби, выбравшихся из дымного облака и с явно нехорошими намерениями тычущих в него стволами своих автоматов. Хорошо еще, что стреляли эти твари неумело…

…Из тумана появился еще один технозомби, одетый в светло-серую форму службы внутренней охраны корпорации «Скейлс», поднял руку с зажатым в кулаке пистолетом и нажал на курок. Пуля щелкнула по Григову шлему…

…как правило.

Однако из любых правил бывают исключения.

Не дожидаясь следующего прицельного выстрела, Григ нырнул в парадное и прихлопнул за собой дверь.

В подъезде было почти темно. Лишь серый сумрак просачивался между лестничными маршами.

– Тихо здесь, – едва слышно сказал, как выдохнул, Василий.

– Ты что, дурак?

Григ даже не посмотрел в его сторону.

– Я просто…

– Дурак.

– Ты напрасно думаешь…

– Заткнись!

– Я понимаю, что твое отношение ко мне…

Григ коротко и сильно ударил тыльной стороной ладони парня по шлему, чуть ниже поднятого забрала. Да так, что голова Василия откинулась назад и шлем глухо стукнулся о стену.

– Я сказал – заткнись.

Василий обиженно шмыгнул носом.

В наступившей тишине стали слышны тихие, едва уловимые, мелодичные переливы звуков. Как будто сотня, а то и две-три сотни, крошечных, как булавочные головки, серебряных колокольчиков, подвешенных ровными рядами на тончайших, почти невидимых волосках, тихо пели, едва колеблемые легким дыханием спящего младенца.

Григ включил фонарик на шлеме и направил его на лестницу.

Восемь невысоких ступенек вели на площадку первого этажа. Лестничные перила были сломаны, а стену украшала огромная выбоина совершенно нелепой формы, похожая на морскую звезду. Но если четыре нижние ступеньки вид имели вполне обычный – грязный, потертый, местами выщербленный камень, неопределенно-серого цвета, – то располагавшиеся над ними сияли в луче фонарика, как будто были покрыты тончайшей серебристой фольгой, идеально ровной, без единой морщинки, но при этом странным образом кажущейся живой, не застывшей, а медленно перетекающей сама в себя.

Да, собственно, так оно и было! Серебристое покрытие сползло на следующую ступеньку и начало медленно растекаться по ней. И все это под непрестанный перезвон мельчайших колокольцев, которые невозможно создать руками, даже теми, что способны выгравировать на рисовом зернышке тексты всех песен The Beatles, начиная с «Love Me Do» и заканчивая «Get Back».

– Уходим! Живо! – Григ бросился к двери, через которую они минуту назад вошли в подъезд. – За Виолеттой присмотри. Потеряешь – башку снесу.

Показалось Василию или Григ действительно был здорово напуган?

Но, даже если так, голову сталкер не потерял. Он точно знал, что делать.

Ударом ноги Григ распахнул дверь.

На крыльце стояли два технозомби.

Сделав шаг вперед, Григ ударил первого прикладом автомата в челюсть, так, что у того едва не отвалилась голова. Продолжая двигаться, сталкер воткнул ствол автомата в распоротый живот второго мертвяка, как раз между двумя заклепками, и нажал на спусковой крючок. Технозомби раскинул руки в стороны и задергался, будто через него пропустили нешуточный разряд электротока. Разве что только дым из ушей не пошел.