Волшебница Вихря (СИ) - Мишарина Галина

— Но я прекрасно помню, что ничего такого не происходило! Подумаешь, поцеловал пару раз…

Лицо Власа стало каменным, взгляд застыл.

— А ещё чуть не ударил, душил, швырял и повышал голос. Этого достаточно, чтобы я презирал себя за слабость всю оставшуюся жизнь.

— Не себя… — попробовала уговорить его я, но Влас коснулся пальцами моих губ, приказывая помолчать:

— Он был и остаётся частью меня, Веда. Да, зверь мёртв, но его смерть — сон. А именно чёрная магия способна пробуждать умерших.

Я сглотнула.

— Думаешь, ведьма может?..

— Вряд ли, но я стараюсь учесть все варианты.

— А почему ты не сказал о том, что во мне есть дар? Наверняка же узнал про это у разбойников ещё тогда!

Мужчина снова вздохнул и посадил меня к себе на колени.

— Я пытался уберечь тебя от боли, Веда. Не хотел, чтобы ты, узнав о грозящей опасности, почувствовала себя загнанной в угол. Всякий раз, когда возникала угроза, я был рядом, в дожде и ветре.

— Значит, тот зелёный туман — это тоже она послала? За мной?

— Полагаю, да. И тени, что бродили кругом хижины Зверя, тоже её рук дело. У ведьмы было несколько хороших возможностей завладеть тобой, и я рад, что всякий раз оказывался рядом. — Он коснулся моей щеки и тихо сказал: — Уже тогда я любил тебя, маленькая. Скупо, ровно, холодно, но это была любовь. А когда понял, что совсем скоро уйду, попросил Илью за тобой присмотреть, объяснил ему всю ситуацию. Брат не дал бы тебя в обиду.

— Если бы тебя не стало, и меня бы не осталось, любимый. Лучше вместе за чертой, чем порознь в разных мирах. Ты же знаешь, это не просто упрямство…

— Знаю, Веда.

Мы замолчали, крепко обняв друг друга. Даже предстоящее путешествие уже не столь сильно пугало. Так бывает, только когда готов сражаться за человека до последнего, и трудности кажутся преодолимыми. Впрочем, за саму себя я боролась не так старательно. Наверное, просто ещё не осознала всей серьёзности колдовства.

Незадолго до отплытия мы с Власом и Славом остались наедине, и глава Огненных попробовал применить ко мне колдовство. Удивительно было то, что он не нашёл никаких подтверждений словам Люсьен, и поездка чуть было не сорвалась. Однако вскоре Слав нащупал нечто на глубинном уровне, что ему, судя по всему, очень не понравилось.

— Говорю как есть: Веду действительно окутала тёмная магия. Она не причиняет вреда её физическому телу, но может затронуть сердце и душу. Поэтому, полагаю, нам придётся потребовать у ведьмы не соглашения — полной капитуляции.

Влас вздохнул. Наше счастье медленно обрастало трудностями, но от этого становилось только крепче. Элик выковал для меня новый меч — тоже грозовой, но при этом синий, словно звёздная лагуна. Брат трудился над ним все эти дни без продыху, и, когда принёс, был хотя и довольным, но очень усталым.

— Уверен, у вас всё получится, — сказал он, обнимая меня. — Вы непременно вернётесь — живыми и здоровыми. Из меня, конечно, предсказатель не ахти какой, но я умею чувствовать тепло надежды.

— Люблю тебя, брат, — отозвалась я, не сдерживая слёзы. — До встречи на грозовых берегах.

На следующий день мы покинули Вихреградье. Страшновато было оказаться в открытом море и знать, что мы ещё долго не причалим к берегу. Плыть предстояло около двух недель, и я старалась выглядеть на судне уверенно. Правда, сидела почти всё время у руля, рядом с Власом. Почему-то казалось, что если отойду от мужа — с ним тотчас что-то страшное произойдёт. Мужчина, конечно, чувствовал мою тревогу, старался успокоить, обнимал и целовал в лоб. Он смирился с грядущим, я же никак не могла принять возможных последствий своего решения. Только о трудностях и думала, надеясь, что мы всё исправим. И удивлялась больше всего тому, что чувствую себя абсолютно нормально — ни болей, ни головокружений, ни плохих снов. Тело по-прежнему слушалось меня, было лёгким и гибким.

Я всё пыталась понять, не было ли в моём предчувствии изрядной доли обычного беспокойства и упрямства. Любовь меняет чувства, порой обостряя, а порой притупляя их. Вот и я, сосредоточившись на счастье и долгожданном супружестве, не могла ли страх принять за серьёзную угрозу?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я не делилась с Власом этими мыслями, ему и так забот хватало. Мы шли двумя кораблями, море было переменчиво, и никто не знал, чего ждать от глубоких вод. Конечно, названые братья не раз здесь ходили — вместе и порознь — но всегда происходило что-то, чего было невозможно и представить. На них нападали жуткие твари, в бурю корабль преследовали злые колдовские ветра, а иногда и волны, состоящие из тёмных энергий. Не зря это море порой называли Неистовым.

Эрх был сам на себя не похож. Прежде он всегда находил возможность пошутить, поиздеваться, теперь же молча трудился с остальными, не раскрывая рта. То ли сдержанно переживал за исход дела, то ли просто работа его успокаивала. Или это я, не привыкшая ходить на корабле подолгу, просто не знала всех порядков.

А они были довольно жёсткие. Несмотря на дружелюбие морских драконов, дежурные всегда особенно внимательно сторожили в ночь. Мне даже показалось, что мужчин что-то тревожит, но спросить я отважилась только через несколько дней.

— Дело в других обитателях морского дна, — сказал Влас. — Помнишь, мы драконов в пещере смотрели? Среди них были Глубинные, Штормовые, а ещё Драконы-киты и Падальщики. Все они опасны для кораблей, но хуже прочих Рифовые, что прикидываются камнями и способны внезапно напасть на судно и понаделать в нём дыр.

— Я думала, ни один из видов драконов не ест людей…

— Но любой дракон способен на убийство, — сказал Влас. — Впрочем, пока что мы под защитой.

— Морских?

— Угу. Правда, через некоторое время они нас покинут.

Я вздохнула.

— Есть ли против опасных тварей глубин какое-то оружие? Магия, например?

— Огненная отлично сработает, да и грозовой меч их отпугнёт. Ну и женщина на корабле — к удаче, — усмехнулся Влас. — Хотя так считают не все, лишь Огни и Вихри. Спроси Алых купцов, они скажут, что лучше бы девушкам сидеть в трюме и носа не показывать наружу.

— Приятно, когда тебя считают талисманом на счастье, — улыбнулась я. — А не притягивающей беды. Я постараюсь не разочаровать.

— Также было и с Эльтой, — улыбнулся Влас. — Она всегда видела просвет меж туч. Мы прошли все заслоны коварных вод, добравшись до островов Пустоты, что обозначают границу между светлыми водами и ведьминой тьмой.

— Но ведь потом удача оставила вас…

— Эльта заболела, — сказал Влас. — И мы хотели повернуть обратно, но попали в сильное течение. Порой даже нам с братьями не справиться с Ведьминым ветром.

— То есть она всё это подстроила?!

— Конечно. И делала так не раз. Ей нужны свежие человеческие энергии, а тут мы — три Вихря. Настоящий подарок для вампира.

Меня передёрнуло.

— Так её называют?

— Я зову именно так, — отозвался Влас. — Она живёт за счёт других, питается чужим временем. Конечно, и обычную пищу тоже употребляет, но не думаю, что подобное существо может зваться человеком.

— И тебе не страшно снова с ней встретиться? — прошептала я.

— У меня только один страх, — тихо сказал он, — потерять тебя. Хуже всего, что ведьма знает это. Она знает наши слабости. И она ждёт нас.

— Но откуда?.. думаешь, Люсьен рассказала?

— Не уверен, что она. У колдуний свои способы получать информацию. Она ведь следила за тобой всё это время.

Я сжалась возле него. Значит, моя свобода была мнимой. Значит, этот дар, из-за которого женщина начала на меня охоту, настоящий. Я бы злилась на себя сильнее, если бы не знала, что именно эта сила помогла мне спасти Власа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты не обиделась, что я скрывал это? — спросил Влас, пряча меня под своим плащом.

— Нет. Так было лучше для всех, и счастье казалось полным и цветущим.

— Оно снова таким станет, обещаю, — сказал мужчина. — Она не достала тебя прежде, не получит и теперь. Хотя бы потому, что ты сильная и без меня.